«… которые, сверкая в душном полумраке, остановились на ней, и она замерла. Глаза смертельно раненого зверя прожгли ее насквозь. И она вспыхнула, зарделась, опаленная диким, пасмурным взглядом, и вся мелко-мелко задрожала, охваченная ночной лихорадкой внезапного свидания с ним. « Я не могу жить без Вас!» — тихо, убийственно просто, с безграничным отчаяньем человека, стоящего на скрипучем эшафоте, сказал он и вдруг с порывистой нежностью обнял ее. И она стала быстро, неотвратимо таять, уходить в загадочное, призрачное, сумеречное измерение сновидений, где все запретное и сложное необъяснимым образом становится разрешенным и понятным. «Прошу Вас… Уходите,- растерянно прошептала она, безуспешно пытаясь справиться с лихорадочным ознобом. – Мы не должны… Я не должна. Ах...» — и хотела оттолкнуть его, но вместо этого еще сильнее прижалась к нему, подчиняясь неведомой силе, увлекавшей ее в черную воронку сладкого безумия. «Я люблю Вас» — прохрипел он, продолжая растворять ее в раскаленной лаве своего взгляда. « Я вас ненавижу»,- чуть не плача, прошептала она, трепеща все телом и понимая, что больше не может сопротивляться этому огненному взгляду, этому жаркому голосу. И вот его губы, коснулись ее губ, которые...»
— Девушка, покажите, пожалуйста, вагину. Ага, понятно… Хм… А чтобы силикон был помягче? Нет? Но завезут? Ладно… Тогда мне гель-смазку, пачку особо тонких презервативов. Да, и еще диск «Французские каникулы». Благодарю…
«… которые безвольно ответили на его сокрушительный поцелуй. Из груди ее вырвался тихий, протяжный стон. Птицей в клетке затрепетало ее сердце, пытаясь выскочить наружу. Его голодные губы осыпались жгучими поцелуями на ее белую шею, упругую грудь, вздрагивающие плечи. Она таяла от хриплого шепота, наполненного бессмысленными словами, проникавшими в самые потаенные уголки ее души. Вдруг стены и потолок заколыхались и поплыли перед ее глазами. Такое с ней было впервые. И она поняла, что это тот самый мужчина. Ее мужчина. Его нежные руки, которые...»