ах, ты — жизнь моя босяцкая!
нет просвета- всё туман…
и судьбинушка дурацкая:
только ложь или обман.

поскитался, помотался
в этой жизни я сполна.
и совсем один остался-
позабыли все меня.

я давно уже не плачу
и зубами не скриплю,
не зову к себе удачу,
покорился и терплю.

ни к чему я не пригоден,
никто мной не дорожит.
и тоска по сердцу бродит,
в душе что-то бередит.

где ты — мамочка родная?
вижу я тебя во сне.
но судьба моя крутая
не ведёт никак к тебе.

помолись за меня богу,
свечку тонкую зажги…
может я найду дорогу.
ты меня, как прежде, жди.

Покоя не знает грозное море:
То штиль временами или штормит.
Волна за волной бежит на просторе
И голубою красою манит.

Так что же скрывает бездна морская?
Тайны и гибель известных людей,
Слава которых живет не смолкая
Вместе с командами их кораблей.

Там, в глубине есть живая природа,
Мощных течений неведомый путь.
Рвется душа, но в оковах свобода.
Дышит с трудом напряженная грудь.

А купол небесный, что над волнами,
Гребни зовет в побег из неволи.
Солнце, в закате, укажет лучами
Путь для воды, стремящейся к воле.

Когда наступают черные тучи,
Пытаясь ясное небо обнять,
То волны грозят дыханьем могучим
И защищают небесную гладь.

Мгла отступает. Вновь небо свободно.
Но бездна еще тревогой полна.
Поверхность ее волнуется долго.
Пока не расправит плечи волна.

Вкусный запах борща и котлеты,
Нежность маминых рук, мы любовью согреты.
Годы не властны над памятью о заботе и ласки,
И как сегодня воскресают, прочитанные мамой сказки.

Моя родная, добрая, самая красивая,
Твою материнскую любовь ко мне, забыть не в силах я.
Бессонница, бессовестно мучает порою,
Все мысли о тебе, мамочка, который год, не скрою.

Как в детстве я с тобой, мысленно, неразлучима,
Не забываю, как на руках меня, уже большую, носила.
Как книжку о пожарнике читала,
Как на траве сидели, когда я уставала.

Воспоминания мысли бударажат,
-Зачем же ворошить былое? Кто-то скажет.
Зачем? Сама не знаю,
Но ночь прошла, и я с улыбкой засыпаю…

Для каждого в мире есть свой уголок
В котором он не так одинок
Как в мире, где его никто не признал,
А только жестоко подальше прогнал.

И так в этот угол себя уместив,
Сидишь и жалеешь, немного грустишь.
Мечтаешь о славе, о море любви,
Но сил что бы встать не можешь найти.

Ты смотришь на небо, мечтая взлететь
Так сильно, в душе начинаешь ты петь.
Но вскоре, поняв, что птицей не стать
Слезой утешаешь свой ласковый нрав.

Ты слышишь овации в знаки почета,
Но только достались другому герою.
Который решился, устал поджидать,
Когда ему руку осмелятся дать.

Он сделал шаги, как ребенок, впервые
Чтобы новые дни ощутить — «живые».
Душой он не дремлет. Стремиться отдать
Частичку себя и снова страдать.

Но только теперь те страданья не мука,
А нежное бремя, нотки теплого звука,
Что как детской сонатой играет в душе
И к подвигам новым все толкает сильней.

А ты ждешь и страдаешь, страдаешь и ждешь
Без цели по жизни куда-то идешь.
И в надеждах ты тонешь, как камень в воде,
Ты помощи ищешь, но ее нет нигде.

Помню тихую ночь, что молчала за всех.
Легкий скрежет двери, что ей томно мешал,
А за дверью кот все о чем-то мечтал.
Я смотрю на камин, как играет огонь.
На дровах что на поле он резвится как конь.
Как же хочется мне оседлать жеребца,
Чтоб по полю нам мчатся, не видя конца.
Мы бы с ним, как два брата, устрашили бы всех.
И рванули бы в даль, не зная помех.
Он бы нес меня в дебри невиданных мест,
Оставляя за нами мощный огненный след.
И бежали б мы так пока ветра порыв
Не разжег бы в нас новый пламенный взрыв.
И тогда окружил бы нас огненный всплеск
И услышал бы слух человечества треск.

