Ты не можешь меня любить,
Ты не хочешь меня понять…
По бокалам вино разлить,
Облака в тишине обнять,
Вот и все, что осталось мне.
Посиди, помолчи со мной.
Утопает любовь в вине.
Мне не страшно дрожать одной.
Руки в брюки. Туман в ночи.
Ты останься, любимый мой.
Только, каменный, не молчи.
Мне так больно шептать одной.
Бог, закрывая дверь,
Открывает окно.
Ты докатился, верь.
Вдруг постучали в дно.
Вроде уже терять
Нечего мне. Но вот
Я теряю опять.
Кто меня разберет.
Сумма растет потерь.
Третьего не дано:
Бог закрывает дверь,
Значит, пора – в окно,
А точней – из окна
Прошвою этажей.
Дальше не проканать.
Дальше — еще сложней.
Могут ведь и окно
Законопатить мне.
Буду бревном бревно
На тредисятом дне,
Буду быдлом блудить
Тысячу лет и зим,
С зеркалом говорить,
Путая сон и бзик,
Путая дверь с окном,
Единицу и ноль,
Улицу и кино,
Путая Бог и боль.
Усталый вечер тихо плачет за окном,
Дождь вбивает ритм холодных капель,
Импровизируя, звеня водой в стекло,
Качаясь тьмой деревьев в полумраке.
Я словно призрак отражаюсь в этой тьме
Осенней сырости, летящей грусти с неба,
И за стеклом, застыв на призрачном лице,
Слеза мигнет во тьму фонарным светом.
Октябрь тоски моей осенней господин,
Творец ковра опавших, грязных листьев,
Замерзшей слякоти и плачущих вершин,
Витрин души и потускневших мыслей.
Тебя я слышу в песне капелек дождя,
В порывах ветра сотрясающих все окна,
Твой грустный блюз звучит внутри меня,
В моей душе истерзанной, бесплотной.
Усталый вечер тьмой холодной ляжет спать,
Забыв о призраках, таящихся во мраке.
Дождь музицируя, мне будет напевать
Печальный блюз стекла и звонких капель.
«Мир, который мы видим повседневно, не что иное, как пелена, скрывающая от наших глаз то, что не поддается разумному объяснению и сверх нашего понимания»
Мы рождены, чтоб вскоре умереть,
В объятья ветра прыгнув с крыши.
Нас турмалином манит Леди–Смерть
И нам плевать на тех, кто свыше.
В какой-то час Судьба отпустит нить,
И мы покинем мир безликий
С одной надеждой: обо всем забыть,
Порвав в себе шаблон религий.
Мы рождены – не ползать, а летать,
Парить мы жаждем, как те птицы,
Чей легкий образ облакам подстать,
А красота – сродни Деннице*.
При свете звезд мы станем как они,
Один лишь шаг в объятья ветра.
Последний раз на этот мир взгляни;
Без призмы не увидишь спектра.
Затерялись годы дымкой тающей,
Что над речкой в сентябре парит
И дорогой в небыль убегающей
Под застывшим всполохом зари.
Но пусть шепчут верба и калина
Чувственный молебен по садам,
То о чём мечталось в жизни длинной
Я судьбе короткой не отдам.
И хоть Русь так преуспела в этом
Жить, в сердцах надежды всплеск глуша,
Снова ширь распахнута рассветом,
И с высоким помыслом душа.
А когда серебряной порошею
Ветер заметёт цветы полей,
Песни те из юности хорошие
Откровеньем грусть моя пролей.
Затерялись годы дымкой тающей,
Что над речкой в сентябре парит
И дорогой в небыль убегающей
Под застывшим всполохом зари.
© Copyright: Владимир Вальков, 2012
Свидетельство о публикации №11210065845
Вы в отражении глаз чужих,
Готовы молиться на них!
Вы в них прекрасны,
Застенчивы и властны!
И право данное судьбой:
Любить себя в глазах другой.
Для Вас была картиной,
Что выставлялась напоказ!
Любовь и нежность глаз,
Безумно радовали Вас!
Пока себя Вы в них любили.
Она собой великолепна,
Роскошна, чувственна, нежна,
Стройна, упруга, безмятежна
И без вопросов хороша.
Она росла в любви и ласке,
Взамен делилась красотой,
Ей уделяли все вниманье,
Но без вниманья шли домой.
Она любила утром ветер,
Играла с каплями росы,
Была в цвету вся на рассвете
И серой мышкою в ночи.
Она читать умела мысли:
Когда заглядывал я в сад,
То забывал тревоги жизни-
Любовью розы был объят.
Да, да, цветок мой вдохновитель,
Она мне музу подала,
Души и тайн моих хранитель,
И до последнего верна.
на зарядку, на зарядку,
на зарядку становись!
друг за дружкой, друг за дружкой,
друг за дружкою держись.
ровным шагом и по кругу
мы с ребятами пойдём.
силу, ловкость и здоровье
в физзарядке мы найдём.
руки выше, выше, выше…
а сейчас хлопки услышим…
ноги шире, шире, шире,
будто две морские мили.
внутрь ступни завернём-
так по кругу мы пойдём.
а теперь ступни наружу,
как медведик неуклюжий.
сделаем наклон глубокий,
чтоб увидеть свои ноги.
руки ниже, аж до пола…
и распрямим спинку снова.
ляжем на пол, повернёмся,
как по небу ходит солнце.
сядем, руки до носков…
да получше, Худяков!
встали, снова потянулись,
головой колен коснулись.
и по кругу побежали…
а теперь тихонько встали.
дети сделали зарядку.
всё как надо, по- порядку.
а теперь помоем руки-
завтрак ждёт от тёти Люды.
а я задумавшись бреду,
шурша ногами о листву…
и ветерок рядом со мной
увлёкся этой же игрой.
ушло тепло за поворот-
вернётся только через год.
и крик летящих журавлей,
как эхо летних тёплых дней.
редеет лес, листву роняя,
о лете грустно вспоминая.
и лишь красавица-сосна,
как и весною, молода.
слепИт глаза от солнца луч,
как прежде светел, но не жгуч,
дарит последнее тепло,
чтоб долго помнили его.
опадают осенние листья,
пожелтела трава на полях…
мы с тобою добрались до истин
и любовь не вернуть нам никак.
потемнела она, обмелела,
словно русло неспешной реки.
нас покинули нежность и вера.
их сберечь мы с тобой не смогли.
не бросай же в лицо мне упрёки,
не вини, не кори, не бранись.
и не будь таким правым и строгим.
лучше сам предо мной повинись.
мы не будем с тобою мириться-
не слепить что давно порвалось.
ты не будешь ночами мне сниться.
что хотела — с тобой не сбылось.