Яков Есепкин

Ночи у спящих царевен

Второй фрагмент

Феи свечки ли мглой исплетут,
В шелке белом явятся виллисы,
Звезд плеяды царевны сочтут,
А Щелкунчиков – боги кулисы.

Нимф балетных чаруй и слепи,
Лебединый готический замок,
Утонченная дива, не спи,
Яко мчит нас к бессмертию амок.

Днесь еще под меловостью цедр
Тлеют воски о тортах Адилий,
И золоту парчовую Федр
Сводят эльфы винтажием лилий.

Восьмой фрагмент

Павильон ли фарфоровый сех
Лунноликих царевен чарует,
Льет атласность о темных власех,
Им серебро ночное дарует.

Аще святки, яркая Звезда
Налиет пусть лекифии цветом
И беленой, Его невода
Пусть сребрятся под млечным корветом.

И внесут эвмениды к столам
На десерт молодильные груши,
И вдовицы благим ангелам
Отдарят тусклоядные рюши.

Двенадцатый фрагмент

Хвоя, хвоя, сияй и гори,
Меловые шары с озолотой
И серебром тлеющим внутри
Нас чаруют диаментной слотой.

Мы, Либера, винтажницы тьмы
О нагорных палатах узнаем,
Ссеребрим восковые каймы,
Яко ангельский шелк несминаем.

Длятся пиры во млечных летах,
Ночь тушует юдиц безобразных,
И царевны со миррой в устах
Оглашают богинь всеалмазных.

Яков Есепкин

Ночи у Летии

Третий фрагмент

Совиньоны царей не берут,
Им арак налием и рейнвейны,
Круг меловый очертит ли Брут,
Аще панночки вновь темновейны.

Будут хлебы пиров огневеть,
Холмы Крыма свиют винограды,
К столам неб изумрудную цветь
Поднесут Береники и Рады.

Князь-владетель ночей и ценит
Воск и мирру, эфирность алкая,
Где нежных диканчанок пьянит
Черный хмель каберне и токая…

Двадцатый фрагмент

Бледный воск источают плоды
Золотыя, пеют аониды,
Елеонские дивны сады,
Лейте ж кровь на столы, эвмениды.

Ах, дурманящий басмовый хлад
Мая небесей, фей именины,
За серебряный прячут оклад
Парфюмерную цветность менины.

Станут емины гости вкушать,
Кубки бить во пиру онемелом,
И тогда их начнут искушать
Куклы бледные – кровью и мелом.

Тридцать первый фрагмент

Гаснут абрисы темных богинь,
Миррой нимфы чела их обводят,
Се фигуры ль небесных княгинь,
Меж свечельниц оне хороводят.

Из нагорий ли яд занести
Бледным девам, пеющим калечность,
Чтоб вели по юдольной желти,
Угасая, всецарскую млечность.

Это, Летия, сон и бурлеск,
Мы с тенями одне пироваем,
И в шкатулок гранатовый блеск
Диаментный туман преливаем.

Яков Есепкин

Ночи у иродиц

Одиннадцатый фрагмент

Навивают гиады власа,
Дышат жадно армою маковой,
Здесь ли наши слышны голоса
Под обручием тьмы васильковой.

Феи смерти еще золоты,
Хлебы пышны, ледовы розетки,
В кутие меловые персты
Черных вдов, яд алкают гризетки.

Так и будемся пить-не пьянеть,
Жечь глаголом камен худородных,
Во исчадном огне леденеть,
Презерцая иудиц юродных.

Двадцать седьмой фрагмент

От серебра вакханок пьяны
И небесные гостии, Лиров
Дщери ждут, ах, Корделии сны
Вновь манят и чаруют лепиров.

Так исходит мирское, земных
Властелинов смыкаются усны,
Темен мрамр соваяний ночных,
Феи Ада хрупки и безвкусны.

Оглянемся ль – Мефитис поит
Граций бледных диаментным элем
И пеющих иродиц таит
За увившим их рамена хмелем.

Тридцать девятый фрагмент

Вижди, Рания, ночи цвета,
Их достойны цариц юбилеи,
Млечность горняя в кельхи слита,
Юнам дарствуют фавны лилеи.

