Ты помнешь тот вечер, когда мы вдвоем
Остались среди тишины.
Там в поле, где небо сливалось с рекой,
Мы были только одни.

Багровый закат и легкий зефир,
Что платьем моим заиграл.
И мне показалось, что весь этот мир,
Нам песню свою посвящал.

Ты мне показал всю красу небосвода,
Меня научил ты любить.
И вот мы стоим в океане природы
И не о чем нам здесь грустить.

В тот вечер ты мне подарил незабудку,
Заставив меня не забыть.
И в душе моей поселилась голубка,
Согласная вечно любить.

Как жаль, что нам вечер тот не повторить,
И не повторить тот закат.
Но я незабудку ту буду хранить
Пока не потухнет твой взгляд.

Да здравствуют Члены!!! Члены Правительства.
Да здравствует Дума, его Величества!!!
Пожары потушены — волей случая,
Дома построены — волей штучною…

Спасибо Членам!!! Членам Правительства.
Спасибо думам его Величества,
О жизни нашей и за подачки
Из нашей, будто бы, «стабфондзаначки».

Спасибо Членам!!! Поклон Вам в ноги…
Да!!! Маргинальны мы и уБоги.
Да!!! Есть хотим. Живем измученно…
И выживаем лишь волей слУчая…

(и как Вы терпите быдла капризы?
когда поднимите акцизы?
на все и сразу, а можно кучею…
Вам карты в руки, по воле случая...)

18.09.2010 г.

Все говорили, мол она пропала.
И жизнь ее помчалась под откос.
Насмешек этих ты не замечала,
Иль просто не показывала слез

В себе замкнувшись, позабыв улыбку
Ты перестала верить в чудеса,
Себя считая глупою ошибкой,
Закрыв свои лучистые глаза.

А в них теперь осталось много боли,
В них столько горькой, жуткой пустоты,
А кроме этого, в них тяга к алкоголю
И тень давно разбившейся мечты.

Поверь, что в жизни всякое бывает,
Но нужно через все это пройти,
Тогда вся боль, что на душе, растает,
И будут незабудки в ней цвести.

Детство – потерянный рай.
Детство – родной, милый край.
Мы все стремимся туда,
Где загорелась наша звезда.
Она в галактике, где-то,
Любимая наша планета.
Детство – чистый родник,
Жизни исток, хрустальная криница
Счастья. Планета, на которой посчастливилось родиться
В себе их, увы, не хранит.
Лишь на планете нашего сердца
Бьют ключи, и светит солнце детства.
Но здесь мы только гости. Наш дом! Он так далёк.
Детьми мы были дома, а взрослый мир жесток.
Мир с годами всё черствеет.
Нам кажется, что мы умнеем.
Способны мы вернуться в детство лишь во снах.
В реальности над нами властны страх,
Мелочность и поиск наслаждений.
Не замечая тщетность похождений,
Мы думаем, что мы трезвы
Не холодно, а здраво рассуждаем.
Но все, же мы, как скалы, холодны.
Замёрзло сердце. Не оттает.
А в детстве были так чисты душой!
Намного искренней, наивней и добрей!
духовный мир был виден хорошо
В простой, бесхитростной игре.
Мы умели мечтать,
В каждом мгновении счастье искать,
Улыбались звёздам.
Это недоступно взрослым.
Постижима эта мудрость только дарованиям.
Для них во всём своё очарование.
Среди страданий жизни мимолётных
Детский смех свободный, беззаботный
Мрачный день, как солнце, озаряет,
Исцеляет душу, вдохновляет.
Давайте искать в каждом дне красоту,
В жизнь, воплощая любую мечту,
Свою ли, чужую… Не так это важно,
Невзгодам своим, улыбаясь отважно.
Душа должна расти совместно с телом,
Чтобы слова не расходились с делом.
Давайте не черстветь с годами,
Чтоб сказки детства оставались с нами.
Мы разучились любить и дружить.
Лишь для богатства нам хочется жить.
Не в деньгах всё счастье! Добро навсегда!
Горит и не гаснет Родная звезда.
Как можно такими упрямыми быть?
Мы пьём, хоть порою, нам совестно пить.
Потом голова раскалывается от боли,
и дети страдают от алкоголя.
Здесь нам спасение – лишь сила воли.
Презренный тщеславец,
Собой восхищаясь,
Отсутствие похвал дерзостью сочтёт,
(ненавистен ему станет тот,
кто в присутствии его
не скажет лестного ничего).
Лишь детям доступна жизнь в её красках.
Мир для них счастье, волшебная сказка.
Нет для них порока, нет для них стыда.
Горит и не гаснет Родная звезда.

