Кто же так расшумелся в полночь?
То под хор неспокойных сверчков
Раскричался не пьяный сторож –
То играет в гостях твоих кровь.
И несётся ко мне «Дивчина»,
И твой тонкий летит голосок,
И на сетке узорной гардины
Твоя тень как хмельной стебелёк.
Твой муж качалку-кресло
Выносит на балкон.
А вдруг не он? а если
В ней ты пошлёшь поклон
Тому, кто с тёплой песней
Глядит на небосвод?
А если ты туда же
Заглянешь невзначай,
Найдёшь ли ты и даже
Полюбишь ли тот край,
Где я признаюсь в краже
Пред богом звёздных стай?
Услышишь ли ты звуки
Мелодии моей,
Что бросят тебе в руки
С тех мест миры огней?
Пока здесь нет супруга,
Ответь же поскорей!
Ты не выходишь, и в окнах свет не блещет.
Одни лишь звёзды меня замкнули в клещи.
Они подобны твоим глазам игривым,
Когда с тобою мы встретились впервые.
Одни лишь звёзды, как перламутр лака,
И, как нарочно, тут ритмы «Зодиака».
Возможно, нет вас, ушли к кому-то в гости.
А я в догадках, а всё… всё очень просто.
Ушли и только. И я сижу в уныньи:
Тебя не видел, тебя не видел ныне.
Но всё ж дождусь я, дождусь – я в это верю…
Вот свет на кухне и ты выходишь в двери.
Ночью сон девицу посетил
В тайное ее он посвятил.
Рассказал, что будет впереди:
-Только ты с пути не уходи.
Трудности не стоит обходить
Через сердце надо пропустить
От страдать сейчас, чтоб было легче
Мы ведь легкого лишь просим вечно.-
Сон случайным не был для девицы,
То, что встретила сейчас, чего дивиться.
Предупреждена была той ночью
Опустился свысока тебе помочь.
Не крутись, не стань к нему спиной
Все, что есть, лишь ты всему виной.
Девица вступила в разговор
В голосе лишь слышался укор
Спросила, будто наяву во сне:
-Ведь я молилась, не помог ты мне
Желала так меня услышать
Но плохо видно тебе свыше.
Лишил того, что я просила,
Без чего жить невыносимо.-
И ангел ей раскрыл той ночью:
-Да ты хотела много очень
Но у себя самой спросила,
Чего ты в жизни заслужила?
А что тебе пришлось лишиться,
За то спасибо мне скажи
Так знай.могло тогда свершиться
Ужасное:
-Да покажи,
Чего ты скрыл от меня в жизни,
Что было мне перенести?
-Открою, только свет лишь брызнет
Никто не смог ее спасти.
Поцарапала я руку,
Больно очень было мне
Стала жечь поленья в печке
Обожглась в этом огне.
Так за что же эти боли
Мне пришлось перенести
Но задумалась я вскоре,
Через что пришлось пройти:
Это все мной «заслужилось»
Слава Богу, что сейчас
Эти боли мне свалились
Не остались про запас.
Чтобы впредь не накопились
Мне ошибки в один ком,
За углом не притаились
Не скатились все потом,
Господи, тебе спасибо,
Что ошибки кажешь мне.
Не собрал их в одну глыбу,
Чтоб не всей сгореть в огне.
Каждый шрам, слеза из глаза
Просто так не упадет.
Хорошо, когда ты сразу
Показал, а боль пройдет.
Впереди не надо делать,
Что я делала вчера
Зарубцуется там тело,
Где была пуста дыра.
Владимир Вальков
Вспыхнет над просторами, чаруя
Чей-то взгляд весёлый синева,
Чтоб чужого счастья не воруя,
Радугой обрызгал он слова.
А не стыл бы чёрным изваяньем
В свой печальный жизни эпилог,
Смысл огромный там убив деяньем,
Где всплеснул божественное бог.
Рассказал бы письменно и устно,
Как мгновенья без любви тесны
И о том, как сердцу биться грустно,
Если нет в нём чувственной весны.
Чаще жизнь-дремучая рутина
В ней дела надолго и всерьёз,
Оттого и нужен Буратино
Что дурачась, рассмешит до слёз.
Вспыхнет над просторами, чаруя
Чей-то взгляд весёлый синева,
Чтоб чужого счастья не воруя,
Радугой обрызгал он слова.
Каждые дети мечтают хоть раз,
Побыть на планете где правят сейчас,
Король с королевой, принцеса и принц,
Где нету машин, зато много возниц.
Где свет выше тьмы,
Где добро сильней зла,
Где бабушка старая доит «козла».
Где нету ботинок, а есть башмаки,
Где много девчонок большой красоты.
Ну ладно, не буду я вас соблазнять,
А лучше дальше продолжу мечтать…
Стучит за окошком капель,
Закончилась злая зима,
Стоит у порога Апрель
И гонит ее со двора.
Сейчас он нажмет на звонок,
И я распахну ему дверь.
Он ступит ко мне на порог
Под птичью веселую трель.
И солнце по лужам скакать
Припустится как воробей
И искрами будет играть,
Лучами лаская ручей.
Я старую щепку в корабль
Легко превращу, дам ей роль
И, в струи ручья опустив,
За ней побегу как Ассоль.
Веселая щепка-корабль
Мне парусом будет кивать,
Мальчишки из детства опять
Меня будут все узнавать.
Застрянет — ее подтолкну,
И крикну ей вслед: «Эге-гей!»
А там, за изгибом ручья
Опять улыбнется мне Грей.
Поезд мчит через просторы белые,
подгоняя сам себя вперёд.
За окном – страна заледенелая
отмечает буйно Новый год.
Выпив водки, как хлебнув из проруби,
там поют – аж кругом голова!
И взлетают из груди, как голуби,
в белый пар одетые слова….
В Вунг Тау – плюс тридцать. А где-то в далёкой Москве
сейчас – минус тридцать. И снега – по самые крыши!
Я радуюсь солнцу, что блещет в заморской листве,
я радуюсь морю, что йодом в лицо моё дышит.
В Вунг Тау так сладко, забыв о московской зиме,
бросаться в волну, растянувшую хвост на три мили,
а ночью смотреть, как плывут сухогрузы во тьме,
и пить самогон из вьетнамской плетёной бутыли.
Вунг Тау – не город, а маленький красочный рай,
где рынок звенит голосами, как чудная лира.
Гуляй меж рядами, торгуйся, смотри, выбирай –
отсюда никто не уйдёт, не купив сувенира.
Но будь начеку! Чуть зевнул – и пропал кошелёк.
Чуть сумку оставил одну, наклонясь к продавщице –
и кто-то её в тот же миг из-под рук уволок…
(Тут много охочих за чей-нибудь счёт поживиться!)
Но главное – радость, что в сердце кипит, словно страсть,
при виде бурлящего моря, и неба, и солнца.
Её, точно сумку, вовек никому не украсть,
и, чувствуя это, душа от восторга смеётся.
И сердце ликует, вбирая в себя синеву,
и шепчет себе: «О потерях былых – не печалься».
Вунг Тау – не город, а сказочный сон наяву…
О, как бы хотелось, чтоб он никогда не кончался!