Полнит замки арма божоле,
Хмель рубиновый нежно точится,
Мгла угодна ль беспечной юле,
Ничего, ничего не случится.

Гой меловый ли, нощный злодей –
Все пьяны, льют одесность фияды,
И юродные дщери блядей
Им соносят к амфорницам яды.

Яков Есепкин

Ночи с тенями камен и рапсодов

Восьмой фрагмент

Пировые камены блюдут,
Иль достало им тьмы одеонной,
Златопевцев хмельные и ждут
Ягомости о ночи бессонной.

Туне слушать алкеев, зане
Речь пуста их, младые царицы
Ищут в требниках ложь и вине,
Мак ядят и вдыхают корицы.

Аониды ль боятся даров
Неб, рапсодов следят именитых,
И течет на хлебницы пиров
Мирра с воском из келихов битых.

Четырнадцатый фрагмент

Се и пир у Децимы, равно
Феи Ада о хлебах столовых,
Шумны гости, искристо вино,
Течны платья эриний меловых.

Будем в куфры еще доливать
Золотыя рейнвейны, веселость
Нимф одесна ли — сим пировать,
Маковей, Ханаанская волость.

Маком червным усыплем емин
Пышный жар, тени адских цесарок,
Яко денно точится кармин
Их всетемных лекифиев Парок.

Двадцатый фрагмент

Сильфы августа, пойте ночных
К хлебам званых рапсодов, их усны
Жгут исцветия свеч ледяных,
А и в мелосе тени искусны.

Нем столешниц пурпурных овал,
Феям лилий вольно суесловить,
Туне Господе нас ли и звал
Тьму Вифании маком червовить.

Днесь альковные шелки белы,
Ночь пустынна и благостна, амен,
И текут на златые столы
Воск и цветь с гурий маковых рамен.

Яков Есепкин

Ночи с богинями

Одиннадцатый фрагмент

Август – месяц Кибелы, гори,
Жаркий огнь, востемняй пировые,
Мы небесные были цари,
Днесь таим кубки неб меловые.

Лепестки черно-пламенных роз
На столы осыпаются ль туне,
Ищут фурии царствие Оз,
Агнцев ждут в белоцветном июне.

И юдицы икают срамно,
Шелк демонов мелят, их увлекших,
И пиют, содрогаясь, вино
Из цветов, кровью темной истекших.

Шестнадцатый фрагмент

Лей, Гемера, всепламенный мел
На тостовник обедов нелепых,
Кто о хладе июльском немел,
Чает жар именитств благолепых.

Иль очнемся еще – к воям льнут
Вдовы парий, шуты юродные,
Лишь царицы белые уснут,
Станут кельхи пылать выписные.

Это блещут и чезнут цвета
Грозовых небодарных успений,
Где и красная смерть золота
В тусклой ночи холодных склепений.

Двадцать первый фрагмент

Меловые Сирены поют,
Маски бледные жалуют вдовы,
И серебром юдицы блюют,
И афинянок перси ледовы.

Это вновь маскерад и балы,
Внове негою дышат эльфиры,
И ломятся у Гебы столы,
И сиренью тиснят их Зефиры.

Ах, мы сами от шелков пьяны,
Хмель алкаем всерозовых кущей,
И пеем фавориток Луны
В замках Тейи, сих гостий влекущей.

Яков Есепкин

Застолья в порфировом саду

Второй фрагмент

Иродицы ко вишням несут
С пенным ядом и мглой алавастры,
Гоев неб ли сейчас упасут,
Мертв колонник и хладны пилястры.

Сукровичные вишни темны,
Ярко цветью больной овиенны,
К ангелам нависают во сны,
Где лекифии ядные пенны.

Шелком тлятся юдиц остия,
Мы ль и чествуем жизни истечность,
У разбитых колонн прелия
Со беленой вишневую млечность.

Одиннадцатый фрагмент

Вековые фарфорницы несть
К антикварным столам, нас менады
Заждались, соявимся как есть,
Морты дивной легки колоннады.

А и станет ли юдицам тьмы,
Яко броши их кровию цветны,
Это мы, это, Господе, мы
Пред Тобою сейчас неответны.

Восстенать ли, молчать, ах, равно
Пусть ломятся от яств пировые
И течет с мертвой цветью вино
Чрез нимфеток уста меловые.

