*  Современная мультисегментная книгоиздательская система жалка в своей общехарактерной для всех ниш и секторов деградационной убогой маргинальности — читайте великую русскую литературу в интеллектуальном андеграунде
Яков Есепкин

Застолья в тайных комнатах

Первый фрагмент

Ядным златом шкатулки менин
В тайных спальнях ожгут эвмениды,
Бег химер по ампиру лепнин
Тьма замедлит, смещая планиды.

Бал елико иль пир, дам валет
Юный бьет и колоды тасует,
Изваяния Саский и Эт
Чают нас, их Евтерпа рисует.

Хмель вдохнут ли богини письма,
Чтоб юнеток узнать во гетерах,
И сухарниц жемчужных арма
Источится о битых патерах.

Девятый фрагмент

Своды темных венечий блюдут
Комнат замковых тайны, Помоны
Всеблагие дары нас и ждут,
Хмелем вин золотых дышат Моны.

Ах, досель очеса их сребрит
Ядом ставший путрамент, велики
Рисовальщиков кисти, харит
Ныне в золоте гребневом лики.

Истечет ли серебро холстов
По окладам, уснут балевницы
И фиады из мраморных ртов
Морок ночи прельют на стольницы.

Четырнадцатый фрагмент

Башен замковых, мрачных ротонд
Звездный блеск гасит яркость Гемеры,
Львов дремотных, златых анаконд
Теням фивские внемлют химеры.

Яко пир и царевнам дышать
Благо пудрою морной в печали,
Станет Раний хотя воскрешать,
Нас любили оне и пеяли.

Ныне фей очарованных струн
Дуновенье и трепет пленяют,
И о лядвиях мраморных юн
Кольца змей ветхий шелк истемняют.

*    Алмазный фонд русской литературы, готические стихотворения — только в интеллектуальном андеграунде, поверх барьеров квазиславистской болотной амебообразной книгоиздательской системы
Яков Есепкин

Застолья в рубиновых садах

Пятый фрагмент

Изваяние лета, рубин
Золотой, нас ли барвой соводят,
Черноплодные кисти рябин
Во подвальных лекифиях бродят.

Иудицы на емину злать
С ядом льют, благо нощь пировает,
Ах, одно, исполать, исполать
Мгле земной, яко вечность бывает.

Яко тусклые цитры и Ад
Минет Господе, кельхи прельются,
Он увиждит фарфоровый сад,
В коем тени отроков биются.

Семнадцатый фрагмент

Кровоцвет о златых лепестках
Ищут девы, зерцайте, виллисы,
Бледных фей, цветь на их рушниках
Паче крови, темны и кулисы.

Мом смеется, кривляясь, еще б
Шут не ведал бессмертию цену,
Из усадебных топких чащоб
Наползают гадюки под сцену.

И ротонды от лядвий златы,
И емины атласных ждут граций,
И путрамент сквозь червные рты
Юн течет в ядный шелк декораций.

Двадцать второй фрагмент

Именитства у нас, Таиах,
О серебре утешно менадам,
Век цариц ли, губителей, ах,
Мы величье дарим колоннадам.

Что и Ад, иродицы ль темны,
Ядом чинят эклеры золовки
И лиется в их денные сны
Мирра, сей и писали оловки.

Се и мы вновь атрамент пием
С ядом червным и миррою вместе
И тоскуем о веке своем,
Винограды златяше к сиесте.