Бабье иль не бабье, лето — в радость.
Ты прости меня, дружище Пушкин!
Осенью тебе легко писалось.
Мне же, как ни странно, летом — лучше.

Да, прекрасна осень увяданьем!
Прелых листьев ароматом тонким.
Только ветра громкие стенанья
Давят на ушные перепонки.

Вот и Тютчев в осень был влюблённым.
Умилялся вечером осенним.
Но дождей мотивчик монотонный
Всё же очень портит настроенье.

Я могу продолжить список длинный
Воспевателей красот осенних.
Только я от жаркого камина
Получаю больше наслажденья.

Ах, не расставайся с нами, лето!
Попроси у осени отсрочки.
Пусть она ещё побродит где-то,
Перекурит в тихом уголочке.

Ей, одетой в белые туманы,
Торопиться нет пока резона.
Желтизной не тронуты каштаны
И беспечно зеленеют клёны.

Грустит душа осеннею порой.
Гляжу в ненастный сумрак отрешённо.
Стекает время струйкой дождевой,
Дрожащей зябко на стекле оконном.
Как неуютно мне… Быть может, осень
Вдруг ворвалАсь в незапертые двери?
Нет, просто душу леденят потери,
А сердце расставаний не выносит.

В неясном отражении стекла
Колеблются из прошлого виденья.
Как будто те, кого душа звала,
Явились мне из сумерков осенних.
Воспоминаний закружился рой
О временах далёких и счастливых…
Грустит душа осеннею порой.
Стекает время струйкой торопливой.

Роняя горько слёзы на стекло,
О чём-то потихоньку плачет осень,
Размыв реальность за моим окном.

Блуждает память в думах о былом
И в те года далёкие уносит,
Где сердцу было сказочно тепло.

Ты не виновата, верю, осень!
В том, что обнажаются деревья,
И листву с ветвей долой уносит
Ветра поминальным дуновеньем.

В том, что льют печаль дожди косые
Из тоски бездонной туч нависших,
Пробуждая в сердце ностальгию
По цветущим белоснежным вишням.

Так заведено порядком свыше:
Пик расцвета, зрелость, угасанье.
Ты не виновата, осень, слышишь?
Вслед за встречей будут расставанья.

После расставаний — снова встречи,
Только изменившимся составом.
Ведь «иных уж нет, а те далече»,
Ты не виновата, осень, право…

— В себе замкнулась — вырабатывает ток

— Элегантна, стройна, подтянута… хирургом

— Как низко пали вы, но как изящна поза!

— Вы разбудили во мне зверя. Так накормите, по
крайней мере!

— У него ума палата.......№ 6

— Ну, как дела? Поскрипываете, старина? Слышу, слышу — треск на всю
округу…

— Я вами покорён, молю о восхождении.

— Не лезьте своими грязными домыслами в мои чистые помыслы!

— В вас видна порода… скальная

— Укладываю паркет, плитку, падших женщин.

— Вы достойны гораздо большего… презрения

— Пришёл, увидел, позабыл… склероз.

— Заблудился в лабиринтах собственной души

— Всё схватывал на лету, в том числе и пули

— У него семь пядей морщин во лбу

— Летала на крыльях любви, пока не подзалетела

— По профессии – снайпер. Обезврежу любую из секс-бомб!

— Правдоподобность вашего вранья сегодня безупречна!

— Ба! Кругом одни гламуторные лица!

— Я Вас, мой друг, сегодня не застал… Вы были, однозначно,
не в себе.

— Из меня уже песок сыпется. Теперь я буду возводить на нём
замки.

С годами мы мудреем неизбежно
На опыте удач и неудач.
Вот только жаль порою так, хоть плачь,
Утраченной доверчивости прежней.

Ах, раньше-то, душа – вся нараспашку!
Кто заглянул – входи, дружок. изволь.
Теперь другие у души замашки:
Большой замок… условный стук… пароль.

Да, жизнь свои вносила коррективы.
Душе был ряд рекомендаций дан.
Открытость, откровенность – это мило,
Но, в нашем мире… г-м, скорей, изъян.

И вот, изжив в себе «наив беспечный»,
(после того, как дали ей под дых)
Душа урок усвоила навечно
И не впускает просто так чужих.

Нет, для своих, к ней не закрылся доступ.
(На всякий случай фейс-контроль стоит).
Распознавая близких духом поступь,
Душа навстречу радостно бежит.

Обидно только… в нашем мире нонсенс
Наивность и доверчивость людей.
Такие «свойства» исчезают вовсе.
Душе от этих мыслей всё больней.

