Возглас кухоньку – тараном,
Словно тут базар:
«Мыши, крысы, тараканы,
Блядские глаза!»

В суете цыганку вспомнил.
Выкриком ее
В центре рынок был заполнен
Всклянь и до краев.

Про торговку, что с отравой,
Он мне рассказал.
Между ним и ней орава
Лет. И ждет вокзал.

Он в плацкартном – в мегаполис.
Провожаю я.
Травит комнатка мой голос
Строчкой жития.

Здесь, в углу гитару мучил
Я лет сто назад.
А в дверном проеме – лучик,-
От цыганки взгляд.

Через век убил уколом
Этот черный луч.
В узкой комнатке с укором
В черноту лечу.

И повсюду шорох странный:
Под, и над, и за, — Мыши, крысы, тараканы?
Что-то про глаза…

Паровоз – циклопом, ночи
Полог разорвав.
Поезд проходящий точен.
Густ вагона вар.

«Ну, бывай»,- и я привычно
В тихий переход,
В глубь, под землю, — крот, отмычка.
Вдруг – Иерихон:

Голос трубный, звонкой раной
Спину наказав:
«Мыши, крысы, тараканы,
Блядские глаза!»

Обернувшись, я увидел
Только желтый свет –
Восковой, подземный идол.
Никого здесь нет.

Выскочил скорей наружу.
Путь – крысиный хвост –
Тараканов тьма утюжит.
Сверху — блядство звезд…

Шорох, зуд… Проснулся рано.
В зеркале – буза:
Мыши, крысы, тараканы,
Блядские глаза.