Тетрадь исписана в ней о любви слова,
О красоте ее, о нестерпимой боли,
О страсти пламенной сжигающей дотла,
О счастье близости, о расставания горе.
Тетрадь исписана, в ней самого себя
я распинал, взывая к лучшей доле
у сил небес, у бесов преисподней,
но чаще в них просил о том тебя.

Тетрадь исписана. Чернильная душа
её укрыта под картоном словно кожей,
осколком памяти о годах без тебя
кричит любовью, что любых богатств дороже.

Всё ляжет в печь, там, в пиршестве огня
весь этот мир, завернутый на строчки
сгорая в пламени, в судьбе поставит точку,
свободным делая от памяти меня.

— В наше время, чтобы стать личностью, надо обладать наличностью.

— Самые непостоянные женщины – это Музы.

— В России из двух зол не выбирают. Просто одно зло по очереди назначает другое.

— Российская Конституция имеет весьма слабую конституцию.

— Если у вас всё складывается идеально гладко, присмотритесь к себе – не
Колобок ли вы?

— Современные женщины ни в чём не уступают мужчинам. Последние ведут себя
корректнее, не уступая дамам только места в общественном транспорте.

— Современная медицина обладает очень большими возможностями как вылечить,
так и окончательно залечить пациента.

— Современное государство мало заботится о своих гражданах. Последние платят
государству той же монетой, зачастую фальшивой.

— Народная примета. Если половина жителей российской столицы стоит в автопробке,
значит Путин или Медведев прокладывают в это время особый путь для России.

Полураспад империи:
В ОМОН
И Мамона
Верую.

Радиоактивно харкает
Империя олигархами.

Крючкотворы и мытари.
Закон
Закидоном
Принтера.

Молох глубин кессоновых.
Кухоньки – хаханьки – блогами:
Богу – кесарево,
Кесарю – богово.

По мотивам стихотворения Сергея Есенина

Голубая кофта. Синие глаза.
Никакой я правды милой не сказал.

Милая спросила: Крутит ли метель?
Затопить бы печку, постелить постель.

Я ответил милой: Нынче с высоты
Кто-то осыпает белые цветы.

Затопи ты печку, постели постель,
У меня на сердце без тебя метель.

Разыгралась декабрьская вьюга...

Разыгралась декабрьская вьюга,
Заполошенно сея снега.
Что так яростно кружишь, подруга?
Без тебя ведь на сердце пурга.

Не кидай так усердно сугробы,
Занося все тропинки кругом.
Всё равно позабыла зазноба
Путь-дороженьку к милому в дом.

Не придёт… не обнимет, как прежде.
Не расстелит с любовью постель.
Грустным снегом заносит надежды
Расставания злая метель.

Так уймись же, зима! Не свирепствуй,
Для любви создавая заслон.
Без тебя заморожено сердце,
И в душе ледяной перезвон…

Внимаю грустной музыке дождя,
Пронизанной тоской ненастной ночи.
Бродяга-ветер, душу бередя,
То стонет, то таинственно бормочет.

Скиталец вечный! О судьбе лихой
Поведай-ка, поплачься мне в жилетку.
Нигде тебе не обрести покой.
Иль рока злого ты несёшь отметку?

Мне ясен, ветер, смысл твоих речей!
Лаская всех… ты, в сущности, ничей.
Один летишь под чашей небосвода

За призрачным дыханием свободы.
Никто тебя не ждёт в тиши ночей.
Ты к счастью не сумел найти ключей!

Размышления у дисплея

Там, напротив меня,
В виртуальном бушуюшем море,
Кто-то ветром Надежды наполнит мои паруса.
И, ослабив железную хватку душившего горя,
Чуть светлее, как-будто, у жизни пойдёт полоса.

Там, напротив меня,
В ноосферном кипящем эфире,
Кто-то ищет попутчиков чувствам и мыслям своим.
И, найдя им созвучные в странном рифмованном мире,
Всей душою и сердцем внезапно потянется к ним.

Там, напротив меня,
Кто-то смотрит пытливо и зорко,
Отделяя зерно откровенья от плевел пустых.
И от строчек лукавых ему вдруг становится горько.
И захочется слов: откровенных, сердечных, простых.

