Опасное соблазнение

Я рукой прикоснусь, проведу по ладони,
На один ещё шаг стану ближе к тебе,
По улыбке пойму о взаимном влечении,
Значит можно продолжить экскурсию мне.

Еще шаг и уже смотрим мы друг на друга,
Сердце бьется волнующе в нашей груди,
Твои руки опустятся на мою шею,
Сняв с лица моего аккуратно очки.

Ты закроешь глаза, тяжкий вздох и смущенье,
Губы просят прелюдию нас пропустить,
Подарю миллион тебе прикосновений,
И нектар с твоих губ буду чувственно пить.

Ты навстречу ко мне еще больше поддашься,
И позволишь по телу рукам погулять,
Мои губы ласкают волнительно шею,
Руки ниже спустились по телу опять.

В это время нектар любви нас опьяняет,
Мы с тобой не ручаемся за каждый шаг,
Ладонь ниже пупка мое тело ласкает…
Боже мой, как хочу я тобой обладать…

Я хочу подарить ночь безумства и страсти,
Ты забудешь со мной про реальность и быт,
Я открою тебе мир изысканной ласки,
Где таких нет понятий, как робость и стыд…

Мне хотелось бы побыть облаком...

Мне хотелось бы побыть облаком,
Плыть громадой величаво парящею.
Неотложные дела – побоку,
Свысока обозревать настоящее.

Что внизу там за квадраты и линии?
На земле границы строго размечены…
У меня же здесь простор в изобилии,
И безвизовый полёт обспеченнный.

Пусть внизу бранятся люди и ссорятся.
Дела нет до них совсем – я же облако!
У меня с землёй дороги расходятся.
Не затащат вниз меня даже волоком.

Хорошо-то как! Свободно и радостно!
Надо мной ведь только звёзды и солнышко.
Хошь — плыви как- будто яхта под парусом,
Хошь — замри на месте: вольному- волюшка!

Только… взрыв загрохотал, выси охнули.
Самолёт с людьми летел – дым лишь стелется.
За минуту сотни жизней угрохали.
Вот такое в небесах нынче деется.

Нет, не быть мне ни пушистой, ни белою.
Тучей чёрной становлюсь, полной горюшка.
Что ж вы выстрелом, проклятые, сделали?
А внизу – дымит с останками полюшко…