Тут же дождь застучал по стеклу, как по струнам.
И забылись мне все предвещенные руны.
Стук за стуком, одна за одной все текут,
И не зная покоя, все куда-то бегут.
Может ищут они как вернуться назад
Или просто стремятся затопить земной ад.
Жаль, что мне не поведают тайну они.
Я для них словно призрак с другой стороны.
Но не будь человеком, а Богом морским
То глянули б взором на меня все иным.
Не одно существо не пугало б меня
Хотя кто-то смотрел б на меня виня.
Виня в смерти тех, кто тонули в морях,
Виня за разбитые мачты на их кораблях.
И может, виня за ушедшее время
Что отнял у них сильный дождь, став как бремя.
Но ведь кто-то любил бы и ждал бы меня.
И пел бы хвалебные песни, взывая, моля.
Хоть каплю дождя подарить бы просили,
А может дарами еще укротили б.

Но гром, потешаясь, нарушил покой.
Он мысли мой не прошел стороной.
Смеясь над мечтами, гремел все сильней.
Покоя не зная, пугал он людей.

Камин уж потух. Лишь искры сверкали.
Последние капли сбежать лишь мечтали.
Скрипящая дверь открылась совсем,
А кот убежал на чердак поскорей.
Нарушил покой только ветер шальной.
Он в комнате этой совсем как чужой,
Но только проверив углы и шкафы,
Меня поскорей увести поспешил.
Он обнял меня, как холодная шаль,
И мягко тянуть начал в неистову даль.
Как только на улицу вывел меня,
Сразил будто льдом не жалея себя.
Немного унявшись, поспешил улететь,
А мне оставалось стоять и жалеть…
Жалеть, что за ним не могу полететь
Чтоб воздухом свежим как он опьянеть,
Чтоб увидеть весь свет, чтоб узнать что не знала,
Чтоб воздушным крылом всех на свете ласкала.
Лишь кто-нибудь крылья мне подарил,
Тем самым ворота в мир отварил,
Где воздух как море, как райский дворец
В котором судьбы ты своей сам творец.

Мечты растворились, а я на земле.
Увы, и сейчас стою я во мгле.
Я птицей не стану, и богом морей,
На огненном брате не промчусь поскорей…
И в жизни я просто, как все, человек.
И этого ты не изменишь во век…

Я помню тот миг, когда встретились мы…
Совсем не похожие птицы.
Тогда мы общались только в сети,
И от другого в сердце зарницы.

Но что-то у нас не сложилось тогда,
И я предложила расстаться.
Он только спросил: «Что, навсегда?»
И мне оставалось сознаться…

И мы разбежались по разным путям,
Он в Питер, а я на квартиру.
Признаться, пройдя тогда по сетям,
Я хотела поездить по миру.

Но ты написал, и я отозвалась.
Хотелось тогда поиграть.
Я честно тогда тебе не призналась,
Но я не хотела всего понимать.

«Придешь?» — я писала, совсем не боясь,
Что ты ответишь мне да.
«Ну да» — отвечал ты только смеясь,
Не подумав, что все навсегда.

Мы в городе жили, как в разных мирах.
И ты не думал ни разу
О встрече нашей хотя бы во снах,
Но пришел как по приказу.

Взвалился ко мне на диван и все ждал,
Когда я начну разговор.
Но так меня и не разгадал,
И начал тогда о своем.

Ты много тогда говорил не о том,
А я только лестно молчала.
Я этим молчанье, словно щитом,
Тогда себя прикрывала.

Наверно боялась еще раз понять,
Что кто-то понравился снова.
Да и не могла я тогда все признать,
Ведь это все было знакомо.

Ты засобирался: «Ну что, я пойду?»
Надеясь, что я скажу нет.
Смотрел на улыбку и снова сказал
Но не получил свой ответ.

Когда у дверей я настигла тебя,
В той куртке и босиком,
Неловко спросила: «А завтра придешь?»
Заливаясь своим голоском.

Ты будто бы ждал от меня этих слов,
И гордо ответил «Приду».
И тихо ушел, не закрыв на засов,
Заставив сознаться, что я подожду.

И я дождалась, когда ты придешь,
И снова займешь весь диван.
И может, тогда наконец-то поймешь,
Что все это не обман.

Что я позвала тебя во второй раз
И что не шучу над тобой.
И может судьба не играет сейчас,
И что мне не нужен покой.

Но ты не подумал, ты просто болтал,
Как, в общем, болтал и вчера.
Пока наконец-то слегка ни устал.
И не показалась луна.

То был идеальный вечерний порыв,
Которого ждали мы долго.
Он двери назад нам поспешно закрыв,
Открыл нам возможностей много.

Но мы продолжали смеяться как дети,
Не видя напутствий судьбы.
И пусть луна за окном ярко светит,
То были лишь наши часы.

Как шуточно я разынрала тогда,
Что в будку ты не залезешь.
И теперь не забыть мне уже никогда,
Как мило ты туда лезешь.

Да, это по детски, но все же смешно.
За это тебя полюбила.
Конечно, теперь-то уже все равно,
Но о том я еще не забыла.

