Шёл тропою длинной я,
Повстречал пруды,
Стая лебединая
Села у воды.

И перед дорогою,
Окликая дни,
Так своею трогали
Верностью они.

Крылья лишь омыли
И покинув луг,
Снова в небо взмыли,
Был их путь на юг.

Звали в омут синий
За собой в теплынь,
Позабыть там с ними
Горькую полынь.

А за мной сны лета,
Хоть в дыму разлуки,
В нём остались где-то
Любящие руки.

Очи одинокие
Тянут будто в сеть,
Мне в края далёкие
Незачем лететь.

Шёл тропою длинной я,
Повстречал пруды,
Стая лебединая
Села у воды.

За окном на тополе,
Листья будто светят,
Сколько миль протопали
Кто нам, жизнь, ответит?

Ты прошла наитием
Не одну дорогу,
К горизонту нитями
А в раздумьях к Богу.

Под гармонь трёхрядную,
Голос на рассвете,
Поле неоглядное
В нём задира-ветер.

В утро, что забрезжило,
Выйти с милой чается,
Где такие свежие
Васильки качаются?

Иль монашка осень
Вновь костром рябиновым,
Вспомнить юность просит
И глаза любимые.

Дни в туманы мутные
Сном хорошим прячет
Ну а где распутные
Над судьбою плачет.

За окном на тополе,
Листья будто светят,
Сколько миль протопали
Кто нам, жизнь, ответит?

Неземная любовь

Скользит ладонь от пальчиков до шеи,
Тебе неловко, ты как лист дрожишь,
Так происходит не при каждой встрече,
А лишь когда любовью дорожишь.

Не надо слов и прочих оправданий,
Давай оставим это на потом…
Мы растворились в нежности лобзаний,
Цветущим садом сделался наш дом.

Упали на пол грузом одеянья,
— Ты так прекрасна,- с выдохом шепчу,
Грудь обожгло горячее дыханье,
Я в неге райской от любви плыву.

А вы на шхуне плыли ль в океане?
На сотни миль — божественный простор,
А любовались ли седыми берегами?
Вот так и мне не выразить восторг.

Я вновь вернулся мыслями в реальность,
Со мною что же милая творишь,
Целуй меня… о небо… улетаю…
Внутри вулкан сейчас ты пробудишь.

Я был открыт, как книга, перед львицей,
Сжималась плоть, движения быстрей,
И вот волна оргазма нас накрыла
Среди измятых белых простыней…

Среди сотен глаз твои я повстречал,
Кто-то две души между собой связал,
В океане грез под звездным серебром
Мы вальсируем под музыку вдвоем.

Я смотрел в глаза и видел тень души,
Это хрупкое создание мечты,
Бесподобный, нежный, сказочный цветок,
Рядом с кем слагать хотелось песни строк.

На щеке моей ожог от губ пылал,
Мне неловко, что дышать я перестал,
Запах локонов мне голову кружил,
Я похож был на пружину, но без сил.

Страсть выплескивалась лавою из нас,
А еще на середине только вальс,
Мои руки не держались на плечах,
Им покой найти б на дальних берегах.

Ты впилась губами в шею, как вампир,
В новолуние устроив себе пир,
Я же был, как беззащитное дитя — Делай все, что пожелаешь — я слуга.

Хочешь кровь? Бери, не жалко. Все отдам.
Хочешь, упаду без памяти к ногам,
Я нашел в тебе желанную звезду,
Имя Счастье ей… И я ее люблю…

Лев на горочку присел,
На лисичку он глядел,
Ни секунды не молчал,
Лев пред нею речь держал:
— Сильный я, лисичка, зверь,
Силы те во мне не мерь!
В драке ждёт меня успех,
Одолею в драке всех!
Так что жить мне и скучать,
Сытно есть и сладко спать!
Читать дальше →

Яков Есепкин

Грааль

Ты заплачешь о чистой любви
И очах, не узревших угрозы.
Нитью бусинок в темной крови
Потекут эти грешные слезы.

Нитку тонкую перст уязвит,
Обагрив твои белые руки.
Хоть навечно снегами добит,
Замолчи, я не вынесу муки.

Аще вынесу – стану другим,
По судьбе ли кровавое брашно,
Лишь успенным еще и нагим
Тосковать о любови бесстрашно.

Сколь высоко летают оне
И Господнего цвета не имут,
Пусть хотя в мировольном огне
Белорозный веночек вознимут.

