Ты хочешь еще раз увидеть те крылья?
А я — не могу и уже не хочу…

Ты спросишь меня: «Отчего же застыл я?»
А я, как и прежде, опять промолчу…

Ты можешь услышать неслышный их трепет,
Когда, я однажды их вновь распустив,

Расправлю их вновь… А ОН… ОН ослепит
Меня… Мне тебя никогда не простив…

Сплетеньем нервов в солнечном сплетенье,
Сжимает болью грудь и на душе «никак»…
За призрачным окном, листва своею тенью
Играет на стене… Вновь тянется рука
За новой сигаретой. В зеркале постылом —
Тумана сизый дым. Под поволокой слез —
Глаза, что блеском серебра застыли.
За ними — пустота… И нет в них прежних грез.
И синей птицы нет, что в облаках кружила…
В хрустальном замке, где-то на семи ветрах,
Умолкло сердце Королевы и… остыло
В холодных и безжалостных руках…

Есть тайна звёзд горения в великом,
Всё остальное тихая вода,
На ней, ты жизнь, мелькнёшь красивым бликом
И в отсвет лун растаешь без следа.

Под это листьев чувственное тленье,
Когда висит тревожный птичий гам,
Скажи куда несёт река забвенья
И где конец туманным берегам?

Верни, верни шумящий мир зелёный,
Полыни смутность горькую навей,
Пускай качают снова ветки клёны
И пеньем душу вынет соловей.

Есть тайна звёзд горения в великом,
Всё остальное тихая вода,
На ней, ты жизнь, мелькнёшь красивым бликом
И в отсвет лун растаешь без следа.

О чём шепчет черёмухой белой,
Тебе жизнь, облетающий цвет?
Или в тройке неслась очумелой,
А в нём эхо волнующих лет.

Средь весенних берёз отшумела
И теперь где-то в снах на Руси,
Жги свечою всё то, что имела,
И вернуться назад не проси.

Из окна свет колдующий, лунный
Будет сердце томить до зари,
Но зачем своей грустью латунной
В мир безлюдья зовут фонари.

Пока синью не вспыхнули своды
Затеряться я снова не прочь
Там, где наши под звёздами годы
Караулит отшельница ночь.

У неё лишь сумею украсть я,
Ведь такое уж было не раз,
То немного забытое счастье,
Что горит самоцветами глаз.

О чём шепчет черёмухой белой,
Тебе жизнь, облетающий цвет?
Или в тройке неслась очумелой,
А в нём эхо волнующих лет.

Подошёл старик к реке большой
И окликнул Днепр в мутных водах,
Что всегда хранилось и душой,
Переправу в огненные годы.

На груди звенели ордена,
А под мышкой старая трёхрядка,
С ней ещё на фронте старшина
Как и все играл с судьбою в прятки.

Он развёл из веток костерок,
Среди дыма заметался пламень
И казалось майский ветерок,
Здесь былое шепчет именами.

И сказал он глядя на огонь,
Отражённый в память глаз усталых,
«Растяни кручинушку гармонь,
Обо всех, кого тогда не стало.

Прожил жизнь я долгую свою,
Стали мои волосы седыми,
Вышло о Победе тем спою.
Что навек остались молодыми.»

Есть в местах, где шли бои покой,
Отсвет в нём торжественный и строгий,
Будто ты не взглядом, а рукой,
Саму вечность чуткую потрогал…

Бело — голубые акварели
Богатейшею палитрой расплескались,
По лесу снежистом красовались.
В лёгком ветре ракурсом менялись.
Блеск! Картины Мастера-Метели!

И чего Метель не сотворила
Неусыпно ночью напролет:
Все дубы в папахи нарядила,
Соснам шали пуховые подарила.
Кисея берёзам так идёт!

Средь снегов красуются рябины,
Собрала Метель из них букет.
Как искрит, играет красный цвет!
Серебрит лучистый солнца свет.
Снегири картину довершили.