Известна в мире Южная Пальмира,
Из многих черноморских городов,
Где каждый житель своего кумира,
Одессу – маму воспевать готов.

Ну, что вам рассказать «за» всю Одессу.
Она и процветает, и бурлит.
Здесь граждане читают столько прессы,
Что есть им «обо что» поговорить.

Всегда гордился город моряками.
И тем, что в нем свободный дух витал.
Прославился он также «чудаками»
И чьи таланты щедро раздавал.

Все реже вспоминают одесситы,
Когда шаланды Костя приводил
С кефалью черноморской и ставридой
И как гулять в Гамбринусе любил.

То были годы бурного расцвета.
А ныне — увядающий процесс.
Как равнодушны жители при этом,
Не ведая какой грядет конец.

На побережье – частные границы.
За ними состоятельный бомонд,
Который местной власти не боится,
Но затрудняет путь в морской район.

А граждане, подобно партизанам,
С боями прорываются к воде.
Кусочек пляжа им дадут не даром,
А строго по коммерческой цене.

Не часто знаменитости эстрады
Дают концерты в городском саду,
Но граждане общаться с ними рады,
Как это было раньше в старину.

Как жаль, что благородная эпоха
Давно ушла от нас в небытие.
Остался город в стороне от смеха,
А был одним из лучших на земле.

Сегодня граждане – букет из наций.
Что нелегко наречий перечесть.
Дай, Бог, нам избежать таких новаций
И не забыть аборигенов речь.

Из – за проблем, сейчас не до культуры.
Другие интересы у властей.
Они творят казацкие скульптуры,
Которые им ближе и родней.

Со временем, как город европейский,
Одесса обретет достойный вид.
А дух неповторимый, наш одесский,
Всевышний ей поможет сохранить.

Глава 7.

Сижу на кухне. Где ж еще
Высказывают так горячо
Отношение к Властям
Подруге, другу и гостям.

В сказке то не описать.
Словом красным не сказать,
Если только крыть все матом
С Калашникова автоматом.

Наши помыслы же чисты –
Мы совсем не террористы.
Строй уже не поменять
Даже через «твою мать».

Зная, верим все же зря
Мы и доброго Царя.
За свободы надо биться,
Чтоб чего-нибудь добиться.

Вот и ворожим, гадаем,
Иногда в Астрал летаем.
Фантазируем чуть-чуть,
Не желая обмануть

Ни себя и не людей,
Кто есть добрый, кто злодей,
Кто жених, а кто невеста
И какое месят тесто.

В Сказке много говорится
Где и что, и как творится.
А что делать? И как быть?
Можем лишь предположить.

Деньги есть. Ум – взаперти.
Лизоблюд – на паперти?
Вор – на денежном мешке.
Ну а мы? В прямой кишке.

Нравится такое? Нет?
И это правильный ответ.
Только тронутый умом
Бьет Царям таким челом.

Чем носки Царевы пахнут?
Кризисом, который жахнет!
Но мы, на кухнях протестуя,
За них покорно голосуем.

На Трон их назначаем сами,
Насквозь промытыми мозгами…
Попробуем предположить
Что делать и как дальше жить.

Флаг есть. И Гимн, похоже, тоже.
Не знать его, ребят, негоже.
Попробуйте его напеть.
Мотив знаком. Слова – на треть.

И это – Гимн. Не просто ода,
А основная Песнь народа.
Его поют дух поднимая.
Его поют осознавая

В какой Стране и как живешь.
Куда детей своих ведешь.
Куда? В Империю Святую?
Иль под «Свободную Статую»?

Гимн надо знать. Гимн надо петь.
И наизусть. И не на треть.
А Флаг? Хотя не Алый Стяг.
Он наш. Он дома – не в гостях.

