Мне тебя не хватает, мне так не хватает тебя!
Словно сделать хочу вдох глубокий, а воздуха нет.
Продолжает кружить под ногами, как прежде, земля.
Только солнце как-будто померкло, поблек его свет.

Лишь сейчас ощущаю, как мир без тебя опустел!
И уже не прижаться щекой к дорогому плечу.
Боль потери чуть стихла, ведь есть и страданьям предел.
Лишь во сне ты окликнешь – я снова от боли кричу.

Я пытаюсь унять свою боль, вспоминая года,
Проведённые вместе в счастливом течении дней.
И, отринув всевластие мысли «ушла навсегда»,
Окунаю сознанье в сиянье улыбки твоей.

В этом мире нет вечных… мы все с этой мыслью живём.
Но, когда покидает нас близкий, родной человек,
Жжёт отчаянье душу мертвящим холодным огнём.
Не приемлет душа эту фразу: «прощанье навек».

Мне тебя не хватает, мне так не хватает тебя…

Авторское вступление
Eму талант дала природа,
А вместе с ним и жар в крови
От ганнибаловского рода,
Страданья в жизни и любви.

Наследство, что в стихах оставил
В любовной лирике поэт,
Где чувство нежное прославил,
Волнует граждан много лет.
И я, в тревоге и сомненьях,
И с поэтическим волненьем:
А будет ли читатель рад,
Когда прочтет шесть строк подряд,
И после этого представит
Прелестный пол из светских дам,
И чем закончится роман,
Откуда многое узнает
Из прошлых лет. И может вновь
В душе затеплится любовь.

Не смея граждан позабавить,
А лишь внимание привлечь,
Имею честь роман представить
И содержанием увлечь.
Поэт, «науке страсти нежной»
Учился в юности мятежной,
В пору учений и забав
Под сенью красочных дубрав.
Но, под конец, всерьез влюбился.
Пошел с Натальей под венец
С благословения небес,
На сто тринадцатой женился.
И, чтобы время зря не тратить,
Пора героев вам представить.

Глава I. Детство и юность
Часть 1. Саша Пушкин

Расскажем с самого начала,
Что в древней матушке Москве
Родился наш герой романа
В дворянской родовой семье.
Малыш рос смелым и забавным,
И темпераментным, и славным.
Любил рассказы о России
От доброй бабушки Марии,
Дворянки, тех времен, типичной,
Учившей грамоте внучат,
А с ними и крестьянских чад.
Хозяйкой слывшей энергичной.
Она несла тепло и свет,
Давала мудрый всем совет.

Часть 2. Старинная Москва

Москва в те годы, как деревня
Больших помещичьих дворов,
Разбогатевших от везенья
Екатеринских верхов.
Театр был частною забавой.
Как при царе, остались нравы
И развлечений разнобой:
Бой петухов, кулачный бой.
На праздник разные сословья,
Дань отдавая старине,
Гуляли шумно по стране.
Дворяне и простонародье
Съедали явства на столе,
Кто, сидя или на земле.

Часть 3

В столице, на Девичьем поле,
Гулянье с раннего утра,
По случаю, что на престоле
Представят нового царя.
Приезд двора – отличный повод
Для всех, кто стар и в меру молод.
В Москве любили погулять
С размахом, как умела знать.
В домах Юсуповых, Орловых
Палаты ярче и светлей
От многочисленных свечей.
Лакеи все в одеждах новых.
Гремит оркестр. И пышный бал,
Малыш, конечно, наблюдал.

Часть 4

Толпа людей нетерпелива.
В душе желанием горит-
Когда появится красивый
Екатерины фаворит.
Вот кавалькада в полном сборе
Въезжает в красочном уборе.
Орлов на статном рысаке,
На сбруе и на чепраке
Сияет золото с камнями.
Воитель храбрый, удалой,
Всей молодежи золотой.
Мундир украшен орденами.
Граф — предводитель многих лет.
Таким и знал его поэт.

