Схожу с ума

Схожу с ума, когда мне говоришь
(От твоих слов все в голове кружится)
«Мой сладкий, мой родной малыш»,
Так упоительно, что я могу забыться.

Я замечать стал, чешется спина
И по ночам там что-то спать мешает,
Такое чувство, будто у меня
Ночами крылья за спиною вырастают.

Душа мечтательно летает в облаках
И не горит желаньем возвращаться,
Твоя любовь ей крылья придала,
Чтоб в твое сердце смог я постучаться.

Тук-тук, любимая, стучу я в твою дверь,
Твоя любовь меня лишь согревает,
В разлуке сердце, словно в клетке зверь,
От одиночества невольно умирает.

Яков Есепкин Пастель

Яков Есепкин

Пастель


Египетская цедра над метелью
Сменилась топким цеженным огнем,
И жалованный снег предстал купелью,
И слух потряс Зевес, рассеяв гром.

В цезийское пространство ход отверст,
Искрится фиолетом чермный перст
Антихриста, но вечно существует
В природе роковая правота,
А днесь ее вместилище пустует,
В каноне солнце Божия перста.

Елику смерть о черном балахоне
Куражится, поклоны бьет, вино
Из сребренных куфелей (на агоне
Убийц холодных, прошлое темно

Каких, летучих ангелов отмщенья,
Заказчиков расплаты, иродных
Мелированных ведем, обольщенья
Не ведавших иного и родных

Отцов невинных мальчиков кровавых,
Царевичей всеугличских, царей
Развенчанных в миру и величавых,
Помазанных их дочек, пастырей

Грассирующих преданных урочно,
Без серебра алкавших крови их,
Алмазных донн и панночек, бессрочно
Почивших в Малороссии, благих

Когда-то, ныне желтыми клыками
Украшенных садовников, хламид
Носителей колпачных, брадниками
Крадущихся вампиров, аонид,

Небесной лазуритности лишенных,
Жертв новой гравитации, другой
Колонны адотерпцев оглашенных)
Лиет вольготно в скатерть, дорогой

Пейзаж для сердца, из венецианских
Замковых окон видимый, темнит
Личиной злобной, дарует гишпанских
Высоких сапогов короб, теснит

Сама еще белесых наших гостий,
Блондинок, сребровласок, чаровниц,
Но только натуральных, ведем остий
Им кажет черни, сумрак оконниц

Почти и новогодних застилает
Хитонами ли, бязью гробовой,
Молчит, а то собачницею лает,
А то взывает чурно, кто живой

Откликнись, будем пир одесный ладить,
Еще играют Шуберта в саду,
Моцарта явствен шаг, музык усладить
Чарованных готовый, заведу

Сейчас, а снег декабрьский не помеха,
Чем далее, теплей он, милых дев
И другов честных в царственности меха
Сибирского, пушнины, разглядев

Какую ведьмы в зависти лишь ахнут,
Гагаровой к вишневым деревам,
Здесь вишенки мороженные чахнут
В корице сахаристой, кружевам

Желточным их пойдут сирени пудры,
Как всякую любовно обернем
Бисквитами и сдобой, были мудры
Евреи местечковые, рискнем

С царевишнами к ним соединиться,
На маковые ромбы поглядеть,
Бывает, царским кухарям тризнится
Обилие столешниц этих, бдеть

Сегодня им о яствах непреложно,
Пускай засим рецепт перенесут
В палатницы хоромные, возможно,
Еще царей отравленных спасут,

А смерть, гляди, опять кикимор дутых
Презрев, лиет по скатерти вино
Из битого начиния, согнутых
Юродливо бокалов, решено,

Пируем хоть с мертвыми рядом, сверки
Теперь не нужны, истинно чихнем,
Покажутся тогда из табакерки
Черемницы и черти, сих огнем

Порфировых свечей осветим, ярка
Заздравная свечельница, когда
От жизни и не видели подарка,
Что ж требовать у смерти, иль сюда

Нелегкая внесла ее, угасло
Сколь денное мерцанье, так одно
Ей в ноздри вклеим розовое масло,
Боится роз косая, а вино

Хоть криво, но лиет еще, отравней
Сыскать непросто будет, а куфер,
Хоть бит, как прежде полон, благонравней
Презреть и нам развратных, Агасфер

Теперь сих отравительниц не любит,
Я знаю, много брали на себя,
Шутили не по делу, сам и губит
Пускай адскую челядь, пригубя

Несносное отравленное пойло,
Реку вам, други, ладите балы
Пировные, гостям рогатым стойло
Всегда найдется, царичам столы

Пусть нынче камеристки сервируют,
Смотреть люблю движенья, угодить
Хотят оне успенным и балуют
Живых, кому за кем еще следить

