У вас дожди и буйные ветра.
У нас, напротив, солнце и затишье.
Ты эсэмэски мне исправно пишешь,
Мой парень из одесского двора.

По Трафальгарской движешься сейчас,
Часы свои сверяя по Биг Бену.
А помнишь, той весною обалденной,
Какие чувства расцветали в нас?

«I lav you baby» ты мне хрипло пел,
И baby хлюпала от счастья носом.
Серёжка, ну зачем ты улетел?
Ведь было нам с тобой легко и просто.

Те ночи под гитару до утра…
Каштан цветущий в белых свечках пышных.
А может быть, и впрямь ты возвратишься,
Мой парень из одесского двора?

Так повернула жизни колея.
Ла-Манш меж нами волны катит властно.
Серёжка, я ночами плачу часто.
Ты очень много значил для меня.

Серёга, коль девицу ты завёл
Себе какую-нибудь… Эмми или Дженни,
Пиши открыто: «Танька, я влюблён»,
И будь со мною предельно откровенным.

Но, если ты неравнодушно дышишь
К своей такой желанной раньше baby,
Серёжка, милый, где б сейчас ты не был,
Люблю и жду… жду и люблю. Ты слышишь?

Серёга, приезжай! Есть повод веский.
Наш старый двор… он по тебе скучает.
И та, которой шлёшь ты эсэмэски,
Она, поверь, в тебе души не чает.

Весна. Планета жмётся ближе
К Светилу, подставляя бок
Пленительным лучам. В ней брызжет
Живительный весенний сок.

В истоме сладкой потянулась
Кистями тоненьких ветвей
Кустов, деревьев… флорой всей,
Как руки тянутся детей
К отцу любимому. Проснулась.
Весне и солнцу улыбнулась
Травинкой каждою своей.

Пришло желанное мгновенье.
Сквозь мантии воздушной синь,
Сошло весенним озареньем
Светило-Янь к Планете-Инь.

И в лоно тёплое земное,
Янь-Солнце, не жалея сил,
Метнуло семя золотое,
Луч Землю оплодотворил.

Как хлынул жизни всей источник?
Молчат о том уста земли.
И лишь одно я знаю точно:
Всё началось с большой Любви.

Мы все в свой срок сгорим до основанья.
Тела расстают словно воск свечи.
Но пламя душ, сквозь слёзы и страданья
Вливаясь в светлый образ мирозданья,
Живым посветит звездами в ночи.

И чей то взгляд, за небо зацепившись,
Опоры не найдя себе земной,
В земных ориентирах заблудившись,
Но в помощи небес не усомнившись,
Отыщет путь, указанный звездой.

Скользя в волнах Судьбы сквозь Рок туманный,
Под шквалами житейских бурных гроз,
Корабль Надежд куда-то неустанно
Трепещущее Сердце в трюме вёз.

Груз прикреплён был крайне ненадёжно.
Металось Сердце, билось об углы,
Но не роптало, веря непреложно:
Корабль пристанет к острову Мечты.

Ах, как Мечта его манила властно!
Не плыть — на крыльях был готов лететь.
Лишь были бы усердья не напрасны,
Лишь бы доплыть, домчать, достичь, успеть.

Над Кораблём невзгод сгущались тучи,
Вскипал, грозя бедой, девятый вал,
Но… Вера в сердце столь была живучей,
Что Океан бессильно отсутпал.

И снова солнце весело сияло.
Лучи его над Кораблём лились.
Тук-тук… неслось в заоблачную высь,
Так сердце в трюме радостно стучало.

Мечта звала Корабль в глубины вновь.
Там остров дивный вырастал в тумане.
В свеченьи радуги над ним слова мерцали:
«Добро пожаловать ко мне! Любовь».

Я сегодня опять не один —
Ты со мной, а я где-то с тобою…
Сохранив телефонный интим,
Обниму тебя нежно рукою.

Я загадывал много желаний,
Но волнует меня лишь одно:
Чтоб чуть-чуть, сократив расстоянье,
Посвятить тебе собственный сон.

Я всё забуду, всё брошу, уеду!
По дальше, на ближний восток!
Я мечтаю увидеть земли,
Где Христос свой посеял росток!

Я мечтаю взойти на гору Синай!
Искупаться в реке Иордан!
Я мечтаю жить в первом веке!
И ходить за Христом по пятам!

Константин Болкунов.

Тонкой гранью разделяя быль и небыль,
Образы ложатся кистью слова.
Книги, свет чуть приглушённый, свечи, мебель-
Скромная обитель чудотвора.
Здесь рождается поистине другое.
Как немного нужно для шедевра!
Хлеб, бумаги лист, да ручка под рукою
Оживят таинственное древо.
Область тьмы победно правдой освещая,
В корень зрит поэт, мораль лелея.
Твёрдо, не свернёт, путь правый выбирая,
Умереть готов он за идею.

Поставлю на конфорку «эликсир любви»,
Не дюже пить холодным травяной настой.
В окне ещё печально, не видать ни зги,
Ещё печальней мерзкий утренний настрой.
По капле слёзы в чашку, эликсир, вода-
Напиток по рецепту «бывшая, не плачь».
Гудят уныло вены-жизни провода,
Ищу ответ, причину личных неудач.
Глотаю горечь смеси «эликсир любви».
А мне казалось, слаще зелье быть должно…
Как ты когда-то… Тихо-тихо, не реви-
Себе под нос шепчу, что было-не важно.
В окне уже светало, люди, словно рой
Пчелиный, или… Ближе, рядом, вместе.Пусть!
А ты, увы, не мой, уже не мой герой,
И расползлась, как тушь, навязчивая грусть.

Кто еще твое сердце окружит любовью,
С кем еще сможешь птицей взлететь до небес,
Когда ветер расправит белоснежные крылья,
И всегда сердцу скажет, где рай в облаках.

Кто еще будет рядом, поддерживать крылья,
Не позволит случайно на землю упасть,
Для кого мое сердце без замков и открыто,
С кем всегда разделить можно горе и страсть.

Кто еще, как мальчишка, позабывший о ночи,
Опьяненный любовью, будет солнце встречать,
В нем проснувшейся музой заплетет мечты в строки
И любимой сонеты будет ночь посвящать.

Лондон-твой любимый город.
Средь туманов и дождей
Легче спрятать сердца холод,
Легче скрыться от людей.
Ни друзей, и ни знакомых.
С камнем в сердце проще жить.
Лишь однажды плыл в истоме,
Лишь однажды мог любить.
А возможно, показалось…
Прилетишь, не позвонишь
Той, с кем утро начиналось,
Той, что нежно звал «малыш».
И забудется былое
Средь Биг-Бена и дворцов.
Безразличное, не злое,
Безразличное лицо.
И по улочкам британским
Средь толпы ты вновь один.
Подхмелевший под шампанским,
Подхмелевший господин.
Но её случайно встретив,
Пробудишься ото сна.
А она, тебя заметив,
Гордо отведёт глаза…
Со словами «никогда».