кипит базар, живёт базар…
особый мир — востока дар.
хурма, халва, щербет и плов,
и много разных странных слов.

кричат ослы, звенят ключи,
глядят глаза черней ночи,
проходит длинный караван
из очень, очень дальних стран.

здесь кузнецы товар куют,
и тут же сразу продают.
сверкает гранями алмаз…
он здесь нарочно, напоказ.

рубины красные лежат.
укрась же ими свой наряд!
а бирюза… как синь небес,
и изумруд — зелёный лес.

здесь краски яркие горят,
как будто каждый здесь богат.
торговля бойкая идёт.
и продавец к себе зовёт.

он хвалит собственный товар
на весь огромнейший базар.
а рядом уж другой стоит,
и громче этого кричит.

кипит базар. живёт базар…
особый мир — востока дар.
кто хоть однажды побывал,
всю жизнь об этом вспоминал!

Владивосток!
Моя малая родина.
Сколько дорог
Мной исхожено, пройдено!

Сколько я радостей знал и тревог!
Как же далёк ты, Владивосток!

В жизни комедии знал я и драмы.
Многое видел на этом свете.
С грустью я вижу твою панораму.
Ты мне открылся лишь в Интернете.
3 января 2012 г.

Душа плывёт в таинственном тумане.
Ей розовые снятся острова.
Её мечта несбыточная манит.
Она надеждой призрачной жива.
1 января 2012 г.

печка топится на кухне
и трещат дрова.
до утра уж не погаснет
на небе звезда.

на дворе мороз трескучий
гонит всех домой.
там любой из нас получит
ласку и покой.

чашка с крепким сладким чаем,
от печи тепло…
и душа тихонько тает,
забывает зло.

пахнет сдобой, пирогами…
кругом голова.
бродит нежность между нами
пьяная слегка.

это старая картина
маминой поры.
ничего я не забыла…
вот — пишу стихи.

давит мороз… уж за 30!
прячу лицо в тёплый шарф.
небо из бледного ситца.
и, как всегда, ты не прав!

капают слёзы, сбегая,
вниз по холодным щекам.
сжалося сердце, страдая.
а говорил:«не предам.»

пусто на улице нынче.
прячутся люди в дома.
вместе уютно, привычно.
а я остаюся одна.

злая метель заметает
цепь из неровных следов…
и уж никто не узнает
шёпотом сказанных слов.

Поверить Времени, порезав на минуты
Едва заметное движенье за окном,
Чтоб просто жить и быть счастливым в том,
Что всё не так уж зря, поскольку и как будто
Всё образумится само собой потом…

Поспорить со своей никчёмною судьбою,
На кон поставив то, что показалось сном,
Чтобы забыть о том, что прожито, притом
Найти как оправдание причину быть собою,
Поверить в это, жить и быть счастливым в том.

А в небе облака… За ними – звёздной стаей
Разбросан Млечный путь – обыденный пейзаж.
Рискнуть однажды, наконец, поймав кураж
От жизни, чтобы жить, не пожалев оставить
Забытый на вокзале прошлого багаж…

Уходит в небо дальняя дорога.
Мне наяву прекрасный снится сон.
Пускай ещё чуть-чуть продлится он!
Я посмотрю его ещё немного.
Какая мысль сокрыта в этом сне?
К чему бы это он приснился мне?
29 декабря 2011 г.

Вспыхнув, гаснут в толпе телекамер экраны,
И тайга надевает парадный мундир.
Тихо строем в шеренгах идут ветераны,
Ослепляя людей белизною седин.

На измученных старостью, выцветших лицах,
Где скопились страданья и муки души,
Словно книги огромной скупые страницы,
Пишет летопись жизнь паутиной морщин.

И застыли печально в глазах ихних слёзы,
Что остались навеки с минувшей войны.
Белым светом в тайге засверкали берёзы,
Добавляя сединам своей белизны.

Пусть геройских поступков они не свершили,
на записана в памяти сердца война,
Где врагов ненавистных они разгромили,
Отразилась в надетых на грудь орденах.
14.05.2001г.

Живым и павшим, вынесшим на
своих хребтах тяжелейший крест
Второй мировой, посвящаю.

Мы полмира с тобой прошагали.
Да, мы – дети суровой войны.
Мы Россию собой защищали.
Нас терзали безумные сны.

Мы – свидетели диких приказов:
«Разминировать вражьи поля!» — И в атаку мы шли среди газов –
Разрывалась от боли земля.

Мы ложились, как в жатву колосья,
И от ужаса каждый потел –
Ввысь летели кровавые клочья
Из останков растерзанных тел.

И в тисках леденящего стона
Мы смирялись с потерей друзей.
С неба солнце, как божья икона,
Поливало их скорбью лучей.

Словно эхо пасхального звона,
Замирал вдалеке взрывов гул…
Да, мы были тогда вне закона,
И нас смерти бросали на глум.

Как застывшие слёзы рельефный, израненный лёд
На прозрачном, холодном, нагом, молчаливом стекле.
Всё, что было, — в историю… где-то нас кто-нибудь ждёт.
А пока только лёд. Только ветер и мысли, как склеп.
А пока только дни: друг за другом, чужие, как «не»…
НЕдосказанность строк, НЕдоузнанность нового «мы».
Мне не надо тепла, я умру поутру на заре,
Что из старого «здесь» высекает туман и огни.
Оставайся в домах. Нам ведь больше не нужно любить,
Задыхаясь в чужих НЕдомолвках озлобленных чувств.
И разбитая чашка, и синь НЕнавистных чернил —
Всё смешалось в толпе. И из звуков один только хруст.
Я сгорела, а пепел развеян по южным ветрам.
на стекле, как застывшие слёзы, израненный лёд.
И зови — не зови. Всё, что надо, придумаешь сам…
Только всё же… дождётся пусть тот, кто нас где-нибудь ждёт…