Часть 5

По вечерам и на рассвете
Шестерка резвых лошадей,
Красавицу везет в карете
К одной из выбранных церквей.
Она от танцев не устала.
К обедне едет прямо с бала
В сопровождении трех слуг,
Необходимых для услуг.
Вот остановка. Наша дама,
С девичьей скромностью в очах,
Уже с молитвой на устах,
Смиренно входит в двери храма.
Таков обычай старины.
Мы соблюдать его должны.

Часть 6

К восьми годам малыш проснулся.
И в нем свершился перелом.
Он вдруг к источнику коснулся –
К энергии, что скрыта в нем.
Его недетская кипучесть
Нашла тот путь, чтобы не мучась,
Читать и сочинять стихи
Из родника его души.
Огонь поэзии от Бога
Уже не гаснул до конца,
Как гениального певца
И мастера живого слога,
Какой использовался встарь,
Вошедший в дальевский словарь.

Часть 7

Любил в захаровском селенье
Малыш бродить среди дубрав.
И размышлять в уединенье
После мальчишеских забав.
Он представлял себя героем,
Идущим в битву перед строем,
Волшебных сказок и былин,
Где побеждал лишь он один.
Ах, это русское приволье!
Так привлекает светлый взгляд,
И сердце бьется с ним так в лад,
Что замирает дух невольно.
Во власти смутных, сладких дум
Уже носился юный ум.

Часть 8. Родословная

У Пушкиных и Ганнибалов
Различный быт и кожи цвет.
В роду немало генералов,
Есть дипломаты и поэт.
Они царям служили верно,
О чем известно достоверно
На протяжении веков,
А также с бабушкиных слов.
Ее и сказки, и рассказы
Любимый внук запоминал
И с добрым чувством вспоминал
Им совершенные проказы
В далекой юности своей,
Дела, давно минувших дней.

Часть 9. Отец, Сергей Львович Пушкин

Пожалуй, что пора представить
Отца поэта тех времен.
С оценкой честной, не лукавить,
Сказать о том, каким был он.
Любезен в обществе и весел.
Друзей, знакомых круг не тесен.
Считался острым на язык
И правду молвил напрямик.
Разнообразны интересы:
Когда с души сходила грусть,
Читал Мольера наизусть.
Играл актером, ставил пьесы
Как для любителей гостей,
Так и для собственных детей.

Часть 10. Мать, Надежда Осиповна Пушкина

А, кто же дивная креолка,
Надежда Осиповна-мать?
Когда, не зная Сашку толком,
Его пыталась обуздать.
Была не в меру деспотична.
К делам хозяйским не привычна.
Могла веселой, резкой быть.
В пылу детей поколотить.
Она вращалась в светском круге,
Где по-французски говорить,
В забавах время проводить,
Обычным стало на досуге.
Что свойственно для госпожи,
Не злобной, в общем-то, души.

Часть 11. Дядя, Василий Львович Пушкин

Здесь мы отступим от сюжета
На время. И представим вам
Оригинального предмета,
Любителя не только дам.
Василий Львович, дядя Сашин.
Хоть не красив, но вид не страшен.
Начитан в меру и речист,
И как глашатай – голосист.
Был остроумным по натуре.
Карамзина любил читать.
В словах Дашкову подражать
И страстным слыл к литературе.
Таким и видится портрет
Родного дяди зрелых лет.

Часть 12. Домашние учителя

В среде домашней понемногу
Учили с детства как-нибудь,
Не утруждая, слава Богу,
Собой в познаниях блеснуть.
Из гувернеров, хоть немногих,
Учителей совсем не строгих,
Месье Шедель учил простого
Играть на картах в подкидного.
Француз Монфор, без принужденья,
Поскольку в музыке знаток,
По временам давал урок,
Не выражая сожаленья.
Русло стихами досаждал,
А прочих знаний не давал.

Никогда любить я не устану,
Высоко летящих в небе журавлей,
Даже если пьяной дрянью стану,
На несчастной Родине своей,
И наполнен тихою печалью,
В жёлтых травах в трепете стою,
И за той, неведомою далью,
Я в ладони слёзы их ловлю,
А с полей повеяло прохладой,
Первый снег до одури мне мил.
Только он не станет мне наградой,
Я друзей в дорогу проводил.

