Для каждого в мире есть свой уголок
В котором он не так одинок
Как в мире, где его никто не признал,
А только жестоко подальше прогнал.

И так в этот угол себя уместив,
Сидишь и жалеешь, немного грустишь.
Мечтаешь о славе, о море любви,
Но сил что бы встать не можешь найти.

Ты смотришь на небо, мечтая взлететь
Так сильно, в душе начинаешь ты петь.
Но вскоре, поняв, что птицей не стать
Слезой утешаешь свой ласковый нрав.

Ты слышишь овации в знаки почета,
Но только достались другому герою.
Который решился, устал поджидать,
Когда ему руку осмелятся дать.

Он сделал шаги, как ребенок, впервые
Чтобы новые дни ощутить — «живые».
Душой он не дремлет. Стремиться отдать
Частичку себя и снова страдать.

Но только теперь те страданья не мука,
А нежное бремя, нотки теплого звука,
Что как детской сонатой играет в душе
И к подвигам новым все толкает сильней.

А ты ждешь и страдаешь, страдаешь и ждешь
Без цели по жизни куда-то идешь.
И в надеждах ты тонешь, как камень в воде,
Ты помощи ищешь, но ее нет нигде.

я забыл, как тебя зовут,
я запутал свои следы.
думал я, что муки пройдут,
чтоб уйти от всего. а ты:

ты приходишь с тревогой в сны,
тянешь руки, зовёшь с собой.
а глаза, как осень, грустны.
и не можешь ты стать другой.

я смеялся, я пел, я играл,
приносил по утрам цветы.
под окошком с гитарой стоял.
ждал любви от тебя. а ты:

ты приходишь…

опустела моя душа.
и ушли из сердца мечты.
жизнь с тобой оказалась скушна.
я решил убежать. а ты:

ты приходишь…

а в краю таёжном новостройка:
топоры стучат на все лады.
рядышком встают за стойкой стойка
и баландой платят за труды.

здесь живут невольники в бараках.
даже в баню ходят чередой.
за забором только царство страха
и неведом никому покой.

почему судьба моя такая?
почему не выпал козырёк?
жизнь моя- годинушка лихая
всё старалась лечь наискосок.

не нашёл дороги напрямую.
за углы цеплялся головой.
и подругу взял себе шальную,
тоже обручённую с бедой.

а теперь мне солнце светит «в клетку».
и тоска грызёт день ото дня…
позабыть стараюсь эту светку,
как она забыла про меня.

В перекрестье прицела времени
Наши близкие снова пойманы.
Пронзены годами убойными,
На ходу судьбою застрелены.

Как их время быстро промчалось!
Ведь до ста и боле желалось.
Девять жизней жить бы им кряду,
Всю войну прошедшим, блокаду.

Им война на телах оставила
Огневые свои отметины.
И в военное лихолетие
Раньше срока взрослеть заставила.

Остаётся так мало… так мало,
Опалённых тою войной.
Их калечило и кромсало,
Когда шли они храбро в бой.

В мясорубки шли не за славою,
Не за орденами, медалями.
Заслоняли собой Державу
В страшных военных баталиях.

Им при жизни было недодано,
И долги не все им отплачены
За их молодость, войне отданную,
За здоровье, рано утраченное.

Пусть глядят с фотографий заветных
Дорогие сердцам нашим лица.
Их немеркнущей памяти светлой
Низко хочется поклониться!

зацвела персидская сирень…
запахом дурманит пятый день.
я хожу с кружащей головой.
я хочу быть рядышком с тобой.

соловьи поют на все лады.
далеко их голоса слышны.
ночь тепла и жёлтая луна
хорошо видна в проём окна.

не бросаешь в комнату цветы-
далеко любимый, нынче ты.
в письмах я тебя к себе зову.
очень сильно я тебя люблю.

засушу сиреневый цветок,
чтобы обо мне напомнить мог.
положу его тебе в конверт-
этот терпко пахнущий привет.

за окном мелькают полустанки,
сёла и большие города…
еду я к родимой старой мамке
и уже, конечно, навсегда.

наскитался я по белу свету,
надружился с разными людьми,
только лучше моей мамы нету.
не прожить мне без её любви.

как бы не мотала жизнь-злодейка,
а она меня не подвела.
и её последняя копейка
для меня, как миллион, была.

всех забуду, никого не надо,
лишь она на свете у меня,
лишь она одна — моя отрада.
и домой мне к мамачке пора!

Двояко ощущение тепла.
В моих руках трепещет чьё-то сердце,
В груди Амура меткая стрела,
И никуда мне от неё не деться.
А в голове иное и иной.
Он красотой пленил и обояньем,
В груди с Амура меткою стрелой
Его, как ветер, носится дыханье.
Два разных чуда: солнце и луна.
Увлечена обоими невольно.
Двояко ощущение тепла.
Странна любовь.Не к месту треугольна.

Букет гербер.На память.Послезавтра
Ты улетаешь.Мой ли, господин?
Яичницу с картофелем на завтрак,
На ужин-крепкий суховатый джин.
Слова, привычки, жесты и улыбки
Осели, словно накипь, в голове.
Не знала, что любовь твоя так зыбка,
И тяжела, подобно булаве.
А под ногтями запах твоей кожи…
Букет гербер… Ах, лучше бы венок!
Цветы твои смердят ничтожной ложью,
В которой сам с собою одинок.

весенний дождь… как будто осень
опять пришла издалека.
холодный ветер тучи носит
и лета не видать пока.

черна земля. лишь на пригорках
чуть-чуть проклюнулась трава.
кустам, деревьям стыло, мокро…
ведь нет ни солнца, ни тепла.

бежит ссутулившись прохожий,
подняв повыше воротник,
на воробья слегка похожий,
что на него сейчас глядит.

такой же мокрый и унылый
сидит под стрехой у окна.
не рад погодушке плаксивой.
всем опротивела она.

я пишу простые, нежные стихи,
но гиенам в масках не нужны они.
и, оскаля гадкий и вонючий рот,
всё хотят увидеть они наоборот.

их никто не любит, их нигде не ждут,
а они по клавишам со всей силы бьют.
и летят поганые, как стая воронья,
языка богатого последние слова.

и каким их ветром занесло сюда?
где вздыхают сердцем и поёт душа,
где красивым словом через времена
перед нашим взором ПОЭЗИЯ сама!