Один сегодня помню, тьмой беленье
Скатерное кривым не очернить,
Мы выстрадали благое томленье,
Бессмертию не стоит временить,

Когда цари пируют вкруг одесно,
Когда живые царичи, а сих
Невесты ожидают, благовестно
Такое пированье, бабарих

Здесь можно смело к чурным приурочить,
Молчание их выдаст, нам пора
Дела вершить земные, не сурочить
Невинно убиенных, за одра

Червницу не зайдем и возалкаем
Суда великонощного, коль яд
Иных берет, черноту отпускаем,
Тлести ей меж эльфиров и наяд,

Одну, пожалуй, косную оставим
Чермам во назидание, перчить
Начнемся белым пересом, заправим
Лукавые мозги, сколь огорчить

Решит смешного рыцаря, сиречить
Возьмет опять привычку, совлекать
Царевн в альковы, стольников увечить,
Иродничать и ёрничать, алкать

Веселия на тризнах цареносных,
На службе у порока зреть святых,
Орать безбожно, фей златоволосных
Лишать воздушных нимбов золотых,

Греми пока, нощное балеванье,
Замковые ансамбли заждались
Музыки и акафистов, блеванье
Кашицей мертвой суе, веселись,

Товарищество славное, Селены
Взывает свет, нести быстрей сюда
Фламандские холсты и гобелены,
Рельефные гравюры, стразы льда

Хрустального, шары чудесных фором,
Сребряные, порфирные в желти,
Витые алебастрами, узором
Диковинным горящие, внести

Быстрей велю и блюда выписные,
Фаянсами разящие гостей,
Алмазовые рюмки, именные
Суповницы из крымских областей,

Орнаментные амфоры, куферы
Красные, изумрудные мелки
Для ангелов, точеные размеры
Отметить возжелающих, лотки

Со яствием нездешним, на капризы
Рассчитанные, негой кружевной
Богатые кофейники, сервизы
Столовые, молочниц пламенной

Ансамбль еще, пирожницы, свечений
Держатели вальяжные, чайных
Китайских церемоний и печений
Гофрирный антураж, пироносных

Конфетниц череду, еще креманки
Холеные, цветовья севрских ваз,
Пируем, аще балов самозванки
Зерцальниц не преидут напоказ,

А серебро прейти сим невозможно,
Пусть плачут в стороне, взирая наш
Горовый пир, напудриваясь ложно,
Чтоб время обмануть, резной лаваш

Им снесть, а то для пифий горемычных
Украсть вина куферок, пармезан
Стянуть при верном случае, клубничных
Желе набрать украдкой иль нарзан

Какой хотя кианти на замену,
Иль мусс, иль кухон сливочный, грильяж
Наладить в туесок, вторую смену
Им жариться едино, сей типаж

Знаком балам и нами узнаваем,
А ну, чермы, офорты геть чертить
Куминами и фенхелем, бываем
Нечасто рядом, бойтесь осветить

Чихающие рожицы, берите
Сиреневые пудреницы, тушь,
Паршу невыносную, хоть орите
В себя, покуда краситесь, на чушь

Адскую мы елико не разменны,
Помазание ждет нас и престол,
Как могут бысть куферы мертвопенны,
Пьем здравие, серебро этот стол

Разбойное не может изувечить
Соцветностию мертвой, нам оно
Всегда служило верой, бойтесь речить
Ползвука, если в серебре вино.

Забвение.

Из пропасти времён прошедших
вдруг глас могильный:
«Эй, ты хто..».

Волна воспоминаний.
Нахлынула…
Размыла неумолимо дамбу
памяти забвения.
И хлынула туда,
где прошлое сокрыто.
Лежит покрыто,
пылью пройденных дорог.

Девица, юноша
Старик, старуха
Жених, невеста
Вдова и муж,
оставленный, женой.
Привычные слова.
Но это время мер,
что ценим.
И коими мы нарезаем жизнь.

Отхлынула волна воспоминаний,
а жар эмоций,
сердце опалив
ум будоражит
и порождает мысли,
гоня их в круг
ушедших, прошлых лет.

Степанов С.В. (октябрь 2013 г)

Вымысел или реальность?

Накипело в душе, наболело,
Тяжело в неизвестности жить,
Любовь в сердце стрелою влетела,
Я теперь не могу не любить.

Я скитаюсь во сумраке ночи,
В каждой тени — родной силуэт,
Мчусь навстречу, что есть в ногах мочи,
«Вы ошиблись», — вновь слышу в ответ.

Ах, как хочется света и солнца,
Тёплый берег с песчаной каймой,
Бирюзовое черное море
По стопам пробегает волной.

Это вымысел или реальность?
В параллельных обоих мирах
Я влюблён, я люблю и мечтаю
Быть с любимою в райских местах.

