я пою о счастье,
что когда-то было.
но оно в ненастье
от меня уплыло.

за морями, далями
я его ищу.
может быть, когда-нибудь
я его прощу.

мчусь на самолётах,
еду в поездах,
но свою потерю
не найду никак.

где ты бродишь счастье?
дай скорей ответ.
лишь в твоей я власти
уже много лет.

скучно без тебя мне
в этом мире жить.
помоги мне песню
новую сложить.

я весной полола садик
и рвала траву.
проскакал красивый всадник-
подарил мечту.

я ходила с грустным взглядом-
думала о нём,
чтобы жил он где-то рядом
со своим конём.

я гуляла на полянке
и рвала цветы.
попадались лишь саранки
да ещё жарки.

не нашла нигде ромашки,
чтобы погадать…
что же мне теперь бедняжке,
век одной страдать?

побегу я лучше к речке,
прихвачу ведро.
может там другого встречу-
всаднику назло.

«Чья-то потерянная Жизнь — ничтожна,
Если это не твоя Жизнь…»

Секунда «раз»… В секунду «два» — Слетела чья-то голова…
На пустыре или в квартире –
По счету – раз, два, три, четыре,
Смерть не заставит себя ждать.
Будь кто ты – НЕКУДА БЕЖАТЬ.
Слова «высокие» пусты
Коль НОЧЬ ВЕЛИКОЙ ПУСТОТЫ
Лишь одного Тебя коснется…
В последний миг Душа очнется…
Как вспомнит все – так отлетит.
Куда? Не знаю. Мозг кипит.
Раскалывается голова.
Родился в «раз»,
А умер в «два».
Часы тик-так.
Живет пока
Душа
Моя.
Я…
(осталось совсем кроха-
Последние «три вдоха»)

Пчел любил и город-улей,
В кепку сладкий мед — рекой.
Восемнадцать лет с мамулей
Пасечник рулил Москвой.

«Реки — вспять! Отдайте Крым...», — Пасечник взывал наивно.
Но… Во всем виновен ДЫМ,
Коим дышится противно,

Был одарен черной меткой,
(и скорей всего — не факт),
Может быть посажен в клетку.
Не прогнулся — ВИНОВАТ…

(лапой шаря среди сот,
медвежонок ищет мед…
что до пчел — им все-равно,
насекомые гы-ов-но...)

29 сентября 2010 год.

Черная пыль – сажей лицо,
Пот стекает соленой кровью,
Уголь Душу сдавил свинцом,
Уголь вампиром съел здоровье.

Черной пылью распят шахтер.
Хозяин не ведет и бровью,
Жизнь — как насмешка. Гори костер,
Уголь, метан, вперемешку с кровью.

Рабский труд? Какого черта?
Где кладбище – доска почета.
Рабский труд. Терпенье адское.
Молчит народ. Рванула «Распадская».

Черная пыль – ухмылкой лицо,
Россию на ветер. Багамы –« I love you.»
В роскоши плавает дермецо,
В море из слез у изголовья.

В черную пыль жизни растер,
«Хозяин» не ведет и бровью.
Что наши жизни? Гори костер.
Уголь, метан, вперемешку с кровью.

Рабский труд? Какого черта?
Где кладбище – доска почета.
Рабский труд. Терпенье адское.
Молчит народ. Рванула «Распадская».

Ты великая, добрая, Славная
Горемыка Россия Державная.
Раны прошлых Побед не залечены,
Да и Душу твою искалечили

Жизни НАШЕЙ, ЛЮДСКОЙ отравители — Казнокрады, бандиты, правители,
Думы нашей законодатели — Лизоблюды, лжецы и предатели.

Вы под ноль постригаете нацию
Девальвацией, деноминацией.
Чтобы только росли ваши акции
Добиваетесь вечной инфляции

Жизни НАШЕЙ, ЛЮДСКОЙ отравители — Казнокрады, бандиты, правители,
Думы нашей законодатели — Лизоблюды, лжецы и предатели.

