солнце в утреннем тумане
поднималось из-за гор…
по глаза зарылся в землю
наш стрелковый батальон.

ночью вырыли окопы,
укрепили блиндажи.
здесь сегодня рано будут
беспощадные враги.

и пойдут стальные танки,
засвистят осколки бомб,
будет бешенно, жестоко
пулемёт трещать взахлёб.

будет небо голубое
и зелёная трава…
но глаза увидят только-
сколько метров до врага.

мы последние минуты
делим с нежной тишиной…
скоро, скоро, очень скоро
страшный, тяжкий, грозный бой!

в двери женщина вошла…
здесь вчера она была.
да и нет такого дня,
чтоб не зашла она сюда.

старомодное пальто,
не одно на нём пятно,
шляпа не имеет формы-
для неё же- это норма.

из кармана достаёт
и бармену подаёт
грязно-серые рубли…
уж где не были они!

выпивает, ожидает-
может кто её тут знает…
и поделится вином-
главным для неё добром.

мама у неё пила,
бабка пьяницей слыла.
ну, и ей одна дорога…
у судьбы всегда всё строго.

в бой рванулись батальоны…
просят, лишь, огня.
мы не слышим чьи-то стоны-
мы кричим:«ура!»

по приказу за комбатом
мы пошли вперёд.
рвутся яростно гранаты,
воет пулемёт.

добежать бы до траншеи,
да припасть к земле,
чтобы пули выше пели
песню о войне.

проглотить глоток водицы
и опять вперёд…
а за нами уж сестрицы
латают народ.

и стучится сердце гулко
в такт моим шагам-
очень страшная «прогулка»
предстояла нам.

но комбат кричит упорно:
«ну, орлы, вперёд!»
и бежит по земле чёрной
вновь за взводом взвод.

и какая будет доля-
не дано нам знать.
может быть на этом поле
навсегда лежать.

человек зашёл опасный…
взгляд тяжёлый, злобный, красный.
он границ ни в чём не знает-
он главенствовать мечтает.

половых полно гормонов…
он из тех «тестостеронов»,
что скорей пойдут на плаху,
чем покажут спину страху.

«бедный малый» плохо кончит-
друг, такой же, ножик точит.
вот бы в дело молодца!
постоял бы за отца,

и за деда, и за мать,
смог врагов бы наказать.
а он водкой силу глушит
и чужое дело рушит.

В летний день, набат тревожный
Прозвучал по всей стране.
Не учебный и не ложный,
А реальный, непреложный,
Известивший о беде.

Сколько жертв, людских страданий
Принесла с собой война.
В час суровых испытаний
И тревожных ожиданий,
Пережила вся страна.

Да, не раз пришлось народу
И в тылу, и на войне
Испытать свою природу
И гражданскую свободу,
Чтобы мир вернуть стране.

Через горечь отступлений,
От границ и в глубь земли,
Шли дорогою сражений
И ударных наступлений.
И весной в Берлин вошли.

Шел последний бой в державе
На германской стороне.
Бой жестокий и кровавый
Завершился ратной славой,
Положив конец войне.

До сих пор в лесах, в равнинах
Есть останки, что лежат,
Позабытые в долинах,
Неизвестные в могилах
Рядовых войны солдат.

Всем, кто с боя не вернулся,
Кто был ранен, но живой.
Кто в подполье не согнулся,
В партизанах развернулся,
От души поклон земной.

Зачем ты увидела меня?
В голове набухала вата,
выжимая в глаза.
Теперь мне стыдно за все,
что я написал.
Зачем ты смотрела на меня?
Я все прозрачнее,
все больше вижу
себя сам.
Как много во мне
нерастраченного
глупого зла.
Как много сказать,
а в итоге вяжущая немота,
или только костяк стиха
без сравнений, цитат, и без
красивых оборотов языка.

Читать дальше →

Лишённый радости и скорби,
Идёт табачник по земле.
Всем миром дружно оскорблённый,
Несёт товар свой на спине.
И кто то подойдёт однажды,
Купить коробку табака.
И подойдя прохожий скажет:
«Привет. Спасибо, и Пока»
Но не услышит наш табачник,
Тех нежных слов что говорят:
«Ну здравствуй мой любимый мальчик,
Продай коробку табака»
И с тем табачник уж смерился.
Ведь не несёт он всем добра,
Торгует ядом наш табачник,
Травящий всех, и навсегда.
И нет ни радости ни скорби,
Идёт табачник по земле.
Уж не осталось в сердце боли,
Несёт товар свой на спине.
<

вот сидит мужик огромный.
а на нём пиджак просторный.
он живот свой прикрывает,
но на пиво налегает.

на пузырь он стал похож-
неуклюж и краснорож.
знает, что себя он губит,
но уж больно пиво любит.

а вот взял бы в руки лом,
да пошёл бы напролом.
и навёл везде порядок,
чтобы брюху был облом!

и веселие прийдёт.
вкус к работе он найдёт.
в ней такой адреналин...!
кстати, и не он один.

эх! не знает он природу,
что она даёт народу.
легче к рюмке потянуться,
в хмель туманный окунуться.

в шляпе пыльной и очках,
плащик старый на плечах,
между ног зажат портфельчик…
пиво пьёт интеллигентик.

он здесь самый-самый умный,
словно дьяк старинный думный.
он советы всем даёт.
к нему тянется народ.

ну, а в жизни- неудачник.
словно вечно юный мальчик.
им всегда все помыкают,
даже крики позволяют.

люди! люди! он такой
даже с собственной женой!
тяжело бедняге жить.
душу ходит он «лечить».

осенью
по колено в сырой воде
на расшатанных каруселях
дети
играют в войну.
кругами вертится
пулеметная лента лошадок.
в ней невинность на секунду
зажигается алым,
так же как
на одинокие улицы
по серому холодному камню
кипяток революции,
красная талая
телеграмм о возвращении тех самых,
которых боишься и помнишь,
которых любишь
до липких головных болей,
до желания спрятаться.
чтобы научиться
бросаться вперед
не за себя, а за все Отечество,
не за себя просить,
а за всех, кто тоже просит.
чтобы
научиться страдать,
осенью
взведенный барабан карусели
вертит детей
панически весело, ярко,
как в секунды ночного обстрела
рвутся снаряды.
чтобы научиться кричать
и быть кем-то
из черно-белого фильма,
и поступать правильно,
и стать героем посмертно
по колено
в холодной воде
нужно терпеть,
как будто нет в тебе
ничего живого,
а только лишь небо
в березах и соснах,
которые тоже
нужно любить по-взрослому.
которые тоже
вертятся и просят прощения
у кого-то большого и доброго,
но вышедшего в другую комнату,
видимо, чтоб не смотреть.