Физическое тело, сосуд греха,
источник похоти, эмоций безрассудных,
А жизнь лишь тлен времён?
Ну НЕТ!

Физическое тело ты порождение Света
ты изначально Жизнью рождено
Так почему из века в век нас убеждают
ты грешно?

Твоя вина, что есть Судьба, законы Кармы,
что в Мире явном властвует естественный отбор?

Младенец чист, его слеза бесценна
так почему же реки материнских слёз
текут не вызывая сострадания,
а слёзы у мужчин — мгновения слабости
бойца, идущего путём борьбы и выживания.

Физическое тело — «Ор» тебе.
Не тлен, не прах и время твоё не пусто.
Ты естество, оно не безобразно
Ты не грешно, когда ты инструмент
ЛЮБВИ.
Но хуже нет тебя, когда тобою
НЕНАВИДЯТ.

Степанов С.В.

В тиши эмоций.
В лунном свете
Пишу…
О чём?
Да вот о чём.

Хорошо, что живём
Плохо — не внемля цели.
Хорошо, о любви мечтаем.
Плохо, не ценим любовь.
Праздность и лень
считаем пороком.
Мерзко, ценности мерим рублём.
Хорошо, что дурным
считаем запах отходов.
Плохо, благоухание цветов
часто приторно нам.
Хорошо, что мы смертны.
Плохо, наша жизнь коротка.

Зелёный лист на древе жизни
и жёлтый лист, опавший на земле
отдаст своё земле и снова в древо Жизни.
Зелёный, жёлтый цвет
в палитре семи цветов.

Палитра семицветия
ты превращаешь Жизнь
из серой череды унылых
«вчера — сегодня — завтра»
в рит Игрища людей,
и заставляешь нас жалеть,
что смертны мы,
жизнь коротка,
а смерть стирает краски.
Степанов С.В. (30.09.11)

Тиски отчаяния сжимают мысли
и боль внутри от внешней слепоты.
Кричу — там пропасть, но кому?
Ведь знаю, что в ответ услышу
— не лезь, отстань!
Мы знаем — там тропа.

Степанов С.В. (12.05.12)

Яков Есепкин

Строфы Мнемозине

Из цикла «Патины»

И демоны слетелись на погост,
И ангелы навек осиротели.
Мы к нетям возводили присный мост
И в бездны роковые возлетели.

Истленней пада, язвы моровой
Грознее — тьмы горят, во славу знати
Нощь бязью устилает гробовой
Звездами прокаженные полати.

Ах, в зареве светлее небеса,
Трапезные полны альковных брашен,
И лета цветодарная краса
Пылает и возносится от башен.

Наглянем к царским братьям на пиры
И дале повлачимся, этот морок
Цимнийский в смертоносные миры
Возьмем со пламенами черствых корок.

Где Авелей зарубленных искать,
Не стражи младшим братиям и сестры,
Начнет Господь невинных сокликать,
Медеи набегут и Клитемнестры.

Высокую терницу мы прешли,
А тристии по миру не избыли,
Где слава обетованной земли,
Почто успенных царичей забыли.

Что дале сквозь аттический морок
Увидит певчий баловень Вергилий,
В альковах ли безумствует порок,
Дев рамена желты от спелых лилий.

И сколь пиры недесные гремят,
Цевниц еще рыдания сладимы,
На Рим взирает варварски сармат,
Отечества кляня жалкие дымы.

Еще версальский сурик тяжело
Мерцает о девических ланитах,
И чайное богемское стекло
Топится в огневейных аксамитах.

Барочное веселье на гламур
Дворцовый разменяют и грезетки,
Их розовые лядвия амур
Обертывает в белые серветки.

Версальские ж фонтаны серебром
Див тщатся отпугнуть и привидений,
Меж ангелов один алкают бром
Вершители новейших возрождений.

Лишь пепел азиатский охладит
Алмазами блистающую Ниццу,
Но Петр Великий холодно глядит
С Востока на туманную денницу.