Но день не смеримо от нас убегал
Ты уходить собирался.
Моих ты напутствий тогда и не ждал,
А я ждала, чтобы ты остался.

И снова у двери с тобой мы стояли,
Не зная, чего так хотим.
Но только одно мы тогда понимали,
Что в жизни не много причин…

Не много причин, что бы нет говорить.
И не много — сказать тебе да.
Но шанса опять все повторить
Нам никто не даст никогда.

Наверно поэтому ты обещал
Вернуться снова сюда.
Тем самым тогда уже мне предвещал:
Что будет – то навсегда…

И вновь затворяя засов за тобой,
Я к двери холодной прижалась.
Хотела понять, почему же пустой
Теперь я себя ощущала.

Проходит вчера, и настало сегодня,
И я наконец поняла,
Что если и эта последняя «сходня»
Все так же будет пуста….

Но все же надежды в себе осветя,
Я снова впустила тебя.
И кажется, смелости чуть обретя,
Теперь ты смотрел на меня.

Теперь день прошел напряженней, робей.
Мы оба не делали шагу.
Но всем хотелось уже поскорей
Наступить и закончить атаку.

Ты уже не игрался, а слегка намекал,
Но я не хотела понять.
И тогда ты просто решил угадать:
«Ну что же случиться опять?»

Успокоив твой нрав, я ласкала тебя,
Как котенка, что ищет уход.
Ну а ты помурлыкивал рядом, любя,
И казалось, такой был исход.

Но различное мнение завязала конфликт,
И в детской увязли мы драке,
Пока, наконец, не вынес вердикт
Ты, завалив меня силой на пол.

Мы до жадности глотали весь воздух вокруг,
Пока не сровняли дыханье.
Ты смотрел на меня теперь не как друг,
Оглушая нас обоих молчаньем.

И казалось, сейчас ты уйдешь,
Как уходил все два дня,
Но, может, ты наконец-то поймешь,
Что так поступать нельзя!

И понял, как этого я и ждала.
Прильнул ты ко мне губами.
И только тогда я на всю жизнь поняла,
Что теперь между нами…

я забыл, как тебя зовут,
я запутал свои следы.
думал я, что муки пройдут,
чтоб уйти от всего. а ты:

ты приходишь с тревогой в сны,
тянешь руки, зовёшь с собой.
а глаза, как осень, грустны.
и не можешь ты стать другой.

я смеялся, я пел, я играл,
приносил по утрам цветы.
под окошком с гитарой стоял.
ждал любви от тебя. а ты:

ты приходишь…

опустела моя душа.
и ушли из сердца мечты.
жизнь с тобой оказалась скушна.
я решил убежать. а ты:

ты приходишь…

а в краю таёжном новостройка:
топоры стучат на все лады.
рядышком встают за стойкой стойка
и баландой платят за труды.

здесь живут невольники в бараках.
даже в баню ходят чередой.
за забором только царство страха
и неведом никому покой.

почему судьба моя такая?
почему не выпал козырёк?
жизнь моя- годинушка лихая
всё старалась лечь наискосок.

не нашёл дороги напрямую.
за углы цеплялся головой.
и подругу взял себе шальную,
тоже обручённую с бедой.

а теперь мне солнце светит «в клетку».
и тоска грызёт день ото дня…
позабыть стараюсь эту светку,
как она забыла про меня.

В перекрестье прицела времени
Наши близкие снова пойманы.
Пронзены годами убойными,
На ходу судьбою застрелены.

Как их время быстро промчалось!
Ведь до ста и боле желалось.
Девять жизней жить бы им кряду,
Всю войну прошедшим, блокаду.

Им война на телах оставила
Огневые свои отметины.
И в военное лихолетие
Раньше срока взрослеть заставила.

Остаётся так мало… так мало,
Опалённых тою войной.
Их калечило и кромсало,
Когда шли они храбро в бой.

В мясорубки шли не за славою,
Не за орденами, медалями.
Заслоняли собой Державу
В страшных военных баталиях.

Им при жизни было недодано,
И долги не все им отплачены
За их молодость, войне отданную,
За здоровье, рано утраченное.

Пусть глядят с фотографий заветных
Дорогие сердцам нашим лица.
Их немеркнущей памяти светлой
Низко хочется поклониться!

зацвела персидская сирень…
запахом дурманит пятый день.
я хожу с кружащей головой.
я хочу быть рядышком с тобой.

соловьи поют на все лады.
далеко их голоса слышны.
ночь тепла и жёлтая луна
хорошо видна в проём окна.

не бросаешь в комнату цветы-
далеко любимый, нынче ты.
в письмах я тебя к себе зову.
очень сильно я тебя люблю.

засушу сиреневый цветок,
чтобы обо мне напомнить мог.
положу его тебе в конверт-
этот терпко пахнущий привет.