Там, напротив меня,
Кто-то лечит душевные раны,
Заглушая строкой одинокого сердца печаль.
И летят, и летят, словно птицы до утренней рани
Полуночные рифмы в рассветную тихую даль…

Ты проходишь мимо вновь
И смотришь прямо в глаза
Думаю: может это любовь
Хотя этой любви я жду конца.
Зачем ты меня любишь?
Зачем ты меня ждешь?
Ведь ты скоро меня забудешь,
Ведь безответно опять уйдешь.
Может вскоре так случится,
Что я смогу в тебя влюбиться.
Но кажется, что я тебя уже люблю,
И новой встречи снова жду.
Мне хочется в это поверить,
И всех вокруге в этом заверить
Я по другому не смогу,
Ведь я уже тебя люблю.
Писала про тебя стихи,
Они вроде были милы.
Но тебе не увидить их никогда,
Ведь ты не знаешь как сильно люблю я тебя.
Пишу стихи я в тишине,
Невольно думая о тебе.
Мне хочется всегда сидеть в темноте,
Ведь при свете лучей не нравлюсь я сама себе.
Внимания я от тебя уже не жду,
Потому что тебя уже я не люблю.
Забыть тебя мне было сложно,
Но оказалось все-таки возможно.
Так что без тебя мне проще жить,
Хотя это всегда сложно, любить!

По тропинкам памяти заброшенным
Пробираюсь, словно конь стреноженный.
Пробиваюсь сквозь густой бурьян забвения
К уголкам, где детства прячутся видения.

Прошлого картинки расплываются,
Память в фокус их поймать старается.
Запустить пытаюсь прошлого кино.
Прокрутить воспоминанья детства моего.

Заискрил экран… светлеет понемногу.
Я девчонкой себя вижу босоногой,
По тропиночке сбегающей с обрыва
К морю Чёрному, что плещется лениво.

Как тогда вокруг играли краски!
Мир окутывал туман волшебной сказки.
Нам казались достижимыми все дали
Той порой, когда во взрослых мы играли.

Синь небес и моря синь безбрежные!
Где ты, моё детство безмятежное?
Может, в двориках Одессы прописалось,
На Большом Фонтане затерялось?

Восемнадцатый катился там со звоном,
И кипела жизнь в курортно-дачной зоне.
Нам хватало детских радостей с избытком
Хоть порой непросто было с бытом.

Там, на берегах, где детство отбурлило,
Выросли дворцы, пентхаузы и виллы.
А в местах где отдыхали архитекторы, врачи –
Процветают криминальные братки, рвачи.

И взирает с барельефа лик Ахматовой
С укоризной на дворцы богатые.
В лету кануло всё то, что сердцу было мило.
Жизнь та попрощалась, в вечность укатила.

Город детства, видоизменённый!
Я в тебя по-парежнему влюблённая.
И в ночных виденьях — сериалах
Всё брожу среди твоих каштанов.

Вновь распахнуты на дачу старую ворота.
Будто наяву я в детстве беззаботном.
Ждут меня друзья: Серёжка, Валька, Лидка,
И сияют их щербатые улыбки.

Хотела видеть Вас во сне,
И Вы так часто снились мне,
Но были где-нибудь вдали,
Или хотя бы подошли,
Но не сказали ничего…
Пускай нам взгляда одного
Уже достаточно вполне…
Но вот вчера приснились мне,
Вы у меня в гостях, со мной
Сидели рядом, милый мой.
Ещё гостили у меня,
С кем хорошо знакома я,
Те, кто мне нравится вполне,
Кто также очень дорог мне.
Вам кофе и вино подать —
Чего же лучшего желать?
Пусть наши кисти рук с тобой
На чашке встретятся одной.
Они почти пересеклись,
А мы поговорить про жизнь
Успели с Вами, милый мой,
В весёлой атмосфере той.
Как жаль, что всё не наяву,
Но ясно мне, что я живу,
Когда невиданные сны
Приходят мне из глубины
Души, пока живёт любовь,
Мечты приходят вновь и вновь,
И вдохновения волна
Ко мне нахлынет после сна.
2012

Там далеко сквозь холода заря
на новый день надвинулась неспешно,
уходит ночь, задув огни и вечность
небесных звезд, погасла в свете дня.

Мороз декабрьской бодростью дыша,
прогнав в дома синеющих прохожих,
стучится в окна офисов, тревожа
Работных клерков плотностью тепла.

Но чашка кофе, с краешка стола
дымя теплом заботливого утра,
прогонит сон читающего сутры
о теплоте постельного белья.

Мой новый день заботами горя
забудет о тоске ненужных мыслей
И новый я воскресший во всех смыслах
его прожить попробую не зря.