почему парнишечка,
не идёшь домой,
ведь давно закончился
вечер выходной?

почему над рюмочкой
нахмурившись стоишь?
на душе невесело,
с злобою глядишь.

а тоска-то чёрная
гложет изнутри:
где ты-жизнь привольная?
кликни издали.

и не много надо-то:
тёплое словцо,
да чтоб было близенько
миленькой плечо.

рядом с нелюбимою
маешься и пьёшь.
с бранью и бутылкою
вновь домой прийдёшь.

прости, что от тебя вчера ушла.
прости, хоть виноватая была.
я не смогла сберечь любви,
с тобою нам не по пути.
прошу- прости.

казалось, что не будет гроз,
не будет ссор, не будет слёз,
но видно кончилась игра-
сегодня я уж не твоя.
и мне пора.

не знаю я кого винить.
я не хочу несчастной быть.
и не хочу тебе я лгать.
решила всё тебе сказать.
и убежать.

прости. и о прошедшем не грусти.
меня из сердца отпусти.
не обмануть уже судьбы.
и дорог мне уже не ты.
не ты.

Не пробуждай во мне воспоминаний
Из прошлых лет утраченной любви.
Не вызывай былых очарований.
Они не тронут струн моей души.

Зачем тревожить нашу жизнь в минувшем,
Когда огонь возвышенных страстей
Угас в разбитом сердце и уснувшем
От тех печальных, но счастливых дней.

Любовь ушла, как будто сновиденье.
И от нее осталась только грусть.
Но по ночам является виденье
И в поздний час я за тебя молюсь.

Пусть говорят: напрасно жить мечтою.
Я верю: снизойдет мне благодать.
А миг любви, подаренный судьбою,
Не даст сердечным силам задремать.

Известно, Пушкин жил в Одессе
И об Онегине писал:
Где путешествовал повеса,
В каком он обществе блистал.

На юге солнечной Пальмиры
Бывали многие кумиры.
Но, Пушкина заслуга в том,
Что он талантливым пером
Одесский колорит прославил.
Его ценил и часто ставил
Гораздо выше черт плохих:
Пыль, грязь, безводье и других.

Поэт взирал на новизну:
Рост парусов, их белизну;
Устройство первых мостовых;
Дух европейский, во- вторых.
Он слышал говор разных наций.
В восторге был от местных граций,
Блиставших в ложах красотой,
Вблизи мужей с их дремотой.

Когда он город покидал,
То стихотворные флюиды,
Они для разума открыты,
Одесским музам передал.
И вдохновленные кумиром,
Что жил в Одессе человек,
Решили граждане всем миром
Воздвигнуть памятник навек.

С тех пор прошло немало лет.
В одежде бронзовой поэт
У моря Черного стоит.
Оно по-прежнему шумит.

Забываем… Или не помнили…
Нас «по-тиху ОБОБРАЛИ»…
За «по-миру» — в «Нобели»???*

Что 7 ноября? Холодно да зябко?
Не хотим на барикады — пьянка?
Бесшабашностью да на соболя — плевать.
Пой с Душой Тальянка — НАМ НА ВСЕ НАСРАТЬ!!!

Забываем… Нет — угробили…
Кем мы ныне стали???
«СИНИ ШНОБЕЛИ»???

Что 7 ноября? Холодно да зябко?
Не хотим на барикады — пьянка?
Бесшабашностью да на соболя — плевать.
Пой с Душой Тальянка — НАМ НА ВСЕ НАСРАТЬ!!!

Забываем… Забывчивым — лгут
«Распутинским» порывом
Двуглавый «Медвепут»…

Что 7 ноября? Холодно да зябко?
Не хотим на барикады — пьянка?
Бесшабашностью да на соболя — плевать.
Пой с Душой Тальянка — НАМ НА ВСЕ НАСРАТЬ!!!

Читать дальше →

(Из «Распятого» — сделали Идола, ныне церковь и есть Божество?
Гений Ленина, Маркса – фуфел?* Мир подделок. Иль есть родство?
Верили и ЖИЛИ!!! Накипело!!! ХВАТИТ ВРАТЬ – МЫ НЕ РАБЫ!!!
Знаете, коль «быдлу» надоело, вновь настанет время КОЛЫМЫ.
Снова вперемешку, под раздачу пропадем все и опять бездарно.
Наши «пересмешники» как прежде будут искренно нам благодарны…)

…В нужное время, в точный час
Едет за властью марксисткий спецназ.
Перрон провожает в последний путь
Гения слова, всевидящим суть.**
Соратников гложет ртуть сомнения,
Все быть может, но нет сожаления.
Только сейчас или никогдА
Эксперимента ждет среда…***

Вагон опечатанный, под пломбою,
С кислою миной отправлен бомбою,
«Капиталлом» куда подальше
На Восток походным маршем.