Надо мной лепый венчик горел
Дольше жизни, а нынче не нужен,
Кто на белые розы смотрел,
Красной розы шестой удосужен.

И архангелы днесь, может быть,
Не взыскуют, не слышат молитвы,
Чтоб сочилась жемчужная нить
Сквозь светил равнодушные бритвы.

Ни к чему о былом сожалеть,
Слишком сумрак изоческий тяжек,
Лучше солью той выпали цветь
Нам судьбу предсказавших ромашек.

Воссияет букет их огнем,
Растопив золотое на красном.
Вздохом смерти цветы мы увьем
Пред зерцалом в порыве неясном.

Собери свои слезы тогда
В драгоценную севрскую вазу,
Пусть стоят в ней ромашки всегда,
Черножелтую пряча проказу.

Хорошо лишь еще, умирать
Не придется, поскольку мертвы мы,
И горит в небесах — исполать
Возлюбившим бесцветные зимы.

Струится песенная грусть,
В просторы пашен и лугов,
Стоит берёзовая Русь,
На перекрёстке всех ветров,
В печали песенной скорбит,
Но смотрит с гордостью окрест
И на щеке слеза дрожит,
В её руках заветный крест.
Ой, дай же мне тебя обнять
И постоять в тиши твоей:
Моя загадочная мать,
В прицеле новых палачей.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев
Читает: Александр Водяной
Your text to link...

Шли лисичка и барсук
В чащу леса, через луг.
Разговор они ведут,
Птички песенки поют,
В стороне журчит ручей,
Песнь выводит соловей,
На сосне сова сидит,
Во все стороны глядит.
Встала лисонька столбом,
По траве шуршит хвостом;
На тропе лежит кулич,
По-кошачьи хоть мурлычь!
Он румяный кажет бок,
Он пахуч и краснощёк!
Читать дальше →

Яков Есепкин

Одеон


1

Мы кровавые реки прешли
Из живой и со мертвой воды,
И не стало нас видно с земли
До рождественской первой Звезды.

А как всходит она в багреце
И под Божией твердью парит,
Каждый мертвый цветок на венце
Иисусе трепещит-горит.

Ах, нетленны разводы сия,
Будут горние краски пылать,
И тогда мы явимся, лия
Во терницы багряную злать.

2

Кровавой тернию увиты,
Не зря сквозь крови благодать,
Посторонимся адской свиты,
Чтоб к Иисусу возрыдать.

Горят черницы золотые
И рдится мертвая вода,
И в наши отсветы пустые
Летит всекрасная Звезда.

Еще мы Господа приветим,
Еще избавимся оков,
И до нея Христоса встретим
С венком обрядных васильков.

3

Мироточат святые лица
Во цвет-окладах золотых,
И разливается музыца
На десность армии святых.

Так мало, Господи, и крови,
И слез, нисшедших чрез альков,
Лжеимен золоту церкови
Огнь всеобрядных васильков.

Попали в горние мы нети,
И хороводы ангелиц
Рдят свеи немощные эти
И с белоцветных наших лиц.

Яков Есепкин

Алавастры


***

День слагался из слов,
Как ударные слоги стояли
Телеграфных столбов
Крестовины в слезящейся дали.

Тень Голгофы с утра
Украшая венками сонетов,
Огнь святого костра
Угасал пред багрянцем портретов.

Золотой пьедестал
Ныне полон еще оглашенных,
Царь небесный устал
Различать двойников безыменных.

Веселились они
И багровую глину месили,
Юровые огни
Терниями чужими гасили.

И кусты, и трава,
И в сознании выросший ельник
Становились слова,
Уходящие в свой понедельник.

. ***

А мертвые не любят воскресать,
Уста свои сквернити всебожбой,
Их некому во мраке упасать,
Не сводит их Спаситель за собой.

В некрашеных лежат они гробах,
Равны и равнодушны ко всему,
И мертвые печати на губах
Вовеки не подвластны никому.

И сам Он ко престолу не спешит,
И, смерть не попирая, со Креста
Слетает, уповаючи – лишит
Венца его Господе-простота.

Плели мы, восплетали свой венец,
А всё ведь не сумели доплести.
И вот небесный жалует Отец
Нам терний и не хочет упасти.

А мальчик Иисусе для того
Лугами проходил едва живой,
Чтоб мы с тобой окликнули его,
Веночек занесли над головой.

И был бы тот веночек неземным,
Красой затмил Господние венки.
Ах, выйти и не мог бы он иным –
Сплетали мы лишь кровью лепестки.