Неужели, не бывает людям больно?
И от страха мести неба не видать.
И как можно в жизни подневольно
Смех друзей валютой заменять?

И становится вся жизнь-программа,
Всё бежит под заданный рутиной ритм,
А закончится она совсем внезапно,
Как расписанный до целых алгоритм.

Ты остановись, позорный век!
Кто тебя родил и воссоздал?
Я не вижу, кто здесь человек?
Этот мир упал и одичал…

Сестра! Родная, милая.СтаршАя!!!
Как много смысла в этом слове…
Живем, как прежде.в отчем доме.
О детстве часто вспоминая.

Как маленькие вместе засыпали
В одной кровати на двоих.
Как часто к речке убегали,
Позвав с собой подруг своих.

Косички к школе мне плела,
Посуду мыла, пол мела.
Всегда со взрослыми мила,
И мне за старшую была.

Закончив школу.«полетела»
В даль далекую, как в никуда…
И отчий дом покинув смело,
Гранит науки грызть пошла.

Вот и свобода! учеба кончена-пора.
Идти на собственные хлеба.
Душа Д-Восток забыть не может-
Распределяется ТУДА!

Сомненья сердце гложет, гложет,
Но жить-то надо-знать судьба…
Работа, дом, устройство, быт.
Никто не брошен, не забыт.

У всей родни в гостях бывала,
Пригрела мать, отца, меня…
Что значит-СТАРШАЯ СЕСТРА!
Я не забуду никогда!

Теперь мы вместе, как и прежде.
Как будто нет тех сорок лет…
И мы живем с тобой в надежде,
Что избежим суровых бед.

И дети нас не подвели,
Они дорогой верной шли.
Всегда подставят нам плечо,
Когда нам будет ГОРЯЧО.

Вдвоем с болезнями мы сладим.
И их наезды на нас-осадим!
Зачем, зачем нам унывать?
Детей заботить, огорчать.

Вот и живем, как две березы.
Лишь иногда роняем слезы.
Склоняясь ветвями друг к другу,
Мы выстоим любую вьюгу…
2008г

— Нет!..
Голос ее дрогнул, и она подняла глаза. Они были бездонными и влажными, как у преданной собаки. В них было столько любви, обреченности и тоски… И еще какое-то, непонятное пока ему чувство, от которого веяло леденящим холодом. Он ощутил, как кровь хлынула в голову, в ушах зашумело, а губы потрескались, как это обычно бывает на морозе:
— Почему?.. — ему показалось, что слова утонули где-то в горле, а подкативший к нему комок перехватил дыхание. Он попытался повторить это тверже, с трудом скрывая раздражение, и вдруг понял, насколько нелепо звучит этот вопрос…
Он знал, почему… Точнее, должен был знать, что рано или поздно это произойдет…
Когда это началось? Когда все закончилось? Он вдруг почувствовал себя ребенком, который не хочет отдавать давно забытую игрушку, тому, кому она действительно нужна…
— Я не могу больше, ты понял?! И отпусти меня, мне больно! — ее голос вернул его к реальности. Он отпустил ее руку из онемевшей ладони и поймал себя на мысли, что даже не заметил, как все это время крепко сжимал ее…

Это все. И сказать я тебе ничего не посмею.
Клетку, молча, открою твою… А молчать я умею.

Я тебя отпущу… Сам листвою пожухлой укроюсь,
Прошепчу: «Это все…» И водой дождевою умоюсь.

Уши больно сдавив, постараюсь не слушать —
Твое «Все» и «Прости» и… сильней сдавлю уши.

Распахну настежь окна и открою все двери…
Твое «Все» и «Прости» — я не слышу… Не верю!

«Уходя ухожу» — так легко и так просто…
Это «Все» и «Прости»… Так нелепо… Так постно…

А за окном висела луна, окруженная оранжевым нимбом. В тишине было слышно, как поскрипывает снег под ногами одиноких прохожих и то, как предательски щелкнул замок, закрывающейся входной двери…

летят года
летят минуты
ты позабыла обо всём
о том, что каждая секунда
уходит прямо из под ног
о том, что первыми стареют руки
потом идёт уже лицо
ты вряд ли вспомнишь те секунды
которые перевернули всё.

Ты стоишь у открытой двери,
Чуть откинув завесу узоров.
Это вроде какой-то игры:
Диалог пламенеющих взоров.
«Здравствуй, милый! Прости, не могу
Даже шёпотом бросить полслова»,
— Понимаю, — я взглядом сотку
Под задумчивым звёздным покровом.

