Живу один и думаю о многом,
О том, что не сложилось, не сбылось.
А впереди еще пол жизни срока,
Пол жизни праведности и грехов.

Живу один, и даже рад, и тронут
Я тем, что мне не могут помешать
Быть в одиночестве, с печалью
Писать стихи и душу очищать.

Грехи свои я вспоминаю часто
И удивлён, что я еще живу.
Создатель мой даёт мне шанс на счастье,
За это я его благодарю.

Ведь было все: семья, друзья, работа,
Но гордость растоптала всё,
Обман и ложь во мне засели плотно,
Теперь один, но всё же я живу.

Живу я тем, что может быть когда-то
Пойму себя и смысл бытия.
Начну расти не в сторону разврата,
А в сторону любви, ко всем и вся.

Пришла пора весне открыться,
Смести снега с дорог долой,
Ручьям по улицам разлиться,
Звеня, журча, струясь водой.
Набухнуть почкам на деревьях,
Подняться травам от земли,
Сердцам согреться в теплом свете,
Пьянея в сладостной любви,
Ведь от весны душа приходит
В восторг в котором счастье бродит.

И молодым вином бурлит,
Клокочет в моем сердце ново
Весны прекрасный светлый лик
И птиц веселый, бурный гомон,
Разлился в шумный перезвон,
Я в нем как облако растаяв,
Наполню легкие весной
Так, чтоб душа достигнув рая
Рванется к солнцу напрямик,
Чтоб вырвался восторга крик!

Эзоп учил меня всегда
Следи за речью человека
Язык не враг он твой помошник
Веди беседу не спеша
Обдумай мыслено слова
Ведь в каждом слове есть коварство
Следи за тоном языка
И лишь заметил раздраженье
Зашей уста и замолчи
Читай беседы мудрецов
У них возьми познанья
Глупцов невежд и дураков
В познанья не зови
Ведь речь глупцов в тебе сидит
Она у всех с рожденья
С ее потерей у тебя
Наступит вдохновенье
В дискусиях учи себя
Мудрец тебя поймет
А глупый строчку прочитав
От смеха упадет
Мудреть ты в страхе господнем поспеши
Наука не из лехких
Ее слова в себя вложи
И будь послушен Слову

Благодаря теории Дарвина теперь легко объяснить не только превращение обезьяны в человека, но и «козла отпущения» в «стрелочника».

Авгиевы конюшни в наше время давно уже перестали быть мифом.

Красивые зубы это ещё не повод широко раскрывать рот.

«Я спросил у ясеня, я спросил у тополя…»
(песня из к/ф «Ирония судьбы или с лёгким паром»)

Среди недели пью, бывает реже,
Но пятницу отдай и не греши.
С друзьями на природе, и в тиши.
Но видно был «портвейн» не очень свежий.
Я вежлив был, хотя бываю груб,
Но обратился, будучи в печали.
Там были ясень, тополь, даже дуб.
Так странно, что они не отвечали.
Возможно, не хватило больше сил,
И память мне совсем не помогала.
А то бы я у всех ещё спросил:
У граба, вяза и ещё сандала.

Забудь, что есть на памяти стена,
Ее мы раньше не могли не замечать,
Перевернула в жизни все судьба,
Давай не будем мы о прошлом вспоминать.

Сейчас весь мир в распахнутых руках,
Послушай, как поют красиво журавли,
Смотри, один укрылся в облаках,
Другие тоже потянулися за ним.

Вдохни сильней. Цветущие поля
Подарят запах распустившихся цветов,
А бирюзой припудрившись волна
Спешит на берег, убегая от ветров.

Прижмись ко мне, и радостный мотив
Из недр сердца громко зазвучит,
В моей душе неведомый порыв
О самом светлом чувстве, о любви кричит.

Я для тебя петь буду под Луной,
В тех серенадах будет искренность души,
Оставим мир за старою стеной,
Ночь приоткроет нам все таинства любви.

В пустоте,
простоте, пустоте,
Глубиной,
выдыхая огонь,
Я смотрю,
как уходит во тьму
Красота,
что пленила меня

Отвергал,
уходил, забывал.
Чтоб без слов
угасала любовь
Ведь болит,
разрывая гудит,
Как струна
в моем сердце она

По глазам,
по щекам, вслед слезам
Столько дней
в своих снах только с ней
Как остыть,
как забыть, как простить,
Чтоб себя
оправдать без стыда

Черной тьмой,
пустотой, тишиной,
Вопреки,
сердцу гасим огни,
Нам стоять
без любви угасать,
Без огня
гордо в кубиках льда.

До краев,
до оков, до основ,
От любви
нескончаемы дни
И болит
и горит и гудит,
Как струна
в моем сердце она.

Шел снег крадучись по дорожкам,
Играла музыка вдали,
Два сердца мялись у окошка,
Две потускневшие души.

Он был бы рад обнять за плечи,
Спуститься в ласке до грудей,
Ах, Боже мой, какие встречи
Воскресли в памяти людей.

Стонало сердце болью дикой,
Как вышло, что она с другим?
Как тяжко, как невыносимо,
Что порознь судеб их пути.

«Поведай, как тебе живется,
Кто пьет из уст твоих вино,
В ком на рассвете сердце бьется,
Когда влюбилося мое?»

Взгляд потерялся среди вьюги, — «Я помню каждый Божий день,
Как целовал с любовью руки,
Как пахла негою постель».

Она дотронулась до пальцев, — «Я не забыла прошлых ласк,
С тобой узнала я о счастье,
Летая в сизых облаках...»

И речи девы оборвались,
Как неоконченный роман,
Потоком слезы с глаз бежали,
А он… ей ноги целовал.

Опять метёт… и белый цвет в пространстве
Средь всех других – бесспорный фаворит.
Наскучившее зимнее убранство
Земле никак не сбросить… снег летит,

Летит… ложится пышной пеленою,
Природу мягко погружая в сон.
А ведь вчера так веяло весною!
Нарушился привычный ход времён?

Иль, может быть, cумев учесть уроки
Российских долго правящих вождей,
Зима сама себе продлила сроки?
Что Кремль сумел, то в силах сделать ей!

И вот, воссев на ледяном престоле,
Самодовольно оглядев пейзаж,
Зима вдруг увидала: зелень, что ли,
Из снега лезет? Ах, какой пассаж!

Да, лезет… несмотря на холодину,
На толщу снегом созданных преград.
Весна зиме буквально дышит в спину,
Земле готовя праздничный нарял.

Весна придёт… быть может, с опозданьем.
Она не обойдёт нас стороной.
Дороги – в очень скверном состояньи!
Весны задержке — лишь они виной.

Когда закат багрянцем золотым
Стелился вдоль полоски горизонта,
А месяц, вновь родившись, восходил…
Я встретил вас, младая незнакомка.

Блеск ваших глаз меня околдовал,
Зажег в груди огонь любви незримый,
Что сам амур от чувства воспылал
И говорил: «Она неотразима».

О, я пленен небесной красотой,
Стучит сильней пылающее сердце,
«Не ты ли, друг, попал в него стрелой
Шутя с небес, как уличный повеса?»

Амур молчал, улыбкою кривя,
А мне от глаз никак не оторваться,
«Признайтесь, вас послали небеса
Здесь и сейчас с любовью повстречаться».