Автор: Виктор Шамонин (Версенев)
Читает: Александр Синица
Your text to link...
Художник: Мирослава Костина

Вокруг все было, как и прежде:
Светило солнце надо мной,
Кружились птицы в синем небе,
Пел песню ветер под луной.

А может, я смотрел сквозь призму
И искажалось все в глазах,
Но как такое мог не видеть
Я, пребывая в небесах?

На небесах.… Вот где ответы
Наверно, стоит мне искать,
Я никогда там раньше не был,
Сейчас же – только там витать.

Кто смог сподвигнуться на чудо
И парой крыльев одарить?
Да тот, кто в сердце задержался
И навсегда смог полюбить.

книга «Облака»

Пошли нам бог луну и тишину,
И сердца стук, как в первый раз;
Люблю тебя, тебя одну,
Умру без губ твоих и глаз.
Я для тебя спасу вселенский свет:
Как одержимый, в торопях,
Я отменю парад планет
Живой гармонией стиха.
Ты, как богиня, мудрым языком
Перебирая мыслей вязь,
Называешь меня цветком,
Влеченью чистому дивясь.
Союза тел немыслимый полёт
Продли нам, Боже, и прости
Всё, что любовью назовёт
Судьба на жизненном пути.

Ни сном, ни духом, но тобой — немного.
Не так уж мало, если рассудить,
Когда не светит больше впереди,
Когда все тоньше, нитевидней нить,

И оглушают кадры из немого:
Твой шарф, твоя танкетка… Занемог, но
Я все же жив тобою без тебя
И за тебя досматриваю в оба

Подслеповатых бутер бытия.
А по-другому столько лун не смог бы…
Ни сном, ни духом, но тобой – немного,
Чуть-чуть, чтоб необъятное объять,

Чтоб Нострадамусом вдрызг настрадаться:
Ни мальчиком, ни мужем,- мутным старцем
Вытаптываю топь веков опять…
Мой профиль прошлого ты на обоях

Оставила. Рисованный тобою,
Он врос в узор поблекший, — он теперь
Морфеяграмма, духа перебои,
Немного кто-то из моих потерь.

Мне не стоит к тебе приближаться,
Хотя нас разделяет лишь шаг,
Небо, дай силы мне удержаться,
Отступать слишком поздно назад.

Что-то щелкнуло в сердце ранимом,
Не могу полной грудью дышать,
День и ночь я душою с любимой,
Грежу мыслью о встрече опять.

Пред глазами всегда ее образ,
А на коже — тот запах духов…
Это хуже, чем просто наркотик — Я вдыхать его сутки готов.

Как хотелось б иметь силу воли…
Но сейчас она мне ни к чему,
Пусть я буду страдать из-за боли…
Я романтик, а значит люблю.

Мы с тобой расстались. Но надолго ли?
Сколько продержусь без твоей любви?
Мне бы хоть чуть-чуть позабыть тебя.
Как? Ведь предо мной образ твой всегда.

Жаль, я не могу рядом быть сейчас,
На руках поднять, сделать «па» под вальс,
Вновь коснуться плеч и спины рукой
И шептать в бреду «цветок дорогой».

Ради чувств своих я б достал до звезд,
Утром осыпал б лепестками роз,
Мне б еще уметь сочинять стихи,
Чтобы описать красоту Мечты.

Ты моя любовь, бархатный цветок,
Я уже томлюсь, в сердце одинок,
Верю, что придет долгожданный день,
И я буду вновь у твоих колен.

Мне не хватает твоих глаз,
Мешает сердцу образ биться,
Со мной такое в первый раз,
Мир под ногами стал кружиться.

Душа утратила покой,
Грудь разрывает мне на части,
От головы до стоп огонь
Сковал меня своею властью.

Мне б только руку протянуть
К тебе, о дивный, нежный ангел,
Во взгляде томном утонуть
И в нем найти второе счастье.

Влюбленные не делают ошибок.
Их чувства понимания полны.
Не так как кажется сюжет влюбленных зыбок
Когда они судьбы по воле влюблены.