Я когда-то имела два белых крыла,
Птицей смелой и сильной когда-то была.
Я парила, как Ангел в седых облаках,
Я не знала усталость, не ведала страх.
Я гордилась собой, я ж умею парить,
Но за гордость приходиться много платить.
Я с бескрайнего неба на землю упала,
И два белых и сильных крыла поломала.
Я тяжелую цену за гордость плачу,
Я теперь никогда в небеса не взлечу:
«Дух Небес, я прошу, за порок мой прости,
И с постылой земли в облака отпусти».
Безучастны в ответ на мольбы небеса.
Не доходят с земли до небес голоса.
Но без крыльев мне больше счастливой не быть,
Не хочу и не буду безкрылая жить!

Отвернулась к стене, и я — не в теме,
Даже вкус тонких губ не пригубив.
Отвернулась к стене, флиртуешь с тенью.
Отвернулась к стене, ушла в отрыв.

Всплеск руки говорит мне: «Третий лишний».
А уколы бедра: «Я не с тобой».
Тень подошвы твои проворно лижет
И мелодию пьет за упокой.

Тень одета легко, в ничто, по моде
Безымянно-безмолвных темных стран.
Тень юлит, торопясь, темнит, уводит
За собою туда, где правит транс.

Там по контуру тела нарисуют
Из изломанных линий облик сна,
Оплетут и утянут. Безрассудно
Внемлешь ты, в нем лишь ты, нет рядом нас.

Тень поймет как никто и не осудит.
Тень поймет, ведь она и есть никто.
Вы друг друга нашли, — равны по сути,
На двоих поделив мой закуток.

На три ноты послать бы хрупкий танец,
Нагляделся, наелся я сполна.
Но трепещет пером твой каждый палец,
Но дрожит у стены струна-спина.

Вот уносит тебя птиц черных стая.
Я за руку схватил тебя, — спасти…
Ты взмахнула крылом, в стене растаяв.
Мне осталась лишь тень и ломкий стих.

Он на столе лежал обычно, безучастно.
Но раны на лице сплели узор такой,-
Не разглядеть черты. И вот я час за часом
Стираю ран узор уверенной рукой.

Из рваных лоскутков лицо я собираю:
Вот веко нижнее, вот носа желобок,
Дуга скулы, ее приклею ближе к краю,
Заполнит парафин разрыв, что так глубок…

Из кропотливых швов и склеек проявилось
Обычное лицо, тревогою слепя.
Где, где встречал его, скажите мне на милость?..
В лежащем на столе я вдруг узнал себя.

На свете есть
Немало всяких чудаков.
Готов учесть,
Считают их за дураков.
Вот, как она –
Сидела молча у окна,
Не знала сна,
Не знала, что была больна.

Пр.
Она писала на стекле
Своей малиновой помадой
О диких мыслях в голове,
Любуясь человечьим стадом.
Ее дружок страдал от стресса,
За что ни брался — делал наспех.
Он не играл в английских пьесах,
А лишь ссылался на свой насморк.

В глазах ее
По жизни плыл немой вопрос.
Как будто йод
Сливают в медный купорос.
Рвала обои,
Обрывки клея к потолку,
Любила боль
И танцевала на снегу.

Пр.
О ней истории слагали,
Что та, мол, жертва катаклизм.
А идиотка обожала
Открытый черный онанизм.
Опасной бритвой брила брови,
В углах вылизывала сор,
Поив себя своей же кровью,
Курила едкий “Беломор”.

На пике срыва
Она находит утешенье.
Давно забыла
Год собственного дня рождения.
И каждый день
Она как заново рождалась,
Над своей тенью
И отражением смеялась.

Пр.
На старом кожаном диване,
На фоне бежевых недель
Ревела, лежа вверх ногами,
И жадно ела мокрый мел.
Вот так вела существованье,
Свой лысый череп странно хмурив,
Жила в каком-то ожидании,
Играя роль безумной дуры.

(07.10.02)

Что видим мы вечером поздним?
Я виденным угнетён.
На Первом – программы «Познер»
И «Гражданин Гордон».

Да что же это такое?
В какой мы живём стране?
Нет русскому сердцу покоя.
По чьей мы страдаем вине?

И долго ль страдать мы будем?
Всё будет и дальше так,
Если останется Путин,
Народа русского враг.
9 февраля 2012 г.

Я всё забуду, всё брошу, уеду!
По дальше, на ближний восток!
Я мечтаю увидеть земли,
Где Христос свой посеял росток!

Я мечтаю взойти на гору Синай!
Искупаться в реке Иордан!
Я мечтаю жить в первом веке!
И ходить за Христом по пятам!

Константин Болкунов.

Разное в жизни я видел хамьё.
Вот Прохоров вылез. Да… Ё-моё!
7 февраля 2012 г.

Путин написал статьи,
Как нам жить, куда идти.
Как прекрасно пишет он!
Рай обещан нам!
Будет Путин осуждён
По другим статьям.
6 февраля 2012 г.

у завистников души чёрные,
и ещё чернее- сердца.
а мы люди простые, гордые,
и не прячем свои глаза.

потирают руки за спинами
и слюною брызжут вослед…
а мы только становимся сильными.
и смеёмся, смеёмся в ответ!

сколько их уже было-несчитанно,
на моём очень длинном пути.
да и где ж это было видано:
чтоб от бога могли уйти!

Не ругайте, не судите строго,
Может мое счастье только у порога.
Может я еще, как ТА Ассоль,
Может в мои ножки только бьет прибой…

Я люблю надежные тылы,
Я люблю, чтоб прикасался ты.
Станет трудно-опереться на плечо,
И любить, любить-ответно, горячо…

Не могу позволить роскошь я себе,
Ждать по десять лет и взывать к судьбе.
Появился ты, как из пучины,
И не нужно никакой лучины!