Прикрываетесь СЛАВОЙ восторженно
Наших предков в могилы положенных.
Заметает Алешу порошею — Вы гордитесь политикой грошевой

Жизни НАШЕЙ, ЛЮДСКОЙ отравители — Казнокрады, бандиты, правители,
Думы нашей законодатели — Лизоблюды, лжецы и предатели.

На богатых и бедных градацию
Разбиваете, делите нацию,
А дешевой рабочею силою
Создаете свой Рог Изобилия

Жизни НАШЕЙ, ЛЮДСКОЙ отравители — Казнокрады, бандиты, правители,
Думы нашей законодатели — Лизоблюды, лжецы и предатели.

Бьют набат по деяниям прошлого
Колокольни церквей не брошенных.
Православие в Русь возвращается,
Только в иноков не постригаются

Жизни НАШЕЙ, ЛЮДСКОЙ отравители — Казнокрады, бандиты, правители,
Думы нашей законодатели — Лизоблюды, лжецы и предатели.

Наше счастье до старости в малости,
Наши беды не в нашей отсталости,
А в доверии, по беспечности,
Вашей алчности до бесконечности

Жизни НАШЕЙ, ЛЮДСКОЙ отравители — Казнокрады, бандиты, правители,
Думы нашей законодатели — Лизоблюды, лжецы и предатели.

22.03.2010 год

Первопроходчиком был Кук и веселым дядькою,
Но не в те дыры лез порою, то есть лез во всякие.
Ну приехал ты на остров так ходи СВОЕЙ ТРОПОЙ,
Вся команда, «понимаешь», поплатилась головой.

У-а, У-а!!!
Аборигены съели КукА.
У-а, У-а!!!
Всем КукАм будет наука.
Ик-пук, ик-пук.
Голова, рассол и лук.
Ик-пук, ик-пук.
Так пришел Куку каюк.

Был когда-то коммунистом, то есть членом Партии,
Кинул нас тогда Горбатый, послал к едрене матери.
Коммунисты что сейчас — совсем не коммунисты,
Посмотри лоснятся как — буржуины чисто.

Вот-так, вот-так!!!
Ныне наша жизнь — пустяк.
Вот-так, вот-так!!!
Потому живем — никак.
Ик-пук, ик-пук.
К «единороссам» под каблук.
Ик-пук. Ик-пук.
В рабах теперь и сын и внук.

В демократию играет, развлекается народ.
Но кого не «выбирает» — НЕТ ДВИЖЕНИЯ ВПЕРЕД.
РАЗВЛЕКАЕТСЯ, жирует «избранный» истеблишмент.
Народ зорко охраняет ФСБ и «поли» Мент.

У-ра!!! У-ра!!!
Мы идем на выборА.
У-ра!!! У-ра!!!
Наш народ — как детвора.
Ик-пук. Ик-пук.
Президент — наш лучший друг.
Ик-пук. Ик-пук.
Звук так радующий слуг.

14.02.2009

Хотели «как лучше» — «Как всегда получилось»…
Что может быть хуже
Того, что случилось…

Решали, с Душой,
Оправдаться, покаяться.
Катынь — это подло.
Правда — кусается.

Эхом расстрелов — Взрыв самолета.
Промысел Божий?
Иль чья-то работа?

Польша страдает.
Россия скорбит.
Сталин с Адольфом играли…
ГАМБИТ.

За что с нами это — dare il gambetto?

(соболезнования братьям-полякам...)

Мчатся дней оскаленные кони,
Удержи попробуй их сумей,
Если в жизни что-то ты и понял
С этого дорога не прямей.

Где вода мутна в реке бурливой,
Что на дне глазам не разгадать
Ну, а если смотришь прозорливей,
Сразу покидает благодать.

Тают в неизвестности слова
И пустым мерцают звёзды светом
В думах тяжелеет голова,
Меньше всё быть хочется поэтом.

Как прозревшим сердцем обрести
Молодость слепую и распутность,
Грусть забыть и просто так брести
Под заката вспыхнувшую смутность?

Мчатся дней оскаленные кони,
Удержи попробуй их сумей,
Если в жизни что-то ты и понял
С этого дорога не прямей.

