Мой друг не выдержал семьи,
Хотя видал не мало.
Его жена с двумя детьми
Осталась за Уралом.

Я осуждать его не стал,
Советчиков – навалом,
Он, просто, видимо устал,
И он имеет право.

Я так боюсь к тебе внезапно охладеть,
Боюсь, когда моя любовь и страсть угаснет,
И не захочется чего-либо хотеть,
И все, что было, станет тусклым и напрасным.

Боюсь, когда субботним вечером, устав,
Поодиночке ляжем в тесную кровать.
И: «Как дела?» мы не спросив и не узнав,
Друг-друга перестанем удивлять.

Когда мы перестанем видеть небо,
И я в проеме виновато обопрусь,
И будто невзначай уйдя за хлебом,
К тебе уже обратно не вернусь.

И будет некуда бежать или пойти.
И, вдруг, от горечи живот и нервы скрутит!
Сойти б с ума и с места не сойти,
В бессвятстве изуродованной сути!

Устав от пьянства, взвесив, что к чему,
Пойму, что жил все это время не любя.
И буду вынужден склонится к одному,
Что все стихи, что я писал — не про тебя.

Я для тебя, уже давно, готов исполнить
Любой твой необузданный каприз.
А ты пытаешься, как-будто что-то вспомнить,
Забывшись куришь у плиты и варишь рис.

Мне вновь и вновь включают треки Полозковой.
Стихи отличные, но все дают понять,
Что все написанное мной — давно не ново,
И что вообще пора завязывать писать.

Пусть далеко мне до Большой литературы,
Твоя уверенность во мне прибавит сил.
А то, что я опять температурю…
Так это я случайно допустил.

Звезды в небе – белые веснушки
От мороза сыплются на нас.
И как будто бы одной большой подушкой
Покрывает землю плотный наст.

Нет причин для страха очень веских,
Разве что простуда или грипп.
На окне в цветочек занавески,
На столе, под марлей, чайный гриб.

В темноте, тихонько чиркнув спичкой,
Под тревожный стон не смазанных петель,
Как по старой и дурной привычке
Я ложусь в, тобой нагретую, постель.

И пускай с огромным опозданьем,
Прогоняя все невзгоды прочь,
Я курю твое морозное дыханье
В эту мандариновую ночь.

И коснулись две судьбы одна другой ладонью,
Соскользнули вниз, к земному, с тающих вершин,
Закружились лепесточком в поднебесном море,
Озаряя светом алым серость паутин.
Глаз серебряных ресницы распахнулись жадно,
Впитывая нежность из воздушной теплоты,
И вершинная отселе талая прохлада
Испарилась в трещинках судьбиной наготы.
Пролетали ветры злые, мнящие свободой,
И дождей холодных капли остудить клялись,
Но сведённые любовью вместе год за годом
Всё идут, ладонь в ладони, по дороге в жизнь.

Маргарита

Золотая метель листопада
заметала тропинки в саду
уходя в этот час ты сказала
извини я тебя не люблю
расставанья тоскливая мука
сердце накрепко сжала в груди
дорогая, родная подруга
не спеши, не спеши, не спеши
мы своё отгулять не успели
мы все песни не спели ещё
мы от жизни так много хотели
а нам малое было дано
припев
Не сложилась, распалась, разбилась
любви нашей цветная картинка
ты уходишь, уходишь, уходишь
дорогая моя Маргаритка
***
Провожая тебя грустным взглядом
зябко кутаясь в серенький плащ
рыжий, хмурый бродяга сентябрь
заведёт старомодный фокстрот
закружит на прощанье пластинка
из далёких тридцатых годов
и чарующая аргентинка
прямо с неба на землю сойдёт
подхватив истомлённые души
разгоняя тоску и печаль
вечно юная Рио Рита
унесёт нас в волшебную даль
припев
Не сложилась, распалась, разбилась
любви нашей цветная картинка
но я верю, я верю, я верю
ты вернёшься моя Маргаритка
***
майским розовым, сказочным светом
наполняя восторгом сердца
озарится тот памятный вечер
нашей встречи в саду у пруда
мир сложится в цветную картинку
соловьи о любви запоют
улыбнётся моя Маргаритка
милый друг, милый друг, милый друг
припев
под мелодию старой пластинки
в танце кружится ласковый май
ты со мною моя Маргарита
и прошедшего больше не жаль

Капают слезы с небес необъятных,
Тихо спускался туман над рекой…
Сколько прошло здесь мгновений приятных
Знает лишь память души молодой.

Помнит душа о разлуках и встречах,
То как украдкой встречались глаза.
Думали: все здесь останется вечным,
Но время не в силах тебе доказать.

Глаза мои помнят печальные строки,
Что ты написал мне в такой же вот день,
А глупые тучи с небес только смотрят,
Бросая на чувства лишнюю тень.

В тот день ты сказал мне, что чувства не важны,
Что смех на лице – это глупая ложь.
Теперь твой поступок считался отважным,
А счастья обратно уже не вернешь.

Пусть плакали слезы с небес необъятных,
Пусть руки твои написали слова,
Но сколько пройдет здесь мгновений приятных
И сколько еще совершится добра.
18.04.2002 г.