С ним мирно жить и в бой идти.
Флаг охраняй, гордись и чти.
А Конституция? Да, тоже
На Основной Закон похожа…

Его бы, правда, соблюдать
Нам научить свою бы знать.
Не просто в Думе ей махать.
По ней Законы принимать.

И жить по ней. Никак иначе.
Не строить только Замки, Дачи.
Ведь Конституция – Устав
Равных возможностей и прав.

Обязанностей – тоже равных.
Без вечно Правых и Бесправных…
Боюсь, что Власть, себя любя,
Все ж перепишет под себя

Эту краснеющую Книжку
Под Царя – Плюшевого Мишку…
Найдешь ли переправу, брод
Страна рабов и их господ,

Страна убитых поколений,
Страна заброшенных селений?
И что добьется Знать такая
Всемирно русичей пиная?

Кто стержнем будет у Страны,
Где балом правят Паханы?
Наверно – «вертикаль»? Шампур
Для лохов, петухов и кур.

Так что, простите, за затея
«Национальная Идея»,
В которой русский – ксенофоб?
Не помнил, чтоб родства, холоп?

Китаец – тысячи лет КИТАЕЦ.
ЯПОНЕЦ и КОРЕЕЦ, ТАЕЦ,
ФРАНЦУЗ, ИСПАНЕЦ, АНГЛИЧАНИН,
НЕМЕЦ, МОНГОЛ, ИНДУС, ТАТАРИН.

Гордятся нацией своей
И кто ЦЫГАН, и кто ЕВРЕЙ.
А РУССКИЙ, на своей земле,
Все подвергается хуле…

Лишь потому Россия чахнет –
В ней РУССКИМ ДУХОМ слабо пахнет!
Низводят ниц Богатырей
Иглою хитрою Кощеи.

И некому иглу сломать.
Кощеи нынче войско, рать.
Их некому остановить.
Но нам в России с ними жить.

Бок обок сосуществовать.
Им пировать – нам выживать.
Им властвовать – нам подчиняться.
Им «пальцы гнуть» — нам прогибаться…

Нравится такое? Нет?
И это правильный ответ.
Только тронутый умом
Кощея зрит в себе самом,

Мечтая лишь над златом чахнуть,
Американским духом пахнуть.
И, по Иудски поступая,
Россию оптом продавая,

Плебеями всех тех считать,
Кто не умеет воровать.
Тем боле – тех, кто не желает.
Святое право уважает

На жизнь для каждого и всяк.
Будь то богатый иль босяк.
Будь то дитя или старуха.
Иль Вася – голова два уха.

Мечта навязана такая
Теми, кто страсти потакает
Сил темных внутри нас самих.
Не слушай Вася, Петя их.

Не слушай их Иван Дурак.
Богатых мало. Бедных – мрак.
Откинь бредовые идеи
Пока все злато у Кощеев…

Чтоб созидать, спокойно жить,
Не надо лишь запойно пить.
Дрянью ширяться – бишь колоться.
Бороться надо, Вась, бороться.

Назло всему. Назло врагам.
Построй в Душе свой Светлый Храм.
Душа она не продается.
Душа в аренду не сдается.

Ее лишь можно потерять.
Не дай себя в угол загнать.
Твоя Судьба в твоих руках.
Отбрось лишь свой животный страх.

Поверь – ты будешь на коне.
Ведь нету истины в вине.
И пустота на дне стакана.
А на Душе — рваная рана.

Живи по Богу. Легче станет.
Душа от ига зла воспрянет.
Лик светлый на лицо сойдет.
Сгинет Кощей и пропадет.

Когда наступит этот час?
Да хоть сегодня. Хоть сейчас.
Зависит все от молодежи.
Но на кого она похожа?

В слепую верит Сатане,
Купаясь в пиве и вине,
Душу наркотиком ширяя,
Чрезмерно кайфу доверяет.

Что для нее Патриотизм,
Капитализм иль Коммунизм?
Царя же нету в голове.
И доверяет лишь Лавэ.

Не хочет в Армии служить.
И смеем мы предположить
Не по причине дедовщины.
В бой не хотят идти мужчины.

В возрасте этом – пацаны.
Отстаивать честь той страны,
Которая их продала.
Их интересы – предала.

Заставив с детства выживать
И беспризорно бомжевать.
«Если родитель беднота –
Ты в этой жизни сирота».

