Яков Есепкин

Грааль

***

Лишь раз ты взглянула не в те зеркала
Пред сонмом парадных порталов,
Насквозь тебя звездная падь и прожгла,
Блеснув шестилучьем средь залов.

Доселе зерцала горят и горят,
Абрисы чужие лелея,
Сугатные отроки денно парят,
А нощно – цветет Галилея.

Печальное утро Ирода-царя,
Не бысть арамейскому свету,
И что ночевати, всесвечно горя,
Божиться Христу-первоцвету.

Молчи и пребудь благодарна судьбе
За выспренних мук неизбежность,
Сейчас только ангелы узрят в тебе
Высот непорочную снежность.

Елико такою тебя сберегу,
Пусть гниль торжествует над златом
И мертвая краска горит во снегу
Очей твоих черным закатом.

***

Окунули в пречерную грязь
Нас пред тьмою невольного братства,
Поелику диавольский князь
Зловелел не прощать святотатства.

Всё кровавые тянем персты
Ко юродно тускнеющим лирам,
Биты серебром эти кресты,
Их Амурам алкать и Земфирам.

Об одном лишь молили Царя,
Чтоб рыдала блудница Мария,
Виждя бойные кровь-прахоря,
Чтоб и остие жгла ее мрия.

Ей рекли: «Мы во грязи черны
И жалки, а венцами одесны,
Были смертницы в нас влюблены
И пылались царевен ложесны».

Неизбывно теченье веков,
От напрасно слогов исцеленных
Не отречься, достанет штыков
У охранников падей истленных.

Помнишь, присно тяжелым огнем
Наливались понурые взоры,
И алкали губители днем
Наших слез и слетались в затворы.

Проповедовал кто — те ж чреды
Мертвецов, мгла очей Вельзевула
Заточилась тогда ли в сады,
По листве, яко гниль, полоснула.

Только вершники нас и увьют
В звездных нетях святого подворья.
И прогнившую кровь перельют
Из очей в буераки Нагорья.