Волчья неблагодарность Сказка в стихах

Сеял в поле рожь мужик,
Без особых закавык.
Вдруг, откуда не возьмись,
В страхе волк пред ним явись:
— Спрячь меня, мужик, скорей,
От безумных Егерей!
Эти люди, что огонь,
Их попробуй только тронь!
Мне бегут они во след,
Мне от них спасенья нет!
Мужичок был добр и мил,
В спешке он мешок раскрыл:
— Вижу, страх твой, волк, глубок,
Полезай шустрей в мешок,
И лежи, не шевелись,
Сохранишь тогда ты жизнь!
В спешке волк в мешок нырнул,
Страх в баранку волка гнул.
Мужичок верёвку взял,
Ей мешок он завязал.
Егеря те, тут как тут,
Их слова ручьём текут:
— Пробегал ли волк здесь, друг,
Мы за ним уж дали круг?!
Мужичок ответил им:
— Волк бежит путём своим!
Волку сам я, братья, враг,
Полем он бежал, в овраг.
Егеря в овраг бегом,
Пыль от них клубит, столбом!
Развязал мужик мешок:
— Ну-к, вылазь на свет, волчок!
Мне уловка удалась,
Наслаждайся жизнью всласть!
Тут же вылез волк на свет,
Мужику даёт ответ:
— Ты, мужик, уж прост совсем
И тебе сейчас я съем!
Мужичок опешил вмиг,
Но пред волком он не сник:
— Вот таким, как ты, и верь,
Лютый ты, однако, зверь!
Волк глазёнками сверкнул,
Речью он пред ним блеснул:
— За добро плачу я злом,
Не слыву в лесу треплом,
А дурак добром слывёт,
Нос повсюду свой суёт,
А коль есть те дураки,
Будут дни твои легки;
Мне голодным не бывать,
Буду вечно жировать!
Улыбнулся мужичок,
Перед ним пластом не лёг:
— На расправу, волк, ты скор,
Вынес быстро приговор,
А давай пойдём в опрос,
Зададим зверям вопрос;
За добро платить добром,
Иль, как ты мне хочешь, злом?
Согласился тут же волк,
Он учуял в деле толк!
И пошли они на луг,
Им навстречу заяц вдруг.
Мужичок был очень рад,
Перед ним не бил в набат:
— Воду, заяц, не мути,
Нас ты с волком рассуди!
Чем ответить на добро,
Коль свершилось уж оно;
Неужель ответить злом,
Как мне волк признался в том?
Дай же мне скорей ответ,
Прав он в мыслях, или нет?
На зайчонка волк взглянул,
Зайчик в страхе утонул:
— Во-о-лк в лесу в своих правах,
Подпишусь в любых судах!
А вот ты, мужик, не прав,
Здесь, в лесу, не твой устав!
Волк от радости застыл,
Мужику он говорил:
— Слышал ты его слова,
Он в словах тех — голова?!
Мужичок не унывал:
— Заяц в страхе, волк, сказал!
Не беру ответ я в счёт,
В том ответе был расчёт!
Я продолжу свой опрос,
В дело ты не суй свой нос!
Недалёк был путь у них,
Каждый в думках был своих.
Вдруг пред ними встал барсук,
Был в глазах его испуг.
Барсука мужик спросил,
Словом лишним не пылил:
— Нос, барсук, не вороти,
Нас ты с волком рассуди!
Чем ответить на добро,
Коль свершилось уж оно;
Неужель ответить злом,
Как мне волк признался в том?
Дай же мне скорей ответ,
Прав он в мыслях, или нет?!
Волк глазёнками сверкнул,
В страхе вдруг барсук икнул:
— Во-о-лк в лесу в своих правах,
Подпишусь в любых судах!
А вот ты, мужик, не прав,
Здесь, в лесу, не твой устав!
Волк от радости сомлел,
Мужика он взглядом ел:
— Слышал ты его слова,
Он в словах тех — голова!
Да не падал ниц мужик,
Не срывался он на крик:
— Видно, волк, твоя берёт,
Но и этот спрос не в счёт!
В страхе был старик-барсук,
Тот, видать, ещё он жук!
Я продолжу свой опрос,
А затем с меня и спрос!
В полдень встал встал пред ними бор,
А в бору том птичий хор,
Филин-дед сидит средь птиц,
Не смыкает он ресниц.
Подошёл к нему мужик,
Перед ним не прятал лик,
Ведал Фиину он сказ,
Филин вдруг его потряс:
— Прав, мужик, ты, иль не прав,
Свой в лесу у нас устав!
Он был очень сильно зол,
Взгляд на волка перевёл:
— За тобою, волк, пустяк,
Полезай в мешок, чудак.
Коль мешок тот будет мал,
Значит, мне мужик соврал!
Нёс в словах он только вздор,
Про добро мне ушки тёр!
Мужичок от слов сомлел,
Верить в чудо не хотел.
Тотчас он мешок раскрыл,
Перед волком с ним застыл:
— Ты, дружище, не робей,
Залезай в мешок шустрей!
Волк взглянул на ширь небес,
В тот мешок опять залез.
Мужичок верёвку взял,
Ей мешок он завязал.
Улыбнулся филин вдруг:
— Понял ты всё верно, друг!
Забирай мешок, мужик
И до речки, напрямик!
Дело оброе яви,
В речке волка утопи!
Тут мужик совсем расцвёл,
Речь он громкую повёл:
— Утопить его пора,
Там, у речки, есть гора!
Я с горы мешок спущу
И ничуть не погрущу!
Мужичок схватил мешок,
Волка к речке приволок:
— Вот и кончен, волк, твой путь,
В этой речке омут, жуть!
В нём живёт огромный сом,
Съест тебе он, волк, с хвостом!
Волк от страха онемел,
В смерть он верить не хотел.
Мужичок тихонько встал,
Вмиг мешок он развязал,
Вниз ногой его толкнул,
Рот в улыбке растянул.
Волк от ужаса завыл,
Все словечки проглотил,
Из мешка рванул бегом,
В чащу леса, напролом!
Только с этих самых пор,
Не вступает волк уж в спор,
Стороной он првит ход,
Злости ходу не даёт,
Но бывает, ночь не спит,
До утра, порой, ворчит.
Конец
Автор: Виктор Шамонин-Версенев
Читает: Александр Водяной
Your text to link...<br

Книжку МУЛЬТИ-МУЗЫКАЛЬНУЮ ВОЛЧЬЯ НЕБЛАГОДАРНОСТЬ, скачать;
Your text to link...
Волчья неблагодарность

Чёрные дыры

Есть, по слухам, во Вселенной дыры чёрные,
Что весь космос в страхе держат. Вот ведь жуть!
Пожирают, дескать, звёзды безнадзорные,
Даже глазом не успеют те моргнуть!