Двадцать седьмой фрагмент

Сад порфировый, сад золотой
Вновь цветочными нимфами полон,
Странник неб, гой небесный, восстой,
Пир наш худ, август кровию солон.

Что и юдицам желтью столы
Бить во милых пенатах, глумиться,
Аще ныне они пребелы,
Время цветности ветхой сотмиться.

Будут, Господе, будут оне
Холодеть от надлунных сияний,
В золотом расточаясь огне
Меж дерев и мраморных ваяний.

Яков Есепкин

Застолья в пенатах

Третий фрагмент

От июльских всеимных стольниц
Не аромой никейскою ль веет,
Се и роскошь холодных цветниц,
Се лилейник о мгле розовеет.

Соваяний белых алавастр
Ветхой кровью цветочною течен,
Огнь эдемских левкоев и астр
Див пьянит и тенями привечен.

Се пенаты, юдицы восждут
Нас однех, алчно зенки не сводят
С яств и вин, и серебро блюдут,
И эклеры уголем обводят.

Одиннадцатый фрагмент

Шелк задушный царевен младых
Овиет, их мученья подавны,
Герцогинь безобразно-седых
Веселят красносельские фавны.

Чуден пир ли у Морты, гляни,
Сколь и юдицы зло веселятся,
Хлебы мажут серебром они,
Диамантовой пудрой белятся.

Это мы премолчим, это мы,
Наши, Господь, испиты куфоры,
И течет из сиреневой тьмы
Кровь невинниц в пустые фарфоры.

Семнадцатый фрагмент

Золотым иль порфировым Феб
Цветом выбьет столы вековые,
Что юдоли кровительство неб,
Мы ли ныне одесно живые.

А и суе успенным дарить
Небеса и закатные арки,
Их всемраморным хлебом корить,
Их ваяньями чествовать парки.

Но урочно веселье менин
И кровителей, небы ваявших,
Хоть бы в память и честь именин
Бледных отроков, тще отсиявших.

Яков Есепкин

Застолья в келейниках

Пятый фрагмент

Мелом огненным куфели бьют
Возалкавшие ночи фурины,
Бесноватые Иды пеют,
Нимфам велено мнить окарины.

Это ль пиршество темных богинь,
Ядной кровью тисненые хлебы,
Соваянья безруких княгинь
Вновь юдольные чествуют небы.

К ним скорее, Мефисто, пускай
Хоть увиждят оплаканных раем,
Где искрятся шабли и токай,
Где в келейниках мы умираем.

Семнадцатый фрагмент

Фей Аида царевны бегут,
Пудрой темной власа навивают,
Им зерцала меловые лгут,
С ними лярвы небес пировают.

Ах, не к сим ли шелковницам тьмы
Благоприсно влеклись эвмениды,
Круг удавок златили тесьмы,
Всеиной и не чая планиды.

Но, юродивый Мом, пировай
Десно вновь, аще хлебы медовы,
И столовье ломит каравай,
И беленой тушуются вдовы.

Девятнадцатый фрагмент

Червный холод сангин золотых
Жжет царевен меловые персты,
Елей сны, огнь лекифий витых
Юн манят, граций усны отверсты.

Иль опять всепировая мгла
Расточается, блещут фарфоры,
Гостьи мнят вкруг щедрого стола
Лишь богинь, их сочествуют Оры.

Близ десертниц асийских легки
На помине одесные феи,
И червные шелка высоки,
И царей посвящают в Морфеи.

•Книги Якова Есепкина стали главным открытием русской и русскоязычной литературы нашего времени, его имя обрело культовый статус. Феномен сочинений и письма Есепкина активно изучается. Последние три года книги писателя бессменно возглавляют сервисные витрины. Сочинение «Lacrimosa» (изд. «Москва», 2019) стало библиографической редкостью и входило в топ-листы наиболее успешных продаваемых книжных новинок. В США и Канаде массово продаются первые два тома пятитомного «Космополиса архаики», «Кривичские лотосы», «Сангины мертвых царевен». Присоединяйтесь к изучению творчества великого современника.

