Ты умер, кажется во вторник,
Когда часы пробили ноль-
Душа моя на подоконник
Лила обугленную соль.

Я умерла в субботу, в полночь,
Когда молва так горяча,
Кричал испуганно ребенок
И корчилась в ночи свеча.

Нас хоронили под покровом
Надрыва матовой луны.
Когда и где воскреснем оба…
Спустя шесть лет с тобою мы?

***
И если искра промелькнет
В опустошенной и заброшенной-
Мужская сила снизойдет
К всепожирающе непрошенной.

Трюмо качнется, застонав
От правды ужаса зеркального
Увидит женщина себя-
Мужчину в миг в исхлесте каменном.

Я вижу, вижу в ней его-
Зачем лицо встает над прожитым?
До отвращенья твоего
Тем отраженьем уничтоженным.

***
Я недовера духа из отживших,
Из ада ненавистного удела,
Из недр всеядных, темных губ испивших-
Я первая из недовер невера.

Я на Кресте, искрещенная небом
Невидимая, выдышала лихо
Из недоверья зол твоих химера,
Ушедшая отсюда тихо- тихо-

Я вижу и не вижу, и не верю-
О, если б знать, когда очнется лихо!
Я уничтожу выдох свой за дверью
И идол недоверья выйдет тихо.

Я поднимаю тело невесомо
К тебе, в тебя по насыпи порожней-
Шел поезд твой до ужаса знакомый-
Рукой твоей — кандальную к острожной…

***
Тебя изгнали безответно-
Погибели… и низвели-
И все твое и твое тело-
Одним движением руки.

И кто теперь ты? Сколько длится
Неутолимый твой кошмар-
С плечей твоих луна струится-
И смерть над телом словно шар.

Бывает, милая, бывает-
Ты не одна в пошлейшей мгле-
Богиня ты моя нагая — Одна такая на Земле.

***

Ужели слышу злоречивость трав,
Ужель познала сумерки сознанья,
Примерив истеричность рясы баб
Над пропастью неровного дыханья.

Я разглядела боль ее платка,
Как наблюдают искренность убийства-
Она, любовь, коварством сквозняка,
Была тугой, как узел триединства.

Не я ль одна увертливым ужом
Превозмогу той боли смысл глубинный?
Любя тебя сиротством и мечом,
Любя тебя порочностью невинной.

***

Кого вернуть, зачем? Из зависти посыл?
Ушел, убрался. Прорывался голос…
Когда- то всей доверчивости был
Растоптан зол моих двуликий колос.

Тот голос был остер-
Он рушил паруса
И убивал во мне дыханье жизни-
Мешал в один серебрянный оскал
Перстом кривым чернец
Мечты и мысли.

Он прорывался там из темного угла
Заброшенности лихости убогой…
Моим слезам дыханья нет числа-
Я запечатала уста злонравьем крови…

***
Желе дрожащих, зыбких нервов-
Я отыскала старый гвоздь…
Примета зла… и круг мой первый-
Мой адов круг, мой адов гость.

Срывался нерв, страшней зубного-
И жизнь в ничто, и боль- в ничто-
И я из ничего- из гроба
Всезаточенья своего.

Я жальче уст на дне стремлений,
Я нить ненужная тех пут,
Где жар былой прожег все стены
И угли догорали тут.

Прости меня, прошу забудь,
Ни в чём не надо не вини,
И может только как нибудь
В окно украдкой посмотри.

Я верно там стоял с утра,
Укрывшись в тени от людей,
И быть сегодня и всегда
И знать, тебе не быть моей.

Хотя вчера была жена
И было имя честное,
Но страсть сгубила, унесла
На сердце сокровенное.

Я всё простил, но не стерпел,
И будет Бог тебе судья,
А я любил и не жалел
Не сил, не время, не себя.

Зимний вечер, в блёсках небо,
Месяц в золоте плывёт,
И чуть слышно, еле где — то,
Будо песню кто поёт.

И как вроде бы о лете,
Посреди седой зимы,
Словно россыпью на снеге,
Вдруг привидились цветы.