Притяжение у ентих дыр огромное!
Всё в себя сосут, как мошный пылесос.
Средь галактик не найти угла укромного,
Чтоб в него дырищи свой не ткнули нос.

Вытворяют дыры чёрт-те что с материей!
Говорят, и время в дырках мчится вспять.
Вот такая получается мистерия,
Можно в игры даже с временем играть.

Вся созвездия печально чешут темечко
На краю бездонной пропасти-дыры.
Ведь энергия, материя и времячко
Улетают в никуда, в тартарары.

Звёздный мир — в тревожных думах и волнении.
Во Вселенной нет прироста ВВП.
Столько дыр закрыть бы надо, без сомнения,
Только как? Везде ввести режим ЧП?

Ох, неладное в системах звёздных деется!
Всё масштабней дыры, шире беспредел.
Лишь на Бога остаётся нам надеяться,
Как бы в дыры космос весь не улетел…

Хрусталь

Я с тобой откровенен
нет во мне лжи
лишь эмоции слов
на разных частотах
то гармоники близко
то далеко
то прилив, то отлив.
И вот резонанс!
Звон хрусталя
освещает созвучие

«О лицемерии …»

Еду домой
Блевотно в метро
Слегка отвлекает
Инь мимолетье
Прекрасно, мило,
Эпатажно, смешно.
Жаль мимолётно
Жаль, что в метро.

Дуальный мир, явлённый людям
Зачем тебе моя душа
Не крайности нас направляют,
а лицемерие, мешая зло с добром,
в болото Землю превращает,
смердит и душит жизнь.

Дуальный мир
Зачем тебе я?
Не раб, не господин,
пророк себе, судья своим поступкам.
Претят мне игры,
в кои втягивают всех.

Несовершенство постоянно,
а совершенство эфемерно
Слова в раю, дела в аду.
Что остаётся мне
и явленному миру?
Степанов С.В.

Моей любимой

Сегодня у тебя нет повода печали,
Единственной я буду стихи свои дарить,
Мы в этой жизни все уже с тобой познали,
Давай друг друга будем мы искренне любить.

Пускай любовь крепка и чувства не иссякнут,
Рассвет своим теплом встречает каждый раз,
Вокруг тебя цветы всегда волшебно пахнут
И соловьи споют мелодию для нас.

Любить тебя хочу, мой ангел, каждый вечер,
Дарить любовь свою до самого утра,
Искать тебя повсюду, когда мы вдруг не вместе,
И мир перевернуть, чтоб счастлива была.
2012

Яков Есепкин На смерть Цины

Яков Есепкин

На смерть Цины


Пятьдесят первый опус

Сколь весною урочно письмо,
Аонид лишь брильянтами тешат,
Вейтесь, звезды, Асии трюмо
Нас явит и Цианы опешат.

Хоть архангелы помнят ли сех
Златоустов, терницы вознимем –
Соглядайте еще в небесех
Вишни, агнцев, мы золото имем.

Вакх нестойкий астрал оцветил,
Где порхали блеющие Евны,
Их туда ль и со ядом впустил
Падший ангел успенной царевны.

Шестьдесят шестой опус

Будет майский ли сад под луной
Во холодной опале томиться,
У Гиад воспируем весной,
Аще некуда боле стремиться.

Скоро вишни блаженный туман
Перельют в золотые рубины,
Стоил истин высокий обман,
Златоуст – диодем из рябины.

Выйдет Фрида младенцев искать,
Лишь увидит пустые камеи,
И начнут гости ядов алкать
За столами, где веются змеи.

О коррупции

Коль прохудились эшелоны власти,
Проела их насквозь коррупций ржа,
Пора менять состав — не то напасти
Развалят всю великую Держа…
***
Коррупции — так вездесуща власть!
И, как у льва, её свирепа пасть.
С ней справиться под силу лишь Самсонам.
Но тех и след простыл во время оно.
***
Коррупция — как тяжелейший вирус,
От коего покамест нет вакцины.
Для мира в целом это явный минус,
Бессилье современной медицины.

Детство

За лесами, горами, долинами,
Там, где стелется снов забытьё,
По садам ежевично-малиновым
Бродит ясное детство моё.

На косички панамка наброшена,
Сарафанчика ярок узор.
А в траве, как и прежде некошеной,
Распевает кузнечиков хор.

Две коленки зелёнкою смазаны.
Ежевикою выкрашен рот.
И с друзьями, чья верность доказана,
Лаз проложен в чужой огород.

За «грехи» — наказанья нестрогие.
Из всех бед – только ссадины боль.
Где ты, детство моё босоногое?
До тебя дотянуться позволь…