Пусть вывернут губители в рядно
Очес неизлиенные кармины,
Свинцом нальют их, будем все равно
Высоты зреть чрез смерти мешковины,

А тот ли нам сиреневый свинец
Днесь может страшен быть, каким чермницы
Невинных убивали, под венец
Идя за царичами, на звонницы

Высокие юродиво летя,
Из падей налетая, потешались
Над юностию нашей и, блестя
Порфировым серебром, не гнушались

Ничем, лишь только б светлых очернить
Нам суженых царевен, перманенты
Свое не преминали хоронить
От взоров посторонних, в косы ленты

Горящие вплетали, милых дев
Отравой адоносной изводили,
Полунощную жертву разглядев,
Ее до новолуния следили

С гоблинами тщедушными, зеркал
Кривых не преходя, но отражаясь
В червонном бойном сребре, злой оскал
Не пряча о свечах и обнажаясь

Едва не до сокрошенных костей,
Из эллинских ристалищ унесенных,
Оне ль нам страшны будут, мы гостей
Встречали посерьезнее геенных

Отбросов жалких, тем и голоса
Менять не приходилось, и румяна
Класть щедро на остия, волоса
Цветочками краснить, еще поляна

Любая помнит их бесовский лет,
Порханье тел некрылых над стожками
Лесными, глянь, теперь орел клюет
Очницы звероимных, васильками

Сих тварей можно разве отогнать,
Страшатся чермы цветности обрядной,
Их спутников легко ли не узнать,
А, впрочем, прах бери сих троллей адной

Закалки, аще станут нависать
Докучливо, сиренью торговаться,
Нам некогда отдаренной, бросать
Чернильницы в них будем, баловаться

Героям не пристало, только грех
Над тварями смеянье не возвысить,
Глядят зане из матовых прорех
Лампадок и свечей, хотя окрысить

Ведемных рожиц тени, что свинцы
Убойные в сравненьи с черемами,
Дадим еще тяжелые венцы
Свои блажным летучими умами,

Пусть пробуют их тяжесть, из пустых
Серебряных и червенных сосудов
Вино пиют и кровь, о золотых
Венцах небесных мы Господних судов

Одесно ожидаем, потому
Не нам во ложи пирствовать с немыми,
Слова им выбирать и по уму
Расценивать, указками прямыми

И тирсами виждящими торить
Надмирную дорогу, паче косных
Орущие, готовые курить
Сиречный фимиам, лядвиеносных

Поганиц нас избавит злобный рок,
Даст мертвым отстраненье, за иродство
Пусть лядные платятся, наш урок
С бессмертием оспаривает сходство.

Забудут нас, воспомнят ли — хвала
Реченьям и струнам, и, правый Боже,
Свинцовых слез побитая зола
Увьет еще всецарственное ложе.

Обожаю твой смех, этот взгляд и улыбку,
Для меня ты как ангел, а я твой малыш,
Я боюсь от тебя отойти на минутку –
Ты не знаешь, как сердце собою пьянишь.

Обожаю, когда пахнешь запахом розы
По ночам на моем засыпая плече,
Когда взгляд наполняют от радости слезы,
Мою руку в своей согреваешь руке.

Обожаю ласкать твое стройное тело,
Отдаваясь без памяти страсти с тобой,
Невозможно словами все выразить это,
Когда чувствуешь сердце другого душой.

Обожаю твой голос, готов его слушать
Бесконечную вечность, пока мы вдвоем,
Чтобы были сердца никогда неразлучны,
И любовь сохранили, пока не умрем.

И лишь тогда, когда произойдёт
Всё то, что не могло с тобой случиться,
И новый страшный жизни поворот
Подобен сну, который долго длится,
И тех, кто дорог… кто с тобой живёт,
Внезапно станут горестными лица,
И ничего не изменить — хоть плачь,
Услышишь – как минуты мчатся вскачь.