Контакт, информация: mettropol@gmail.com

Яков Есепкин

Застолья в июле

Одиннадцатый фрагмент

Именитства, юдоль, отмечай,
Выше неба еще колоннады,
Граций белых с тенями сличай,
Пусть цветят мглу июля менады.

Нас однех ли, однех ли восждут
Днесь у битых столешниц родные
И подвальные вина блюдут,
И эклеры чинят ледяные.

Стынут яства, диаментный эль
Холодеет меж нимф упоенных
И виются тенета и хмель
Над серебром лекифов тлеенных.

Шестнадцатый фрагмент

Хлеб июля — златая арма
Нив цветущих, Мефитис ликует,
Млечность вод источает хурма,
Яствий маковых Эрса взыскует.

Соявимся к чудесным столам,
Именины ли наши подавны,
Иль не время пеять ангелам,
Иль не пышны эдемские фавны.

Что ж опять Фреи диносы бьют,
Их задушные шелки меловы,
И серебро на хлебы лиют
О гранатовых платиях вдовы.

Девятнадцатый фрагмент

Несть юдицам о кельхах златых
И вольно ль антикварные яды,
Ими потчевать мертвых святых,
Звезд и нимф умирявших плеяды.

Беатрис, это пир отходной,
Утварь жжет холодеющий мрамор,
Иль очнемся в юдоли иной,
Цветь лия из сиреневых камор.

Всё мы виждим, но пламень губам
Царедворцев лишь немость дарует,
И стекается мирра по лбам,
И юродная челядь пирует.

•Книги Якова Есепкина стали главным открытием русской и русскоязычной литературы нашего времени, его имя обрело культовый статус. Феномен сочинений и письма Есепкина активно изучается. Последние три года книги писателя бессменно возглавляют сервисные витрины. Сочинение «Lacrimosa» (изд. «Москва», 2019) стало библиографической редкостью и входило в топ-листы наиболее успешных продаваемых книжных новинок. В США и Канаде массово продаются первые два тома пятитомного «Космополиса архаики», «Кривичские лотосы», «Сангины мертвых царевен». Присоединяйтесь к изучению творчества великого современника.

Контакт, информация: mettropol@gmail.com

Яков Есепкин

Застолья в августе

Второй фрагмент

Август кровию темной пьянит
Иродиц, мглой эдемского сада,
Иль Царь-колокол суе звонит,
А и ветхи колонники града.

Вновь заносят оне ко столам
Именинным отравные хлебы
И мешают нектар ангелам,
И белятся для всенощной требы.

Аще будет, Господе, темно,
Эос выбелит утренник вдовий,
Их превидишь – лиющих вино
С мертвой цветью в фарфоры столовий.

Восьмой фрагмент

Вифлеем иль Никея, Пергам
Золотой именинные столы
Накрывают, хвала четвергам
Роковым, лейте млечность, Эолы.

А и тще златопевцев искать,
Сих губители вкось и порядно
Истребили и туне алкать
Вод живых, сколь теченье их ядно.

Иродицы меж плачущих стен
Белят хлебы о шелках альковных,
И со млечных точится картен
Злать граната и восков церковных.

Двадцать первый фрагмент

Тусклость августа днесь излием
На юдоли столы меловые,
Пой успенных царей, Вифлеем,
Неб скитальцы чудесно живые.

От рейнвейнов юдицы ль пьяны,
Ото льда ядных тостовых корок,
К нам, белясь, налетают во сны,
Тщатся пить диаментовый морок.

Иль еще оглянемся – лиют
С вешней цветью серебро в куфоры,
И язминовой миррой блюют,
Соглядая пустые фарфоры.

• Книги Якова Есепкина стали главным открытием русской и русскоязычной литературы нашего времени, его имя обрело культовый статус. Феномен сочинений и письма Есепкина активно изучается. Последние три года книги писателя бессменно возглавляют сервисные витрины. Сочинение «Lacrimosa» (изд. «Москва», 2019) стало библиографической редкостью и входило в топ-листы наиболее успешных продаваемых книжных новинок. В США и Канаде массово продаются первые два тома пятитомного «Космополиса архаики», «Кривичские лотосы», «Сангины мертвых царевен». Присоединяйтесь к изучению творчества великого современника.

Контакт, информация: mettropol@gmail.com