оглушительно взрываются петарды,
совершая маленькие старты,
и несутся в небеса ракеты,
загораясь разноцветным светом.

и летят стремительные искры…
зажигательны они и быстры.
расцветают из огней цветы,
не боясь смертельной высоты.

и горят на чёрном небосводе,
и кружат в прекрасном хороводе.
гаснут, но горят взамен другие,
и видения предстают чудные.

фейерверк — весёлая забава!
в нём огни, как из вулкана лава.
он людьми придуман для веселья.
он от скуки — верное спасение!

кипит базар, живёт базар…
особый мир — востока дар.
хурма, халва, щербет и плов,
и много разных странных слов.

кричат ослы, звенят ключи,
глядят глаза черней ночи,
проходит длинный караван
из очень, очень дальних стран.

здесь кузнецы товар куют,
и тут же сразу продают.
сверкает гранями алмаз…
он здесь нарочно, напоказ.

рубины красные лежат.
укрась же ими свой наряд!
а бирюза… как синь небес,
и изумруд — зелёный лес.

здесь краски яркие горят,
как будто каждый здесь богат.
торговля бойкая идёт.
и продавец к себе зовёт.

он хвалит собственный товар
на весь огромнейший базар.
а рядом уж другой стоит,
и громче этого кричит.

кипит базар. живёт базар…
особый мир — востока дар.
кто хоть однажды побывал,
всю жизнь об этом вспоминал!

Как дико в одиноком плене
Тоску пожаром заглушить.
И тело сгинет через время,
А дух навечно будет жить.

Как слон в посудной лавке,
Я творчество своё переверну.
То задом смысл растеряю,
То передом я рифму уроню.

Шагну направо, в ямб залезу,
Налево шаг — в хорее я ногой.
Вся перемазанная в логаэде.
Но что мне делать? Мысль со мной.

Несёт меня, покрытая попоной,
И в ветер унося слова,
Земля мне будет благосклонной,
Придёт ещё моя молва.

что там в поле замелькало?
по дороге пыль.
а с утра солнце сияло
и стоял ковыль.

а теперь шатры, кибитки,
чёрные глаза,
разноцветные накидки,
шали, пояса.

эти песни, что с надрывом
женщины поют,
даже пляски огневые
здесь ещё живут.

возле чистой, светлой речки
табором стоят,
драгоценные колечки
суженным дарят.

ночью тёмной искры в небо
жаркого костра,
запах мяса, дыма, хлеба…
просто красота!

здесь живут, как жили прежде,
не боясь судьбы,
поклоняясь лишь надежде
и всегда в пути.

сколько жизней прожила ты
старая актриса?
и счастливых и несчастных-
приогромный список!

расменяла на копейки
собственную жизнь,
и сидишь ты на скамейке
голову склонив.

позади апплодисменты
и фанатов рой,
искренние комплименты
и цветы горой…

где вы модные наряды,
муфты, кружева,
и загадочные шляпы,
с пряжкой пояса?

а пока с душой играла
ты чужую жизнь,
своей собственной не стало,
годы пронеслись.

и сидишь ты на скамейке,
с сердце — пустота.
никого нет на аллее…
ты одна, одна.

Птицей феникса
бесследно исчезает
В многообразие
утренних хлопот
Обделенный
гением веселья
Юноша в лице
с душой седой.

Курит сигарету
омертвив на время
горечи промахов.
И его холодные очи,
слезы не прольют
Ты кричи,
нравоучения базарь
-все мимо.
Юноша лишь тень игры,
Святейшества и Тьма
на брудершафт.

Темно-Одинокой Комнате
лампа светит
Прочитано: и философии и красоты
Мой позвоночник рвется изнутри
Все то непознанное!
Ни мной ни другим
Читается дальше
Как ироничный стих
И пусть ты богат
как царь Ахмат
Иль мудростью
воздушно управляешь
Без искренней любви
Ты образно: Вампир.

Хитрые змеи
вопиют во снах,
Ты сам не сможешь жить!
Ты слабый
и больной
И бог тебя покинул
Едва явился ты
на свет людимый.
Но мы спасем,
одарим тем,
что не имел
пока кружил
марионеткой Бога.

Наукой золотой,
ты вечно будешь вдохновлен,
И девы страстные,
кричать в ночи
от похоти заставят.
Быть может деньги горы,
хочешь? ни вопрос.
Мы все тебя подарим,
за небольшущий взнос.
Души твоей продажа.

Все по закону,
в такт и Ад.
Там горячо,
но мило грешники смердят.
Скорее смерд ответь,
царь Люцифер заждался
впредь!

Но я молчал,
и звука не издал
как-будто статуя
заплеванного гения
По воле скульптора
Должна безропотно
стоять и слушать.
Из века в век
гниющий, одинокий город
Лицезреть.

Догорит свеча
в келье одинокой,
На огненной груди,
уснув вечным сном
успокоением
улыбки мертвой
Твое дыхание
призрак Любви
в небесном зазеркалье
созерцать желаю. 

И танцуй вальс на траве.

Мне надоело
бездыханно петь
стеной к стене.
И роя тайных глаз
искать Алмаз
Недостающих мне
по духу людей.
Устал я целовать
холодный потолок
во тьме.
На одиночестве
могильных троп
Я плакал без конца
и слез поток иссяк.
теперь лишь
Скорбь беспощадно
глаголит мне
Фальстарт, Фальстарт.
Как свежую росу
теряю светлую мечту
из рук по утру.
Я о без долин изнутри
всего себя.
Как грот сгоревший
от набегов врага
С озябшим видом
Полусонного лица
Хожу дорогой
Самары шальной.
Будто изнемогший пустыней
Бедуин
И старого клена
желтеющий веер листвы
созерцая.
Мыслю про себя
просто так
от невзгод.
Что мы с тобою братья
по несчастью.
О старый
вновь
пожелтевший Клен.
Мне ничего
ни хочется.
Писательский талант
засох.
едва я потерял
из чудесных снов
твоей небесной синевы
глаза.
Рука и мысли мои
словно камни
древних пирамид.
Ни прочитать
мне
этот манускрипт
Кричу тебе!
из пустоты своей.
За сотни километров
от тебя.
Помоги мне
любимая.
Найди меня
во сне.
Сожми покрепче
руку.
Сказав люблю
и поцелуй подари
Танцуя вальс на траве.

печка топится на кухне
и трещат дрова.
до утра уж не погаснет
на небе звезда.

на дворе мороз трескучий
гонит всех домой.
там любой из нас получит
ласку и покой.

чашка с крепким сладким чаем,
от печи тепло…
и душа тихонько тает,
забывает зло.

пахнет сдобой, пирогами…
кругом голова.
бродит нежность между нами
пьяная слегка.

это старая картина
маминой поры.
ничего я не забыла…
вот — пишу стихи.

северный ветер ударил в окошко,
ломится в узкую дверь,
снегом засыпал у дома дорожку,
воет, как раненный зверь.

где-то мотался он целых полгода,
пел, и гулял, и крепчал…
нянчилась с ветром старушка-погода,
но с нею норд-ост заскучал.

вот и помчался по ровному полю,
силу почуяв в плечах,
чтоб отыскать свою новую долю
в солнца последних лучах.

то, лишь, позёмкой метёт по дороге,
то налетит, как буран,
путников смело хватает за ноги,
тащит в ледовый капкан.

весело ветру носиться по свету,
всё подчиняя себе,
весело встретить подружку-комету,
что прилетела к земле.

целых полгода ему веселиться,
чувствовать силу и стать,
чтобы потом на полгода забыться,
снегом укрыться и спать.