Кощейский постулат таков.
Ввиду имея — дураков,
Их злато защищать готовых.
С идеей старой «Русских новых» — Халявного раба иметь,
Чья жизнь не стоит цента треть.
Для них. А как для Матерей?
А как для Родины своей?

Чтоб Родину купить-продать,
Нефтебароном надо стать,
А по народному – Кощеем?
А мы Иваны что имеем?

Денег нет если? Как нам быть?
Кусочек Родины… купить…
Которую распродают.
Что не получится? Убьют?

За Родину, Россию Мать,
Готовы были жизни мы отдать.
Я ненавижу этих подлецов –
ДьЮченко, ЕльцУн, АбрЫмович, Кох, Намцов.

Перевернули все. Все переврали.
Геройскую историю – украли.
Простите нас – «о наша молодежь»,
За то, что убиваешь и крадешь.

За то, что ты такая как ты есть.
Ведь продали ублюдки нашу честь.
Продали всех, желая денег, власти.
Шуты для Запада. У нас – козырной масти.

Сильным — активы раздавая,
Слабых — до нитки раздевая,
Купаясь по уши во лжи,
Нас «лечат» Сатаны пажи.

Под всевозможные прожекты –
«Национальные проекты»
Стремятся легализовать
То, что сумели своровать.

Нравится такое? Нет?
И это правильный ответ.
«Национальная идея»,
Если исходит от злодея,

Только Кощейской может быть.
И с нею нам могилы рыть.
Не жить, а вечно горевать.
Да с ушей лапшу снимать

Про Кризис Мировой, про крах,
Что жить нам вечно на бобах.
Мы же сказку продолжаем.
Никого не унижаем

И обидеть не хотим.
Наш Герой – не псевдоним.
Подбирали, как попало.
Может имя чье совпало?

Ну, так это не всерьез,
«Сказка-каламбур» – курьез.

Глава 8.

Сижу на кухне. Денег – тьма.
Теперь мой дом – моя тюрьма.
Охрана тело защищает.
В Европы самолет летает.

Вроде того: «Стал поживать,
Добра да Злата наживать.
Мед-пиво по усам текло.
Бокал – богемское стекло.

Замок хрустальный – на Рублевке.
В Кремле Наталья на тусовке.
А вечером, да среди елей
Шашлыки жарим в Куршавеле.

Снуют служанки в неглиже.
А хочешь – так и в парандже».
Нет! Это счастье не по мне –
Пиры вампира при чуме.

Так – типа «славно пошутил».
Финал у сказки очертил.
Финал. А, может быть, конец.
А тот, кто слушал – молодец.

Мы, нас простите за сумбур,
Не для того «щипали кур»
И оголяли зло, напасти,
Чтоб собственные утешить страсти.

У нас на то свои причины –
Не то чтоб «принцип дурачины»,
А мысль «покаламбурить» Власть,
Желания которой – красть.

Рейтинг подобной Власти – плинтус.
Распластанный по полу Свинтус
Со складкой жира на загривке,
С мозгами в нефтяной подливке…

Прохрюкали «Хрю-Хрю» Страну.
А мы в заложниках, в плену,
Их лицемерного вранья.
Кружится стая воронья

Над обломками Державы
В поисках жертвы и халявы.
За три копейки рубль купить.
В три дня миллиарды сколотить,

Русский Дух грязью поливая.
Очнись Страна моя родная!
Иуд потомки проклянут!
А что до нас? Живем мы тут.

Чаек на кухнях попиваем.
Стишки да сказки сочиняем.
Во сне летаем до небес.
Ждем небывалого – чудес.

За нас, что кто-то повоюет.
Добро над Злом восторжествует.
Да без усилий, без труда
Поймаем рыбку из пруда…

Да не простую – Золотую…
Так не бывает. Протестую…
Сижу на кухне. Кофе пью.
В телевизор не плюю.

Что смотрю – не понимаю.
Время тихо убиваю…

16.06.2006 год

Покинув электричку и избежав проверки,
Один, без документов, в автобус я зашел.
Там, у окна я вещи закинул под сиденье
И, застолбив местечко, я вышел подышать.

Автобус наполнялся народом с электрички.
Он скоро увезет всех куда – то в темноту,
Где можно затеряться и навсегда остаться,
Где завтра нет в помине и где сегодня нет.

