Сталь раскромсала мне вены, на небе застыли Огни
И Ты – частица Вселенной, развратной Богине сродни,
С легкостью ветра на землю по звездам-ступеням сошла
И музыкой нежной, печальной разбила судьбы зеркала.
Душа погрузилась в нирвану; меня поглотил карий бриз,
О, Леди, безумная Леди, Ты мой долгожданный Каприз.

Ты мой героин, подсел – не сорваться.
С химерой Любви желаю расстаться,
Но страсти порыв – не могу удержать.
Тебя ненавижу за то, что ты блядь.

Но кто тогда – я, со своею мечтой?
Как шлюха при «ломке» бегу за тобой.
Отрекся от Веры, семьи и друзей…
Так кто тогда — я? Я — порок всех блядей!

Абсурдно, забавно. Капризна судьба.
В раба превратила меня красота.
Себя ненавижу за слабость свою,
Но жить без тебя… без тебя не могу.

Мне принципы чужды, их в рот я ебал,
Но честно скажу: «хреновый финал».
Ты душу мою умудрилась подмять,
В разврат окунуть, и смысл поменять.

Где гордость моя? Где стыд и мораль?
Меня к себе тянет «красный фонарь»
И как мотылек я стремлюсь к огоньку,
До безрассудства блудницу Люблю.

Ты мой героин, подсел – не сорваться.
С химерой Любви желаю расстаться,
Но сердце не хочет тебя отпускать,
Сердце влюбилось в обычную блядь.

Куда вьюга – туда и я.
Там ведь солнце.
Я солнце заберу, а вьюгу, как есть, оставлю.
И пусть только попробует к нам вернуться!

Ты не можешь меня любить,
Ты не хочешь меня понять…
По бокалам вино разлить,
Облака в тишине обнять,
Вот и все, что осталось мне.
Посиди, помолчи со мной.
Утопает любовь в вине.
Мне не страшно дрожать одной.
Руки в брюки. Туман в ночи.
Ты останься, любимый мой.
Только, каменный, не молчи.
Мне так больно шептать одной.

Как больно Свет во Тьме писать,
Когда пронзают душу строки — В них каждый слог огню подстать,
Огонь есть Грех и в нем пороки.
Да что Огонь! Вся жизнь есть грех!
В мечтах и в мыслях проявляясь
Сведет с тропой, где звонкий смех
Заглушит слово… слово: «Каюсь».

упал с берёз последний лист.
стоит прозрачным старый лес.
не слышен ветра бодрый свист.
ушло тепло из этих мест.

затихло всё. природа ждёт
прихода зимних холодов.
она не плачет, не зовёт
вернуть ей запахи цветов.

она готова вся ко сну.
уже почти глаза закрыла.
и солнце рано поутру
с трудом природу разбудило.

Убивает тишина
Посылает мрак
Я удачи лишена
К черту все, раз так.

Бьет посуду часовой
Зеркала в пыли
Ворон перешел на вой
Он опять вспылил

Завтра серый день зальет
Мраморный рассвет
Завтра вместо «да» вперед
Выйдет снова «нет»

Твой алый клитор возбужденный
Моими пальцами плененный
Наполнен сладостным нектаром
И окантован страстным жаром.

Он – бесподобен, совершенство!
Исток влекущего блаженства
Природой создан, как распутство;
Два лепестка — одно безумство!

Перестук.

Поверь, на помощь я тебя не позову,
Я ведь южный океан из золота.
И я всегда самостоятельно плыву,
А ты, как волк, умираешь от голода…
У тебя лихорадка, у меня перестук,
Это значит, что снова я льюсь через край.
Для меня любой стон – ангельский звук,
И я тихо шепчу: «Загребай, загребай!»
А наутро опять все начнется с нуля,
Перестук, дикий вой, грабежи, толкотня…
Я ж опять, как и прежде, шепну: «Вуаля,
Ты пришел! Загребай, загребай же меня!»

Бог, закрывая дверь,
Открывает окно.
Ты докатился, верь.
Вдруг постучали в дно.

Вроде уже терять
Нечего мне. Но вот
Я теряю опять.
Кто меня разберет.

Сумма растет потерь.
Третьего не дано:
Бог закрывает дверь,
Значит, пора – в окно,

А точней – из окна
Прошвою этажей.
Дальше не проканать.
Дальше — еще сложней.

Могут ведь и окно
Законопатить мне.
Буду бревном бревно
На тредисятом дне,

Буду быдлом блудить
Тысячу лет и зим,
С зеркалом говорить,
Путая сон и бзик,

Путая дверь с окном,
Единицу и ноль,
Улицу и кино,
Путая Бог и боль.