Закаты тёплые прольются ливнями,
Восходы нежные взойдут туманами,
Однажды станем мы другими, сильными,
Никем не поняты, немножко странные.
И вместе сильными, и вместе странными
Восходы нежные, закаты тёплые
Сожмём ладонями ещё желанными,
Чтоб как пузырь из мыла лопнули.

Надо ль, осень милая, так грустить-печалиться?
Слёзоньки горючие проливать рекой?
Глянь скорее в зеркальце: ты же раскрасавица!
Золотоволосая, с огненной искрой.

С бабьим летом, ласковым, нынче рапрощалася.
Оттого кручинушка… оттого тоска.
Без объятий солнечных навсегда осталася.
Потому-то льётся слёзушек река.

Не рыдай, родимая! Видно, не судьбинушка –
Рядышком с возлюбленным под венцом стоять.
Ведь свекровью строгою станет тебе зимушка,
И декабрь-суженый замуж будет звать.

Он — красавец писаный, женишок богатенький.
Снежных замков сказочных – у него горой.
Теплоты и нежности — только нет ни капельки.
Ты поплачь, болезная… над своей судьбой.

В душе моей гнездо свила печаль,
Простёрла крылья в ней неясной тенью.
И паутинкой тонкой сплин осенний
Её окутал, словно плечи — шаль.

Свинцовость туч мне на сердце легла
Всей тяжестью. Ах, взмыть сейчас бы в небо,
Да птицей полететь за летом следом,
Молить вернуть хоть капельку тепла!

Осенние шаги неотвратимы.
Но, осень в душу не хочу впускать.
Душа и хладность — нет, несовместимы.

Ведь ты же любишь и сама любима.
Тепла любви тебе должно хватать.
А осень… пусть себе проходит мимо.

Вновь за мною увязалась Грусть,
Тащится, навязчивая, следом.
Брать её в попутчицы боюсь,
Приведёт к Тоске…маршрут мне ведом.

Шаг за шагом, тихо, исподволь
Завлечёт в печальное болото.
Нет уж, хватит, милая…… уволь!
Снова жить лишь прошлым неохота.

Исходила вдоль и поперёк
Дальние грустиночки души.
Дам себе теперь зарок:
Не заманишь боле…… не взыщи.

Пройден мной суровый перевал
Под названьем ласковым – Кручина,
Пик Отчаяния на пути вставал,
Были уж на то свои причины.

Пропасть Безысходности звала
Улететь в распахнутую бездну.
Лишь Любовь от края отвела,
Крепко удержала сердца Нежность.

Знаю, Грусть, ты можешь быть прекрасной!
Для такой оставлю уголоок
В своём сердце, но сейчас, напрасно,
Не иди за мною….путь далёк.

По нему шагать и днём и ночью
С Грустью проходя отметки лет
Тяжело. Меня покинешь тотчас?
Слышу: «Да» — поверить или нет?
.

Облака в свете звёзд продолжают свой путь.
Полнолунным сияньем залито окошко.
Ночь крадётся на лапах бесшумно, как кошка.
Только трудно бессонницу ей обмануть.

В голове – чехарда каждодневных сюжетов.
Скачут всадницы-мысли, пришпорив покой.
Шлёт флюиды Луна, вдохновляя поэтов.
Время, рифмой стуча, убегает строкой.

Ветер тихо выводит мелодию ночи.
Чуть печальна она, но нежна и светла.
Что же мне эта ночь до утра напророчит?
Может, просто утешит рожденьем стиха…

Я не буду спрашивать у Бога
Сколько мне отпущено ещё.
К небу всё равно ведёт дорога,
И от груза лет болит плечо.

Вызнавать не стану у кукушки
Долог или короток мой век.
Только вот у матери-старушки,
Не скатились б слёзы из под век.

Не пойду к ворожее-гадалке
На судьбу раскладывать пасьянс.
Денег на гаданье мне не жалко.
Изменить судьбу — имею ль шанс?

По кофейной гущи очертаньям
Будущность и вовсе не видна.
Не проникнув в тайны созерцаньем,
Чашу жизни выпью всю, до дна.

Об одном лишь к небесам взываю
C просьбою единственной своей:
Пусть душа горит, не угасая
До конца мне отведённых дней.

Спешу душой неосторожной ступить за горизонта край.
Почувствовав чудес возможность, шепчу мечте: «Не улетай».
Разгорячив воображеньем, галопом… вскачь пускаю мысль,
За ней фантазии виденья, как птицы, стаей понеслись.

И вот уже неудержимо на лист бумажный чередой,
Друг друга торопя, ретиво, строка ложится за строкой.
Там близость тайны очертаньем сквозь ворох слов проступит вдруг,
Чувств окрылённых трепетанье листвой осенней на ветру

Заденет грустью потаённой открытых струн чужой души,
Мотив осенний с перезвоном в сердцах негромко зазвучит,
Под рифмы тихие напевы стихов закружит хоровод,
Душа взлетит… исчезнут стены… и распахнётся небосвод.

Молитвы всходят к небесам
По нашим тихим голосам.
Как по ступенечкам, всё выше,
Идут в надежде — вдруг услышит?
… Услышит Он, иже еси,
Слова: «О, Господи, спаси!»,
И чудо, может быть, для нас
Сумеет сотворить тотчАс.

И, хоть умом почти не верим,
Души приоткрываем двери…
С наивностью, почти ребячьей,
Читаем «Отче наш»… и плачем.
К незримому Отцу взывая,
О чём то просим, умоляем,
Стучимся в высшую обитель,
Откликнись, отзовись, Родитель!

Пускай не молимся прилюдно,
Но вера в нас живёт подспудно.
Под взрослости покровом тонким
Скрываем мы в душе ребёнка,
Так ждущего отцовской ласки!
Так страстно верящего в сказки!
Так ищущего утещенья
В нелёгкие судьбы мгновенья!

Рассыпается дождь мелким бисером.
Моросит, монотонно шурша.
От погодных капризов зависима,
Загрустила, заныла душа.

Чахнет бедный июнь в гнусной сырости,
Обливаясь горючой слезой.
От насупленных тучек немилости
Почернел небосвод голубой.

Ах, кому-то дожди — наслаждение!
Для меня же, признаюсь… тоска
Слышать струй заунывное пение,
Словно мухи зудят у виска.

А ведь где-нибудь, солнцем иссушена,
Изнывает от жажды земля,
О воде, как о хлебе насущном,
Небеса неустанно моля.

Как-то всё безнадёжно напутано
В канцелярии грозных небес.
То ли времечко там нынче смутное,
То ль исчез в этом деле прогресс.

Всё-же искоркой хилой и слабенькой
Ещё тлеет надежда в груди.
Не скупись, лето… стыдно быть жадинкой.
Солнце дай, забери все дожди!

За окном печаль.
Голые дороги.
И чего-то жаль,
И чуть-чуть тревоги
В сердце защемило.
Пуст пустой ноябрь,
И уже не милый
Тучи дирижабль.
Пронесётся эхом
Дождь, а то и снег,
Выльется помехой
Синеватых нег.
Грустно отчего-то,
Холодком по коже,
Будто в спину кто-то
Засадил мне ножик.
За окном печаль.
Почему-то больно
И немного жаль,
Плачется невольно.