И повеяло согретым,
Жарким, солнечным теплом,
Как подумалось об этом…
А сугробы за окном.

И гудит мороз трескучий
По полям, да по лесам,
Рассердил его поющий,
Видно тронул что — то там.

Горит в ночи любви звезда
В созвездии Надежды,
Тебя я жду как никогда,
И ни потом, ни прежде.

Я без тебя схожу с ума,
Что аж подумать страшно,
Кода же явишься, когда,
Мне это очень важно.

Сегодня собран и решим,
Как в бой на амброзуру,
Я верю чувствам, что любим,
Сомненья прочь, не буду.

И только лишь твоё лицо
Стоит перед глазами,
Залог любви к тебе — кольцо,
Лежащее в кармане.

Даль безбрежно в горизонт,
Растилаясь пролегла,
И отправилась в полёт
В след за нею и душа.

И как будто в унисон,
Всё в себе соединив,
Раздаётся чей — то стон,
Убегающий в мотив.

И паря на высоте,
Отстранясь от суеты,
Я любуюсь красоте,
Неробужденной мечты.

Я, незнающий — прощу,
Коль навязчив, растаюсь,
Я влюблённость не ищу,
Что имею — тем горжусь.

Ещё вчера я знал, что делать,
И был я счастлив и любим,
И мог надеяться и верить,
И этот мир считал своим.

Но рушит сразу в одночасье,
До основанья злобный рок,
Что создавалось из желанья,
И потому не уберёг.

Я эгоизм возвёл в приличье,
И если мненье, то моё,
И вот теперь в своём величье
Мне горечь правды принесло.

Я потрелял тебя, и что же,
Гордец, ничтожен без любви,
И оттого мне сердце гложет,
Печаль навязчивой тоски.

Я вечер прощальный устрою
Привычкам несносным своим,
Вы были со мною, нескрою,
Мне нравилось это, простим.

Простим мы друг другу обиды,
Я к жизни готовлюсь иной,
И пусть не всегда позитивны,
Но я оставался собой.

Собой, что вольготно и честно,
Не надо бездарно юлить,
Своё назначенье и место
Я мог для себя находить.

И вот я нашёл откровенье,
Его и хочу, и боюсь,
И будет ли в том утешенье,
Прощайте, привычки, женюсь!

Стою, устав, под сенью дуба,
Что на опушке, исполин,
Он будто царь, глядит от туда
На лес придворный перед ним.

В земле он кряжесто корнями,
Ничто не в силах совладать,
А в небе тяжкими ветвями
Он может тучи разогнать.

Как память, в битвах отдалённых
Кора в рубцах испещрена,
Был натиск бурь перенесённых,
Что можно выдержать едва.

Но чтож, пойду своей дорогой
А ты простой ещё века,
И может быть под этой кроной
Мой правнук вспомнит про меня.

Был день немыслемо прекрасен,
Вначале мартовской весны,
Когда мороз уже ослаблен,
И нету силы у зимы.

И солнце нежно припекает,
Лучами гладя по щеке,
И с крыши снег капелью тает,
Как будто песню дарит мне.

И вот уже на вербе почки,
Готовы пухом засверкать,
И по полям на белом точки
Проталин первые пестрят.

И на реке уже набухший,
Готов сорваться в плаве лёд
И птичий гомон вездесущий,
Как весть пасхальную несёт.

В ночи видны вдали зарницы,
Как отблеск зарева времён,
Пылают в мареве станицы,
Горит в крови казачий Дон.

Пожар и пламень революций,
До тла сполили куреня,
И ход развитий эволюций
Прервали в раз и навсегда.

Уже не будет той свободы,
Какую прадеды для нас
Несли по капле сквозь невзгоды
И что хотели б мы сейчас.

Земля и воля, что же надо,
И чтобы правил лишь закон,
И внуки, в староти — награда,
И чаша полная свой дом.

И вот минуя лихолетья,
Попыток что — то сотрворить
Даёт Господь нам Воскресенье,
Страну к былому возродить.