Бескорыстен вернисаж, доступен-
От Природы царственной щедроты,
О монете звонкой нет заботы.
Здесь не отвлекают цены, льготы.-
Мир духовности высокой неподкупен.

На холме в небесной голубени
В кружевах роскошнейшие ели
Льдинками хрустальными звенели,
Треньканьем синички вдруг подпели.
Бело — голубые акварели!

Январь 2004г.

Я явлюсь к вам плодами шиповника
Иль купальницей — розой – лесной,
Испокон что зовут золотой,
Иль цветком ароматного донника.

Тот успеет, кто в жизни торопится.
Полечу к вам крылатой горлицей
Или с ласковой песнею ласточкой.
Коли хворь исцелю — буду счастлива.

Напою и придам сил настойкою
Ягод дальневосточных лимонника.
Пусть телесный ваш дух возрождается,
Силой жизненной наливается.

С мёдом липы дам чай с иван — чаем,
И душицы цветов примешаю.
Пейте чай Балашихи целебный
С силой леса, с солнцем летним!

Появлюсь долголетие вам подарить.
И запомнится взгляд – незабудочек синь.
Говорят, с сини рек и небес он красив,
Благом, негой и лаской в заботе горит.

Появлюсь я нарядной на праздники,
С вами радости общей порадуюсь.
В хороводе пойду я лебёдушкой
На полянке лесной или полюшком.

Не колдунья, не ведьма. Я с древних лесов.
Я цветочница, травница с магией слов.
Те слова отыщу, что бы веру вселить:
Лишь со светлой душой можно долго прожить.

На рассвете просыпавшегося утра
Весенней соловьиною порой
По заводи Серебряного пруда
Кувшинки раскрывались над водой.

Среди ветвей густой плакучей ивы
Луч солнца высветил девицу молодой.
И руки в тенях трепетно водили
Под дирижёрский лучик золотой.

И знаки толь кувшинкам подавались,
Чтоб не проспали первые лучи,
Иль девой птичьи трели управлялись,
Чтоб не ломали стройный хор грачи.

И захотелось рядом быть с девицей
И знаки колдовские подавать
В тенетах ив загадочной царицей…
О, Бог! Природой мне повелевать?!

Миг и растаял силуэт колдуньи,
И лучик дирижёрский с ней исчез.
Не посмеялся ли из чащи бес?
Но бесовщину лучики проткнули.

Цветы кувшинок – сами по себе,
Никем, ничем они не управлялись.
Летели трелечки из синевы небес,
По лесу песней рассыпались.

Над заводью Серебряного пруда
Всем овладела яркость утра.
И пруд под солнцем серебрился,
Он весь от радости светился.

Еще таится рабский дух,
Не угасает и терпенье.
Мораль людей сразил недуг,
Посеяв в душах униженье.

Сейчас поэзия в забвенье
И разобщен поэтов строй,
Но силу даст им вдохновенье,
Когда наступит час иной.

Страна с колен на ноги встанет
И лира будет вновь смела.
С надеждой в будущее станет
В сердцах будить колокола.

Проснется в гражданах свобода,
Достоинство вернется к ним,
Тогда признание народа
Заслужит стих трудом своим.

Затерялись годы дымкой тающей,
Что над речкой в сентябре парит
И дорогой в небыль убегающей
Под застывшим всполохом зари.

Но пусть шепчут верба и калина
Чувственный молебен по садам,
То о чём мечталось в жизни длинной
Я судьбе короткой не отдам.

И хоть Русь так преуспела в этом
Жить, в сердцах надежды всплеск глуша,
Снова ширь распахнута рассветом,
И с высоким помыслом душа.

А когда серебряной порошею
Ветер заметёт цветы полей,
Песни те из юности хорошие
Откровеньем грусть моя пролей.

Затерялись годы дымкой тающей,
Что над речкой в сентябре парит
И дорогой в небыль убегающей
Под застывшим всполохом зари.

© Copyright: Владимир Вальков, 2012
Свидетельство о публикации №11210065845