Стучат колеса распутинским хохотом,
Эхом Аврора пушек грохотом,
Россия в восторге и эйфории,
На рельсах Карениной – буржуазия.

Был броневик и речи Кумира…
Далее — проза. Ныне – сатира.
Рабство во имя социализма
Сквозь современного видения призму.

Может и было бы все ИНАЧЕ,
И жить в коммунизме была задача?
Было как было. Без может и что бы –
Вагон встречал на перроне КОБА.****

Читать дальше →

Нож вошел в нее глубоко,- где сердце.
Сжал разделочный нож, – был вне себя.
От ее слов-псов никуда не деться, –
На меня натравила всех собак.

«Ты — никто. Ты будешь самый последний
Из мужчин, с которым я пересплю!»-
Оттолкнула меня.«Забудем сплетни.
Поменяем, может, минус на плюс?»-

Я пытался обнять, просил прощенья
За себя, за нее, за нас двоих.
Сел на кухне в угол. Ржавел в ущелье
Свет, — и двое немых, к тому ж глухих.

Я ревел в машине, пугая кошек:
«Стерва! Мразь!» — и бился лбом о панель.
«Уходи», — отрезала. Я был скошен.
Убегала лестница, я – по ней.

Шелестела в ухо нежно и влажно.
Вместо лампы – ящик, — фильм невпопад.
«Ты, — шептала,- лучший. Другие – лажа».
Вдруг мне в сердце вонзает острый взгляд.

Недостаточно поиздевались?
Наши жизни как прежде «на кой»?
«Бей своих, чтоб чужие боялись» — Год из года ПЛАКАТНОЙ СТРОКОЙ…

НАДОЕЛО!!! А, может быть, ХВАТИТ!!!
НАДОЕЛО!!! А может… ДОЛОЙ?!..
Нет?.. Как прежде… Как прежде — «не катит»…
Может выпьем? Все в прошлом — ЗАСТОЙ?!!!

Недостаточно поиздевались?
Нет ИДЕИ… А ради чего
Бьют нас так, «чтоб чужие боялись»…
По шаблону… Известно КОГО…

НАДОЕЛО!!! А, может быть, ХВАТИТ!!!
НАДОЕЛО!!! А может… ДОЛОЙ?!..
Нет?.. Как прежде… Как прежде — «не катит»…
Может выпьем? Все в прошлом — ЗАСТОЙ?!!!

Читать дальше →

Недостаточно поиздевались?
Наши жизни как прежде «на кой»?
«Бей своих, чтоб чужие боялись» — Год из года ПЛАКАТНОЙ СТРОКОЙ…

НАДОЕЛО!!! А, может быть, ХВАТИТ!!!
НАДОЕЛО!!! А может… ДОЛОЙ?!..
Нет?.. Как прежде… Как прежде — «не катит»…
Может выпьем? Все в прошлом — ЗАСТОЙ?!!!

Недостаточно поиздевались?
Нет ИДЕИ… А ради чего
Бьют нас так, «чтоб чужие боялись»…
По шаблону… Известно КОГО…

НАДОЕЛО!!! А, может быть, ХВАТИТ!!!
НАДОЕЛО!!! А может… ДОЛОЙ?!..
Нет?.. Как прежде… Как прежде — «не катит»…
Может выпьем? Все в прошлом — ЗАСТОЙ?!!!

Читать дальше →

Катится строчка за строчкой. Ждет читатель,
Дышит в спину, нетерпеливо ворчит,
Брызжет слюной, вырывает лист, некстати
Всхлипывает, скулит без всяких причин.

Листы, затопив словами, в темной обложке,
Бутылочной их швыряю чИтарю в пасть.
Он жадно глотает бестселлер – снов окрошку,
Восторженно мне рукоплещет. Громко, всласть

Он ревет всю ночь. Я поклоннику шлю поклоны,
За внимание благодарю его впотьмах.
Он протягивает ко мне с шумом руки-волны,
Умоляет меня,- он жаждет еще письма…

Пятница. Смуглый, косматый, нагло скалясь,
Приперся в пещеру критик, — меня терзать.
Эхом размазывал он меня по скалам,
Словом травил, так ядом жалит гюрза.

Он утверждал, что я — графоман пропащий,-
застряв на острове, крабам, китам пишу.
С таким же успехом можно карябать в ящик,
Или сыграть в него под вечерний шум.

«Ах ты, змеюка!» — и за тесак схватившись,
Критику я преподал экспресс-урок,
Отомстил с лихвой за письма, романы и вирши.
Но что за… Резко боль пробуравила бок.

Пятница сгинул, пропал в багряной дымке.
Я вслед за ним исчезал. И свет – слабел.
«Я — не Пятница!» — некто вдруг крикнул дико.
«Браво!» — рукоплескал океан… себе.