Мусор кварталов

Мусор кварталов разносит ветер,
Чайки кричат пролетая мимо,
По подворотням бегают дети,
Горло першит с заводского дыма.
Читать дальше →

Сокрытое

Я снова слышу слово
в многоголосье чувств,
людей, готовых бросить всё,
в костёр своих желаний.
Кто день за днём
привычное шлифует.
Кому ты благодарен
если он молчит.

Лишь эту пустоту преодолев.
Способен воспринять
ты краски жизни.
И проявлять в строке
сакральное в себе.

Привычное созвучие слов:
«Чувство жизни»,
а суть сокрыта.
Но именно она
не равенство рождая
пред богом равными
нам позволяет быть.

Степанов С.В.

Пастухам.

Жующая траву
на пастбище корова
желудком принимает
волю пастуха
Она жуёт траву
на пастбище любую.
Её свобода не вредна.
Вольна корова,
выбирать траву.
Пастух подумал,
каким быть молоку.

Степанов С.В. (октябрь 2013 г)

Кот-озорник Сказка в стихах

Сказка эта, друг, проста,
Сказка эта про кота.
В деревеньке, под горой,
Кот жил в доме озорной.
Только вечер на порог,
Кот вползает в погребок,
В погребке сметанка, сыр,
До утра коту в нём пир!
Так и жил он, не тужил,
Но однажды пойман был.
Изгнан кот из дома вмиг,
Брёл он лесом, напрямик,
Шишки лапою сбивал,
На весь лес седой ворчал:
— Сам себе я господин,
Проживу в лесу один!
Я, конечно, молодец,
Да хозяин мой — глупец!
Я же кот на зависть всем,
Никаких со мной проблем,
Только кушаю и сплю
И мышей тех не ловлю,
А красавец, спору нет,
Хоть пиши с меня портрет;
Ушки, носик, дивный хвост,
Да и вымахал я в рост!
Правда, чуть я толстоват,
Погреб в этом виноват;
Не сметанка бы с сырком,
Был бы стройным я котом!
Вдруг на шаге кот притих,
Там, в кустах, он слышит чих,
Слышит веток жуткий треск,
Кот напрягся в страхе весь!
Слов он больше не бросал,
Шёрстку дыбом приподнял,
Когти выпустил на вид,
Не мяучит кот, рычит;
Зубы крепенькие в ряд,
Глазки углями горят!
Он в кусты глазами врос,
Был готов решить вопрос!
Из кустов тут зайчик, прыг,
Очумел зайчонок вмиг,
Пред котом он стал дрожать,
Дробно зубками стучать:
— Ты-ы-ы какой-то страшный зверь,
Испугался я, поверь,
Не видал ещё таких,
Чёрных, толстых, плечевых!
Кот умом своим сверкнул,
Рот в оскале распахнул:
— Я хочу, дружище есть,
Всех в лесу хочу я съесть!
Днём и ночью аппетит,
Быть голодным мне претит!
А зайчонок, прыг за дуб,
Не жалеет в беге пуп;
Страх зайчонку не унять,
Ветру зайца не догнать!
Кот в улыбке тянет рот,
Никаких коту забот!
Заяц скоро в страхе том,
Ушки спрятал за пеньком,
Слёз ни капли не жалел,
Он едва собой владел.
Подошла к нему лиса,
Щурит хитрые глаза:
— Что случилось, а, дружок,
Страха чую запашок?!
Заяц травку орошал,
В страхе губы он разжал:
— Там, в лесу, страшенный зверь,
Не видал таких, поверь!
Сам он чёрный и большой,
Когти с метр над головой,
Глазки углями горят,
Зубы крепенькие в ряд,
Дыбом шерсть его стоит,
Он, порой, как лев рычит,
А посмотрит, прямо жуть,
Лапы только протянуть,
Хочет нас он скушать всех,
Ох, и крепкий зверь орех!
У лисы глаза в разбег:
— Не живать нам, видно, век!
Ну-ка, заяц, дай прилечь,
От себя беду отвлечь!
Появился скоро волк,
Не возьмёт никак он в толк:
«Вот так пара, посмотри,
Хоть букет им подари!
Раньше жили, помню, врозь,
А теперь в друзьях, небось»?!
Да лиса в те очи бдит,
Тихо волку говорит:
— Ты пред нами не рядись,
С нами рядышком ложись!
Там, в лесу, страшенный зверь,
Нам, дружище, ты поверь!
Сам он чёрный и большой,
Когти с метр над головой,
Глазки углями горят,
Зубы крепенькие в ряд,
Дыбом шерсть его стоит,
Он, порой, как лев рычит,
А посмотрит, прямо жуть,
