И жить не хочется и страшно умирать.
Года – ряд цифр, бессмысленные номера
Вне зоны действия — бездействия итог,-
Лишь чисел блёклых частокол, мечты свисток.

А потому скрипи, поскрипывай кровать,
Чтоб яму дня со свистом лётным закидать
Энигмой снов — колючей шелухой пророчеств:
Исчислено, измерено, — и в руку – счёт.

Как вариант – слова: весь день стихи ворочать,
Чтоб день сравнять с землёй, сбежать украдкой от
Себя в безглазье сглаза, в шифры, в номера,
Где жить не хочется и стыдно умирать.

Развалины меня из зеркала глядят:
Отсроченная казнь – просроченный мираж
Вне зоны номеров, могильных стертых дат,-
И жить не хочется и странно умирать.

Ты даёшь мне ключ от рая?
Дар твой, Ангел, не приму,
Мне дороже Русь Святая,
Ближе сердцу моему
И поверь мне, здесь пейзажи,
Уж не хуже райских кущ,
Хоть не видел рая даже,
Слов своих я не стыжусь.
Ангел мой взлетел счастливый:
— Прав, однако, ты поэт.
Там, в раю, у нас красиво,
Но таких красот там нет.

Автор: Виктор Шамонин (Версенев)
Читает: Александр Синица
Your text to link...
Художник: Мирослава Костина

Отмучился, отмечтался,
Отвандалился, отмандалился.
Узор из стихов – дней такса,
Мне б хватило с лихвой до Далласа.

Я видел свет из атласа,-
Пропесочивал словом, в даль снося.
Отмучился, отмечтался,
Отвандалился, отмандалился.

Медленное погружение в холод,
В зимний анабиоз. По ходу
Загрузки желание жить
Отпадает,
Уже не воспринимается, как данность,
Скорее, как летняя ужимка.

Медленное погружение в холод,
В зимний анабиоз
По шатким уступам вдохов,
По скатам выдохов, Ф.И.О.
Забывая, проклиная, как дохлый
Номер, недомученный ино-
Странный язык,
Постскриптума неряшливое зы.

Вытолкнули за плечо
В комнату, обросшую
Траурной ледяной парчой.
Я – избыточной ношей
В этой комнате, — не при чем.

Вычитаю себя из комнаты
В черный монолит окна,
Наполненного комой
Руин до самого дна…

Пелена
Скомканная:
Иная
В инее
Комната.

На кровати распластался старик,
Заросший дремучим сном,
Щетиной безмолвия, льдом, —
Обычный зимний тариф.
Но слегка
Жалко мне старика, — Ведь видно, что не причем.
Подхожу бесшумно
И тормошу
За расхлябанное плечо.

В лохмотья луж оделась осень
И нищебродит по дворам,
Стучится в окна, жалко просит,
Особенно по вечерам

Рукой дождливою разводит,
Обманывает, ворожит,
Бормочет, шелестит: «Позвольте...»-
И очерняет гаражи…

Но нищий нищенку не любит
И не пускает на порог,
Пропав в сновидческом ютьюбе,
Закрывшись книгой на замок.

«Зима!..»
А.С.Пушкин.

Зима — Глухие казематы.
Рулетку снега
Крутит-вертит
Ветер –
Крупье отпетый,
Песенник и плут известный.
Играю на последнее,
Всё взвесив:
Сомнений сонм, снов сплетни.

Зима — Азимут
Подполья, вектор игрока,-
Прет Достоевский из меня,
Изменяю
С ним Маркесу.
Маркировка:
Раскольников – раскол.
Но не прикольно –
Топорная работа.
Ищу процентщицу-старуху,
Чтоб рухнуть,
Развинченный виной,
Абортивно за борт,
Обернувшись беззаботным
Вийоном.

Зима
Процент взимает
Строгий.
Жизнь в долг –
Не жизнь – острог,
запутанный и долгий
Перебор.
Полцарства – за топор.
Забористо:
За борт,
Скорей – за борт.

Зима
Заманит
В ямбическую силу,-
Сполна ее вкусил.
Мое Зимбабве,
Зомбезия моя,
Мой через край,-
Сгорая,
Заранее
Благодарю.
Зима
Меня – на крюк
культурою озимою.
Зима – каюк,
Из ран
Нора,
нуарово
Баюкает.

Морозное марево вечером в город спустилось,
Белесый, холодный туман до костей пробирал,
По улице шёл я сквозь ночь и мне кажется, снилась
Дорога, идущая к речке, где мёрзлый причал.
Луна высоко узким лезвием в небо вонзилась,
От света прожектора звёзды померкли, и стал
Мой город без звезд одинок, и тоской обессилен
Средь света от ламп я как он одинокий стоял.
Но солнце взошло, новый день, все печали отринув,
Я вышел на улицу, воздух морозом трещал,
Искрился на солнце и так беспредельно красивы
Берёзы в сверкающих платьях из снежных кристалл.
Как мне хорошо, в этом празднике радостей зимних,
Ведь я стал так счастлив, каким до сих пор не бывал.

Земля укрытая опавшими листами
Под небом скрытым за свинцом осенних туч.
Дождь умывает нас холодными слезами,
И если на сердце лежит тяжелый камень,
То в эту пору он тоской сжимает грудь.

И за окном в порывах резких бродит ветер,
И звук дождя все не дает ни как уснуть.
Укрывшись в ночь и позабыв про всё на свете,
Уходят прочь воспоминания о лете,
И вместо крови сердце гонит в жилах ртуть.

Меняя грусть на мокрый снег на грязных листьях,
Тоской опавшей преградив улыбке путь,
Печальной дамой осень бродит в моих мыслях,
Я очарован ей, не видя в этом смысла.
Хочу забыть её, чтоб вновь душой вздохнуть.

Но вот представ пред мной, она сулит мне грусть.

Я путаю право, лево,
Я путаю верх и низ, –
На глазах крутит вело
Мрак иллюзионист.

Натерли велосипеды
Переносицу. Взгляд
Вылавливает все беды,
Остальное – голяк.

Достать бы розовых стекол
Вместо черных очков.
Вместо брюзжанья, стеба
Одергиваний, тычков

Гладить себя по шерстке,
Говорить: молодца.
Если ответят жестко,
Не убегать с лица.

Меланхолию, лихо
Махом одним смахнуть.
Розовое велИко
Новый проторит путь.

Озарен, огламурен,
Другом буду других.
Где веселухи бури?
Радости где круги?

Пробьют на стене равнодушно часы,
Ты оставишь пустующий берег.
Разбиваешь о море чужие мечты,
Захотелось счастье проверить.

Испытав на себе беспокойство разлуки,
Понимаешь, что не суждено.
И дыханием греешь замерзшие руки,
Боль и слезы… уже все прошло.

Понимаешь, что море как ты одиноко,
Бьются волны о берег и шум.
Все, что было не станет уроком,
И ты спросишь: «Куда я спешу?»