— Как живёшь? – «Так себе, ничего…
У тебя была женщина поздно.
Извини, может, любишь её?»
— Ты прости. Это так… Несерьёзно.

А как дочка твоя подросла!.. –
«Почему ты не хочешь о сыне?
Как у вас, у мужчин, там дела?
Замечаю я: он уже сильный.»

— Да, живём понемногу. Вчера
Он ушиб сильно ногу. Вот лечим, — «Да, я знаю… Ну ладно, пора…»
— Подожди, ну, а как наши встречи? –

«Извини, мне пора уж… Прощай.» — И закрылась прозрачной гардиной,
Но с минуту ещё невзначай
В кухне свет плёл твой профиль невинный.

До чего же ласков этот кот!
Вот он снова песню мне поёт.
На коленях у меня лежит.
У него такой довольный вид!
20 марта 2012 г.

Осень…
Вальс облетающей листвы.
В обрывках облаков голубизна тревоги.
Чуть шепчут задремавшие стволы:
«Вальс Доги, Вальс Доги...»
Вальс Доги…
В воздухе, дожде
Он рвется в окна- будоражит душу…
Вальс- всюду. Я- нигде.
Я капелька дождя, стекающая в лужу.
Я горькая слеза, след на чужой щеке,
Я сизая полынь у краешка дороги,
Случайный гость, идущий налегке
К источнику, что льется Вальсом Доги…

Афганистан, Чечня…
Все на одной планете.
Сухуми, Карабах-
На куртках-«МЧС»…
Аллах или Христос-
Но горько плачут дети.
И к небесам: «За что?»
Всех матерей вопрос.

Я видела в кино
Афганистана горе
Пески и ветер, смерти нищету
И худеньких детей на родине без воли
И наших мальчиков стоящих на посту.

Порой еще юнцов, порой совсем мальчишек
Так рано гибнущих, взрослеющих в войне.
Оторванных от мам, невест, любимых книжек,
Прилипших к танка кованой броне.

Я видела в кино
Как падал гордый Грозный
Как рушились дома,
Стонала мать-Земля.
И снова мальчиков, не по годам серьезных
Топтала танков серая броня.

Гремели выстрелы, и крик- еще с фальцетом:
«Назад нельзя! Приказано- вперед!»
Кому-то наверху неведомо об этом.
И этот кто-то вряд ли сына ждет.

Чечня и терроризм,
Два слова-побратима.
Трагедия и боль
Да клок седых волос.
Мальчишек героизм,
Прошедших жизни мимо
Никак не оценил всезнающий Христос.

Стоит Россия-Русь,
Я знаю не по книжкам.
Стоит Россия-Русь
И будет вечной впредь,
Покуда в армии вчерашние мальчишки
Готовы за Россию умереть…

Горит свеча.Жужжит уныло муха.
С иконы строгий лик глядит.
Людьми забыта, древняя старуха
В избушке покосившейся сидит.

На голове платок из ситца рваный
(Когда-то муж покойный подарил.)
Ещё на сердце не зажили раны,
Но для страданий не осталось сил.

Так много бед и горя повидали
Слезящиеся блёклые глаза.
Сидит она, одна в своей печали,
И смотрит на святые образа.

О чём её мольба? Никто не знает.
О чём вздыхает, что-то бормоча?..
А на столе тихонько догорает
Оплавленная жёлтая свеча.

Посерело, потемнело,
Осень словно захмелела.
Закружилась голова,
И давай слетать листва!!!
Но бывает прояснения,
Солнце выглянет в мгновения,
Небо нежно-голубое,
Не печалься-я с тобою.
В этом тоже своя прелесть,
И как-будто даже смелость.
Воздух свежестью навеян,
Да и градус все ж умерен.
Лист оранжевый и желтый,
И прогулки путь недолгий,
Под ногой ковер персидский,
А посмотришь-как из ситца.
Сухо, нежно шелестит
Словно белочка бежит.
Хоть деньки уже короче,
Ну, а ноченьки длинней,
Все-равно люблю я осень,
Я же все ж не воробей.
Холодов я не боюсь,
А возьму и оглянусь:
Кружева плетет паук,
Ему явно недосуг.
Бурундук летит, как птица,
Он спешит скорей укрыться,
Ежик топает устало,
У него забот немало.
Солнце светит нежно-нежно,
Но уже не так, как прежде.
Все живое замирает,
Даже, кто-то засыпает.
Стало тихо все кругом,
Ну, а мы стоим ВДВОЁМ…

05.10.2009г.