И смысла нет – стонать, брюзжать и ныть,
Винить кого--то за страданий бремя.
И лишь тогда научишься ценить
Тебе судьбой отпущенное время.
И вновь «в седло» захочется вскочить,
Вернуть почти отобранное стремя
И вдаль лететь – до гробовой доски,
Наперекор… навстречу… вопреки.

К чему слова, ответ на них я знаю,
Твои глаза расскажут обо всём,
Я каждый вечер об одном мечтаю,
Когда мы вновь окажемся вдвоём.

В лучах заката встретим тёплый вечер,
Я посвящу тебе любовные стихи,
Сиять нам будут звёзды, словно свечи,
На небе в виде сердца и стрелы.

Сплетутся руки в трепетных объятьях,
Я не смогу напиться запахом духов,
Мне будет трудно устоять перед глазами,
В которых я увижу прежнюю любовь.

Мне не хватает нежности и страсти,
Твоей той искры, что могла заворожить,
Не достаёт единственного счастья,
Я не заметив как смог сердцем полюбить.

2011

Новизна отношений.
Новизна ощущений.
Мгновенье страстного желанья,
и близость раскалённых тел.
А дальше что?
Дорога новых обязательств,
Предательство любви,
которая с тобою.
Любви заботы и поддержки,
тепла в студёный хлад,
веселья в радости
и утешения в горе.
Любви, что назвала тебя — отцом.
Любви — супруги.
Какую цену ты готов платить
за страсть, за сердца жар,
за магнетизм мгновений новизны,
за новизну, за феромон.

Новизна отношений,
Новизна ощущений.
По сути то,
что мы не сберегли,
забыли, утеряли
на жизненном пути.
Всё, что утратило
палитру красок
Поблёкло в суете.
Вот Аксиома
данная нам жизнью.
Вот теорема
доказанная без аксиом.
Степанов С.В. Март 2011 г

Февраль, зимы последний месяц.
Блестит сугроб, как голубая сталь
Весна всё ближе, солнце ярче.
Но нет — сказал февраль.
И вновь зима накрыла дланью хлада.
Вновь снежные сугробы, стремятся в небеса.
Вновь ветер правит бал.
Безумный. Он не знает меры.
И танец холода стремится
надеть на жизнь оковы льда.

Вот только ночь короче,
день длинней
А солнце всё усерднее.
Что нам февраль!
Не умолим приход весны.
Неумолимо коло жизни.
Хорс — разгорается,
рождается — Ярило,
а вместе с ним весна и первоцвет.

Степанов С.В.

Нам отказали в Озарении
Мы не видим Богов
Мы погрязли в телесных тайнах,
нам для этого нужен «третий глаз».

В сечении «Златом»
Фокус — «Злато»,
а вот — «Гармония»
лишь эфемера в пустоте.

Пути богов нам не известны
их Пантеоны, их каноны
Борьба Миров, игра Богов…
Мы следуем заветам.
Мы забываем их заветы.
Пророк приходит меня наш уклад.
Пророк уходит, сменяются народы.
Мы забываем Пантеон одних Богов
Мы превозносим со временем другой.

Вот только почему так происходит
то игры Божьи в коих куклы мы,
а может Боги куклы в кои мы играем
ломаем, забываем, находим вновь.
Мы материальны и духовны.
Мы устремляемся к Богам
в своих духовных устремлениях.
Мы проклинаем их
в своём атеистическом бреду.

За нами выбор тех дорог, что
предлагают Боги.
За нами результат решения кармических задач
Мы лишь должны не спать
Мы лишь должны понять
Мы лишь должны преодолеть
и нам нужны и «ноги золотые»
и ногти, чтоб вцепляться и в стекло
Но главное нам нужно,
вернуть способность ОЗАРЕНЬЯ
и объективно видеть Мир,
в котором ложь не истина,
а истина не ложь,
в котором меж ушей не Жопа,
а то что величаем Головою,
но важно, в котором можно, нужно
слушать, слышать, понимать
не только СЛОВО
и не кричать другому — «Бред» и «Трепотня».

Идущий обрящет,
Ждущий — довольствуется.