Ах, пиво, пенная услада
Томимых жаждой, жадных губ!
Души янтарная отрада,
В жару ты освежишь прохладой,
Расслабишь нервы, если надо,
Хмельной напиток, ты мне люб!

Под пиво — хороша закуска.
В ней нужно тонко понимать.
Сварить, к примеру, раков вкусно,
Поверьте, целое искусство!
Слюна ваш рот наполнит густо
И ноздри станут трепетать.

За пивом ладится беседа.
Пить в одиночку – тон дурной.
Приятно поболтать с соседом,
Зашедшим просто так… к обеду.
«За жисть» поговорить, а следом
«Копнуть» футбол – само сбой.

Футбол без пива – это нонсенс.
Не стоит даже говорить!
Понятно сразу, без вопросов:
Ведь для того, чтобы вопить
«Судью на мыло!» — надо просто
Пивком чуть глотку освежить.

Надсаженная криком глотка,
Смягчится пивом лучше водки…

Меж лесами, городами, сёлами
Бродит Август, солнцем коронованный.
В кудри малахитово-златые
Паутинки вплёл себе седые.

Летней королевскою казной
Август щедро делится с Землёй.
Утопают в роскоши сады.
Зреют драгоценные плоды.

Серебро зеркал – на глади вод.
Бирюзой украшен небосвод.
На траве блестят росинок стразы,
В бархате небес ночных — алмазы.

По полям — волной гуляет злато.
Колосится урожай богатый.
Тяжелеют зёрен янтари
Под огнём рубиновой зари.

Бессонница. В ночи плывёт Луна,
На тёмный мир бросая взор бесстрастный.
Как величаво холодна она!
Спокойна, равнодушна, безучастна…

Что ей, Луне, до наших скромных дел,
До мук не спящих по ночам поэтов?
Таков, как видно, наш земной удел,
Слагать ей безответные сонеты.

А ведь могла бы, коль на то пошло,
Принять в нас, сирых, большее участье.
Отдать нам своё, лунное, тепло,
Иль обласкать лучами лунной страсти.

Ведь ей посвящено немало строк,
Но вспомнит их красавица едва-ли.
Ахматова, Бальмонт, Бодлер и Блок
Пред ней, надменной, душу открывали.

Есенин, Пушкин, Мандельштам и Фет
Ей поверяли тайны дел сердечных.
В поэзии оставив лунный след,
Творенья их сияют славой вечной.

К ней, недоступной, в облачную высь,
Исторгнуты запалом вдохновенья,
Как корабли, стихи в ночи неслись,
В блистательном таланта озареньи.

И что ж? Невозмутима и бледна,
Луна свой путь свершает молчаливо.
Как раньше, неприступна и горда,
Заносчива, бездумна и спесива.

Не тратьте же, друзья, свой дивный дар
На тех, кто не оценит труд поэта.
На тех, кто светит отражённым светом
И не горит, а лишь пускает пар…

Мой город, запелёнутый дождём,
Укутанный в его тугие струи,
Томится чутким, беспокойным сном,
Напрасно грезя солнца поцелуем.

Мой город — весь, до камушка, промок,
Оглох от шума бесконечных ливней.
Душой от неуюта изнемог,
Ему так сыро, холодно, противно…

Мой город так устал от непогод!
Ударами исхлёстан тысяч плёток
Бродяги-ветра, рвущим меж высоток
С остервененьем — воздуха поток.

Мой город, мне б согреть тебя чуть-чуть!
В кафешке «потянуть» с тобой эспрессо.
С улыбкой тёплой на тебя взглянуть,
У нас ведь много общих интересов!

Мой город, мне б тебя приободрить,
Пообещать погоды улучшенья.
Увы! Синоптики – другого мненья.
И я не в силах это изменить…

Накануне дня рожденья,
ты спросил, что мне желанней
Как подарок подносимый:
серьги ль с нежной бирюзой,
Из жемчужин ожерелье
в перламутровом сияньи,
Или с пламенным рубином
дивный перстень золотой?

Я ответила — мой милый!
Это всё, конечно, мило.
По душе мне вещь любая
из любимых рук твоих.
Золотая ли……простая,
мне доставит радость, знаю.
Лишь бы свет любви хранила,
согревая нас двоих.

Только….мне бы,
в дополненье,
Свежесть юного дыханья,
аромат расцвета жизни,
Негу утренней зари,
.
Молодой души томленье,
грёз ночных благоуханье…
….Не сочти меня капризной……
Если можешь – подари.