Любимый! я здесь! здесь!!! я слышу!
Не вздохи – твои то слова:
Губами ты водишь едва,
А голос – как с неба, иль выше.

Любимый! по-прежнему дышишь
Во мне ты – и так же жива
Любовь твоя, как острова
Звёзд нежных в полуночной нише.

Любимый! пусть встали минуты,
Пусть встали часы всей земли,
С тобою мы вечность нашли;
И если пути наши круты,
И если пути наши люты,
К любви мы их всё же свели!

Не отпускай, любимая, меня.
Твои я чувствовать желаю губы:
Останься так, всё тело наклоняя
К тому, кто в час последний всё же любит.

Мне так приятнее в твои черты
Всмотреться, словно предо мною вечность,
Чтоб их с собой в чертоги пустоты
Взять, чтоб прославить нашу человечность.

Не отпускай, любимая, руки:
Через твою твоё я сердце чую. –
О’ как удары сердца далеки,
Но жгут так, будто взялся за свечу я.

Любимая! держи! держи меня!
Держи… Я, словно птица, подымаюсь…
Темно… Темно! О’ дайте мне огня!..
Любимая!.. Но где же ты осталась?..

Не покидай меня в тот самый час,
Когда среди снегов большой вселенной
Соединились Дева и Пегас.

Не покидай, когда душою пленной
В безвременье стремишь ты паруса
Судьбы из гавани любви нетленной.

Не покидай, в свинце — леса,
Но жаворонок снова песню начал,
Зарницы в крыльях свежие неся.

Не покидай, когда, слезу не пряча,
Любимый! не стыдимся мы людей –
Ведь мы нашли знамение удачи;

Ведь стали мы с тобой в стократ сильней,
Когда нашли друг друга! – это сложно:
Распутать сотни жизненных сетей

И вырваться из плена страсти ложной…
Но предо мной икона и свеча;
А ты недвижим на предсмертном ложе,

Лишь руку мою держишь у плеча –
И как она, я грежу, горяча!

Я счастливая сегодня, как невеста,
Я мурлычу песни с самого утра.
Целовал меня ни какой-нибудь повеса,
А красивый парень-с вечеринке с ним ушла.

И как все мечтала я о свадьбе…
Миражом грезилось свадебное платье.
Кольцо сверкает на холеном пальце,
И кружусь, летаю с любимым в танце.

Свадьба пела, свадьба плясала,
И к вечеру я очень устала…
Мой любимый домой принес на руках,
И сейчас до сих пор вижу свадьбу во снах…

Ночью сон девицу посетил
В тайное ее он посвятил.
Рассказал, что будет впереди:
-Только ты с пути не уходи.
Трудности не стоит обходить
Через сердце надо пропустить
От страдать сейчас, чтоб было легче
Мы ведь легкого лишь просим вечно.-
Сон случайным не был для девицы,
То, что встретила сейчас, чего дивиться.
Предупреждена была той ночью
Опустился свысока тебе помочь.
Не крутись, не стань к нему спиной
Все, что есть, лишь ты всему виной.
Девица вступила в разговор
В голосе лишь слышался укор
Спросила, будто наяву во сне:
-Ведь я молилась, не помог ты мне
Желала так меня услышать
Но плохо видно тебе свыше.
Лишил того, что я просила,
Без чего жить невыносимо.-
И ангел ей раскрыл той ночью:
-Да ты хотела много очень
Но у себя самой спросила,
Чего ты в жизни заслужила?
А что тебе пришлось лишиться,
За то спасибо мне скажи
Так знай.могло тогда свершиться
Ужасное:
-Да покажи,
Чего ты скрыл от меня в жизни,
Что было мне перенести?
-Открою, только свет лишь брызнет
Никто не смог ее спасти.

Поцарапала я руку,
Больно очень было мне
Стала жечь поленья в печке
Обожглась в этом огне.
Так за что же эти боли
Мне пришлось перенести
Но задумалась я вскоре,
Через что пришлось пройти:
Это все мной «заслужилось»
Слава Богу, что сейчас
Эти боли мне свалились
Не остались про запас.
Чтобы впредь не накопились
Мне ошибки в один ком,
За углом не притаились
Не скатились все потом,
Господи, тебе спасибо,
Что ошибки кажешь мне.
Не собрал их в одну глыбу,
Чтоб не всей сгореть в огне.
Каждый шрам, слеза из глаза
Просто так не упадет.
Хорошо, когда ты сразу
Показал, а боль пройдет.
Впереди не надо делать,
Что я делала вчера
Зарубцуется там тело,
Где была пуста дыра.

Поезд мчит через просторы белые,
подгоняя сам себя вперёд.
За окном – страна заледенелая
отмечает буйно Новый год.

Выпив водки, как хлебнув из проруби,
там поют – аж кругом голова!
И взлетают из груди, как голуби,
в белый пар одетые слова….

В Вунг Тау – плюс тридцать. А где-то в далёкой Москве
сейчас – минус тридцать. И снега – по самые крыши!
Я радуюсь солнцу, что блещет в заморской листве,
я радуюсь морю, что йодом в лицо моё дышит.

В Вунг Тау так сладко, забыв о московской зиме,
бросаться в волну, растянувшую хвост на три мили,
а ночью смотреть, как плывут сухогрузы во тьме,
и пить самогон из вьетнамской плетёной бутыли.

Вунг Тау – не город, а маленький красочный рай,
где рынок звенит голосами, как чудная лира.
Гуляй меж рядами, торгуйся, смотри, выбирай –
отсюда никто не уйдёт, не купив сувенира.

Но будь начеку! Чуть зевнул – и пропал кошелёк.
Чуть сумку оставил одну, наклонясь к продавщице –
и кто-то её в тот же миг из-под рук уволок…
(Тут много охочих за чей-нибудь счёт поживиться!)

Но главное – радость, что в сердце кипит, словно страсть,
при виде бурлящего моря, и неба, и солнца.
Её, точно сумку, вовек никому не украсть,
и, чувствуя это, душа от восторга смеётся.

И сердце ликует, вбирая в себя синеву,
и шепчет себе: «О потерях былых – не печалься».
Вунг Тау – не город, а сказочный сон наяву…
О, как бы хотелось, чтоб он никогда не кончался!

Владимир Вальков

Где-то вечность с нами говорит
И текут мгновенья не для прозы,
Под застывшим всполохом зари
Жгут листву сусальную берёзы.

Красотой немыслимой упьюсь,
Чтоб душа картины те хранила,
Этой грустью осени, ты Русь,
В каждом сердце что-то заронила.

Шёпот твой то светлый и живой,
То с кленовых веток хмарью плачет,
Тайны приоткрыв над головой
Пройденным он путь нам обозначит.

А, когда с церквей прольётся звон
И растает в розовом закате,
Нужный выбор сам волною он
Из глубин сознания накатит.

Где-то вечность с нами говорит
И текут мгновенья не для прозы,
Под застывшим всполохом зари
Жгут листву сусальную берёзы.

Ты поэт, великий самый
Ты Русь воспел и осветил,
Ты пел раздолье и дубравы,
И собой других затмил.

Стая воронья тебя венчала
С названьем громким «друг»,
Она же водкой привечала
И «породнила» с «теткой» на досуг.

А ты пел, писал и снова пел
Всем врагам на зло,
И слово русское хотел
Возвысить и превратить в добро.

Так будь же славен ты Сергей
Твои стихи да будут Славны,
Они ведь как хороводы фей
Танцуют перед Богом Фавном.

Примечания: «тетка» -так называли в 20-е годы поэты имажинисты между собой ГПУ.
Фавн — бог полей и лесов