© Copyright: Владимир Вальков, 2012
Свидетельство о публикации №11205171898

В бархате, окован
Узором бронзовым кругом,
Он весь расписан, изрисован
Очаровательным пером.
Хранятся в нем воспоминанья,
Карикатуры, примечанья,
Вопросы, думы, имена
И сердца тайны письмена.

1

Разговоры, толки ходят;
Предметом сплетен служу я:
Люди светские возводят
В разряд демонов меня,
Потому что не по моде
Я ногти и власы ношу,
Потому что по своей природе
Людей вздором не душу.

2

К несчастью, в наше время
Изящество родного слова
Презирает нынешнее племя
Для убожества чужого.
Его сегодня люд простой,
Журналист, чиновник городской,
И муж, и юноша прекрасный
Мертвит речию ужасной,
Коверкает, как может,
То заморское применит,
То искони русское изменит,
То брани в свою речь заложит,
То засмеется дуралей
Над речью тонкою людей.

3

Но где мы точность выраженья
И слова красоту нашли?
Какие книги, чьи творенья
Нам речи роскошь принесли?
Что хранит журнал невинный
И роман отменно длинный?
Чего вы б думали? — воды
Полны тяжелые труды.
Один поэт мораль читает,
Другой вздор кричит. Журнал
Полон приевшихся похвал,
Роман скуку навевает,
Печаль, зевоту, чуть не в сон
Порой бываю погружен.

4

Нас занимает пустой шум
Чужих мнений и бесед,
В нас глупость затмевает ум,
Нам сложности в понятном нет.

5

Время бежит неудержимо;
Проходит год — один, другой,
И проносится жизнь мимо
Невозвратной чередой.
Как жаль… великая утрата…
А как все хотелось бы исправить,
В иное русло жизнь направить,
Но былому нет возврата.

6

Как юность резвая слепа,
Исполнена надежд и лени,
Так старость наивная глупа
У гробовой своей ступени.

7

Вчера я был на светском бале.
Она сияла в белой шале…
Она как ангел целый день
На лаковых досках порхала,
И душа моя, как тень
Ее ни где не оставляла.

8

Нам сказал А.М. забавный:
«Бойтесь — овну, она
Сегодня так красива, так пышна».
— Да! у ее платья вырез славный.
«Страсть она как голодна».

9

Вдали приятелей младых,
Плечом опершись о гранит
Колон высоких, вековых,
Monsieur Ф.Ф. стоит.
Спокойно он на все взирает;
Недвижим взор его очей;
Он, видно, в обществе скучает
Граций юных и друзей.

10

Тоска, раскаянья, несчастья
Беды прошедших, темных лет
Меня гнету. В часы ненастья
Прочь отогнать их силы нет.

11

В ближнем легко порок увидеть
И зато его возненавидеть,
И также можем безрассудно
Мы легко его обидеть,
Но извиниться? — извиниться трудно…
Трудно…

12

Родители своих детей,
Заметит множество людей,
Любят неодинаково, различно,
Вечно также — безгранично.

13

Одно созданье беспокойно
На свете этом — человек.
Зачем ему сей скорый бег?
Торжества ли суета достойна?
Но он все же суетится,
И в этой суете боится
Он немного, но всего
И в тоже время ничего.

14

Седьмого был я приглашен
На вечер к некому П.Ш.
Как прекрасен, как воспитан он!
Какая чудная душа!..

15

На вечере… Р.К. в гостиной
За фортепьяно видел я,
Играла она сонет невинный,
Глаза и кудри опустя,
Она была, как роза Эля:
Мила, красива и нежна,
Как ангел чистый Рафаэля,
Как сон младенца, как луна…

16

Весна! Весна! гроза снегов!
Озера, реки, топи блат
Выходят из своих брегов,
Сибири затопляя град.
По воле северной погоды
Улицы, дороги, своды
Домов, дворцов затоплены,
Грязью сплошной окружены.
Одна улица безлюдна,
Изредка ее народ
Перейти дерзает в брод,
Люди тонут, вязнут. Судно
В пору на улицы пустить
И песнь Петрарки затвердить!

17

Вещи наши — часть души;
И, утаить пытаясь их,
Стремимся мы сберечь в тиши
Ее тайны от других.