Лапы только протянуть,
Хочет нас он скушать всех,
Ох, и крепкий зверь орех!
Так узнал про зверя волк,
Как-то съёжился, замолк.
Рядом с ними он прилёг,
Глаз закрыть уже не смог.
Посетил их и медведь,
От рассказа стал потеть,
Рядом с ними Мишка сел,
Каждый куст глазами ел,
Чрез минуту двинул речь,
Стал словами воздух сечь:
— Эх, подарок, вышел нам,
Жить так будет просто срам!
Только выход, правда, есть,
Зверю мы окажем честь;
Пусть выходит завтра в свет,
Мы дадим ему обед,
Подобреет, злость уймёт,
Жизнь опять на круг пойдёт,
Только к зверю я, ни-ни,
Тут про храбрость не свисти.
Вон, ворона, ей и флаг,
На дела она мастак,
А то села у куста,
Это, знаешь, неспроста,
На прослушке уж, как пить,
Языка ей не носить!
А вороне не серчать,
Дай словечко ей сказать:
— Хоть я вас и не люблю,
Всё же вам я подсоблю,
На обед придёт ваш зверь,
Метром мой язык не мерь!
И ворона, без хлопот,
Вмиг наладила полёт;
Оглашает криком лес,
Тучки падают с небес!
Ровно в полдень день согрет,
У зверей готов обед;
На столе том хлеб и дичь,
Подрумяненный кулич,
И супец, и борщечок,
И баранки, и лучок,
И рыбёшка, и компот,
И сметанка есть, и мёд!
У зверей на сердце страх,
Он стоит у них в глазах.
Стала лисонька вдруг ныть:
— Шубки мне уж не носить!
Лучше спрячусь я по куст,
Размыкать не буду уст!
Заяц громко вдруг икнул,
Ушки лапками пригнул,
Враз в густой траве залёг,
Слова вымолвить не мог.
Волк, в стожок скорей полез,
Спрятал глаз трусливых блеск,
И медведь был в страхе глух,
Он на дереве затух.
Тут с вороной прибыл кот,
Кот умишком не поймёт;
Пуст в округе светлый лес,
Солнце лишь глядит с небес.
Кот на стол в любви взглянул,
Пасть в оскале распахнул,
Стал вдруг прыгать и кричать,
В той траве густой плясать.
Заяц в страхе обомлел,
Из травы орлом взлетел,
Не смыкал он в беге век,
Совершил на куст набег
И лиса та, за кустом,
В луг рванула, напролом;
Налетела на стожок,
Волчий взгляд лису ожог.
Волк испуг забрал с собой,
Вслед помчался, за лисой;
Понеслись они вдвоём,
Друг за другом, кувырком!
Кот от страха припотел,
Он на дерево взлетел,
Нос медведю разодрал,
Мишка с дерева бежал;
За лисой и волком вслед,
Нёс в словах какой-то бред!
Заяц просто был, как чёрт,
В беге заяц лапы стёр;
У реки он первым был,
Не дышал уж и не жил,
Да и звери те, кто как,
Страх терзает бедолаг!
Кот на землю скоро слез:
— Что за странный этот лес?!
Все кричат и все бегут,
Видно, счастье все куют!
А ворона та сидит,
Глаз на стол она косит.
Подошёл к вороне кот,
Гладит он себе живот:
— Ты, ворона, не зевай,
Всех зверей к столу сзывай!
Будет лад у нас и пир,
Нужен нам в лесу тут мир!
Собрались все звери в круг,
У зверей в глазах испуг.
Кот с улыбкой говорил,
Доброту в словах он лил:
— Я домашний умный кот,
Вам со мной не знать хлопот!
Будем строить мы свой дом,
Станем жить все вместе в нём,
А кто хочет жить в кустах,
Воля ваша, ваш и страх!
Месяц вышел за порог,
Дом построен ими в срок,
И нашлась забота всем,
Никаких зверям проблем;
Котик с зайцем рыбаки,
Часто днюют у реки,
А медведь тот, по дрова,
Он в дровах тех — голова.
Волк — смотрящий за костром,
Ночью волк всегда при нём,
А лиса им всем, как мать;
Приготовить, постирать,
А ворона в очи бдит,
Их покой она хранит.
Правда, кот наш, иногда,
К людям ходит без труда.
Кот сметанку ту крадёт,
Без сметанки он, не кот.

Конец

Автор: Виктор Шамонин (Версенев)

Сказку КОТ-ОЗОРНИК читает АЛЕКСАНДР ВОДЯНОЙ:
Your text to link...

КНИЖКУ МУЛЬТИ_МУЗЫКАЛЬНУЮ «КОТ-ОЗОРНИК», скачать:
Your text to link...

Художник: Мирослава Костина