А когда-нибудь я буду бабушкой,
Худощавой старушкой дотошною,
Буду печь в воскресенье оладушки,
Вспоминать пережитки из прошлого,

По сто раз буду что-то рассказывать,
И вязать с удивительной скоростью,
Буду внучку просить черноглазую
Вслух читать из контакта мне новости.

А быть может другой стану? Смелою?
Буду с хохотом браться за трудности,
Может, пирсинг в пупке себе сделаю,
Я мечтала о нем, помню, в юности,

Буду ночью петь песни с гитарою,
Танцевать при давленьи пониженном,
Будут люди шептаться, мол, старая
Из ума окончательно выжила

Буду тешить себя, что не старая,
Что морщинок совсем не прибавилось…
и уж точно займусь мемуарами,
Было некогда раньше, но нравилось.

Заварю себе чаю я пряного,
Пододвину на блюдце оладушки,
И привычно зайду на сибмаму я,
Уже трижды являясь сиббабушкой.

Те посты отыщу в своем блоге я,
Что лет сорок назад были сделаны,
Посмеюсь, вспоминая, над многими,
Что была такой глупой… Несмелою…

Я не знаю, какою же стану я,
Когда мне доведется быть бабушкой…
Но мечтаю о том неустанно я,
Чтобы ТЫ в это время был рядышком

Чтоб невнятно ворчал о политике,
Сыновьям раздавал наставления,
Не сносил, как всегда, моей критики,
И размачивал в чае печения,

Чтобы спину, больную хандрозами,
Перед сном ты мне мазью намазывал
Чтоб меня согревал от мороза, и,
Внукам сказки смешные рассказывал.

Чтобы дети и внуки любимые,
Солнце нашей с тобой биографии
Излучали улыбки счастливые
На семейной большой фотографии.

Не с той ноги я встала утром этим,
И поводов для грусти больше ста:
Устала… Надоело все на свете!
И осень, и капризы, и плита…

Меня все раздражает понемножку,
Убраться не успела — вновь бардак:
И на клавиатуре хлеба крошки,
На полке все расставлено не так,

Войну открыли муж и сын порядку,
Им что-то — бесполезно объяснять,
Один — порвал опять мою тетрадку,
И принялся листы ее жевать

Потом он кремы с полочки бросает,
(Хоть, благо, не умеет открывать ),
Второй — еду к компьютеру таскает,
А мне потом ходить и убирать!

Вчера от друга он вернулся поздно,
А я переживала и ждала…
Ворчу с утра я с видом грустно-грозным,
Обыденные делая дела.

И нет бы им притихнуть виновато,
Но муж ворчит, сын — к обуви полез.
И захотелось мне уйти куда-то :-(
На Санчуса одела я комбез,

Собравшись, выхожу во двор с коляской,
А там… сегодня выпал первый снег!
Летят снежинки по ветру, как в сказке,
Касаясь моих рук, волос и век.
Малыш мой все серьезно созерцает,
К снежинкам интереса не тая,
А снег под ноги падает — и тает,
И с ним — сердитость тает вся моя.

Присела я — и сразу же снежочек
Скатала небольшой моя рука,
Подумалось — вот подрастет сыночек,
И будем мы лепить снеговика

Мне вспомнилось, как прошлою зимою
По этой тропке с пузиком я шла,
С улыбкою мечтательно-смешною
Под сердцем свое солнышко несла

Тогда я так боялась подскользнуться,
А ноги закрывал большой живот…
И, вспомнив, не могла не улыбнуться,
Как все же хорошо, что снег идет!

Звенят, сменяясь, мысли без умолку:
Осталось ведь совсем немного дней:
Запахнет ароматно в доме елка,
Зажжется город тысячью огней,

Вокруг будут веселье, песни, пляски,
Подарки буду я родным дарить…
И шла навстречу снегу я с коляской,
А мне хотелось в воздухе парить.

Ведь так люблю я эти снегопады,
Люблю больше всего свою семью,
Люблю, когда со мною они рядом,
И город этот снежный я люблю.

Пусть слякоть накатали на дорогах,
И потекла пускай от снега тушь…
Я больше не хочу быть злой и строгой,
Со мною рядом счастье: сын и муж!

И дни не будут больше серым бегом
Тоску и грусть собою веять новь.
Я всех вас поздравляю с первым снегом!!!
И пусть у вас сердцах живет любовь!

В вену мою иглой
беспощадно впивается утро,
будто ожогом, боль — день надевает свои хомуты.

Снова открыть глаза,
снова вся кутерьма по кругу,
сделать, успеть, сказать,
ждать ночной тишины упругой.

Будто по проводам,
снова я чую твою усталость,
хочешь, тебе отдам,
что ещё у меня осталось?

Очередной листок,
сколько ещё осталось страниц нам?
Тонкий по венам ток,
день раздвигает свои границы.

Утрами невнятно, местами промозгло и сыро,
Сменить бы постылую осень на зимние стразы.
В моей мышеловке дыра от бесплатного сыра
И верится – всё ещё будет, но только не сразу.

Неспешные люди дымят на облезлых скамейках,
Испортив зонтами узор камуфляжной аллеи.
Новинки сезона влетают в большую копейку,
Их время уходит, но я ни о чём не жалею.

Под музыку ветра сгорают опавшие листья,
В прогалинах небо особенно ярко синеет.
Мы слабые звенья в цепи неизведанных истин
И тает надежда, что с возрастом станем сильнее…