И вот водитель громко сказал, что отъезжает,
И я тогда в автобус поспешно заскочил.
Захлопнул дверь водитель, и тронулся автобус.
Автобус от вокзала стал вправо забирать.

Проехал он шлагбаум, сараи-магазины,
И понял я, что нужно мне не туда совсем.
Я в спешке перепутал и сел не в тот автобус.
Все дальше от вокзала автобус отъезжал.

Я завопил водиле, чтоб он остановился,
В его кабину громко стал кулаком стучать.
Через стекло водитель насмешливо ответил:
Не может он автобус остановить сейчас.

Я сел не в тот автобус, не там оставил вещи.
Все дальше от вокзала, все ближе к тишине.
Я забираю вправо, а мне хотелось влево.
Ошибка на ошибку ложатся за окном.

Как все несправедливо и через пень колоду.
Но почему так долго я еду не туда?
Скажите мне на милость: где мой теперь автобус,
И можно ль мне вернуться обратно на вокзал?

Я понимаю – поздно, я понимаю – сложно,
Я понимаю – смысла нет выходить сейчас.
И все же очень жалко: не знать, чего ты хочешь,
Не знать, куда ты едешь, зачем и почему.

Водитель умоляю, скажи, куда мы мчимся.
Иначе мне в салоне не обрести покой,
Иначе лбом в кабину к тебе стучаться буду!
Сказал водитель: «Ладно» — и вдруг затормозил.

Есть в красоте осенних вечеров
Чудесная и трепетная прелесть:
Земли, еще не сложенный покров
И желтых листьев под ногами шелест.

Сезон осенний – грустная пора.
Теряют крону клены и березы.
По ним стекают капельки дождя
Хрустальные, как утренние росы.

Срывает ветер редкие листы.
Прохлада дышит с каждою минутой
И чувствуются признаки зимы
Уже не теплой, но совсем не лютой.

Безмолвный лес туманом окружен.
Холодный ветер кружит над равниной.
Чуть слышен, где-то, колокольный звон
И крик прощальный стаи журавлиной.

Как восхищает солнечный закат,
Когда лучи за облаками скрылись.
Еще ключи потоками шумят
И отблески зари в них отразились.

И кажется пейзаж волшебным сном,
Где чередою яркие картины
Сменяются в движении живом,
Напоминая девичьи смотрины.

До поздней осени хранит свой лик
Живая, не уснувшая природа.
Пускай не видно чувств и нем язык,
Но в ней живет душа и есть свобода.

На небосводе только лунный свет
И тишина повсюду воцарилась.
В привычную одежду вечных лет
Осенняя природа облачилась.

Когда в потоке жизненных забот
Минувшее внезапно нас обнимет,
На душу грешную отрадное дохнет
И тяжкий груз накопленного снимет.

Бывает так осеннею порой,
В часы раздумий над своей судьбою,
Подует свежий ветер, пусть сырой,
Но сердце согревает, как весною.

Случаются и дни, когда в крови
Багряных окружающих узоров,
Встречает осень таинства любви
Со стороны мужских и женских взоров.

Не сожалеет осень о былом.
Не по душе ей призрачные годы.
Мы, к сожаленью, поздно сознаем,
Что мы частица малая природы.

Быть может воплощение мечты,
А может и ума воображенье,
Как отражение осенней красоты,
Возникнет в миг чудесное виденье.

Тогда и жизнь предстанет неземной.
Познает сердце вновь любви приливы.
Душа приобретет святой покой
И сохранит осенние мотивы.

Нет больше времени залечивать раны,
И нет больше смысла думать о прошлом,
Не избежать нам грешной кары,
Мы захлебнёмся в мире безбожном.

Корчится жертва, попавшая в сети,
Но бесполезно, конец предрешён,
Крест на земле покачнёт чуть-чуть ветер,
Вспомнит о наших сердцах только он.

Чёрные тучи нависли над нами,
Света не видит сдавленный глаз,
Нет у людей земли под ногами,
Волны судьбы охватили всех нас.

Страх заставляет бегать дворами,
Жизнь не стоит уже ничего,
Мы не считаемся с теми, кто с нами,
Души охвачены параличом.