Яков Есепкин

На смерть Цины


Четыреста семьдесят пятый опус

Чермных роз ароматы пьянят
Бедных рыцарей, бледных апашей,
Май вознесся и кущи манят
Див и агнцев порфирною чашей.

Обернитесь, Гиады, камней
Мы черствее, из штофов меловых
Яд цедим, соглядая теней,
Буде пир во трапезных столовых.

Как упьется аидская рать,
Ханаан черепки отсчитает,
И явимся тогда умирать
В майском золоте, кое не тает.

Четыреста семьдесят шестой опус

Май волшебный, цвети и лелей
Тень Венеции, злать Одеона,
Мы любили небесность аллей,
Изваянья — призрачней Сиона.

Фей белили те гипсы и вот
Мглой портальный лишь сад овевают,
Вьют юдицы лозою кивот,
Днесь однех нас, однех убивают.

Хоть скорей, ангелочки, сюда
Отлетайте, под сени пустые,
Всё меж губ наших рдеет вода
И точатся в ней тьмы золотые.

«Смеяться, право, не грешно
Над всем, что кажется смешно»

И, в первую очередь, не грешно посмеяться над собой.

Самоидентификация
Мы с каждым днём немножечко другие,
И всякий раз себя не узнаём.
Да что там мы! Бывает и родные
Нас идентифицируют с трудом.

Они на нас глядят порою странно.
Как бы с вопросом – ты или не ты?
Да я же, я! Но я так мгогогранна!
Во мне открылись новые черты.

Сегодня я подобна серой мышке.
Тружусь на кухне, лапками стуча.
Назавтра озаренья бемцнет вспышка –
Ведь я «звезда», ярка и горяча!

Да, да – «звезда»! Талантлива ужасно.
Доверчиво спустилась к вам с небес.
Во мне стихов лирически-прекрасных
Бушует термоядерный процесс.

Но… в бытовухе «звёздочка» несчастна,
И прозябанье для неё – коллапс.
В тоске, от ощущенья диссонанса,
«Звезда» себе плеснёт в рюмашку шнапс,

И вдруг всё озарится дивным светом!
Тем светом, что летит к нам с высоты.
Мы каждый день немножечко поэты.
Буквально все. Поверь — и я… и ты.

*****

Скромно о себе
Когда я стану мастером пера,
Маститым, почитаемым поэтом,
Восприниматься будут на ура
Мои баллады, басенки, сонеты.

Воздвигну памятник себе я смехотворный.
Народная тропа к нему не зарастёт.
Коль даже зарастёт – тогда, бесспорно,
Прорубят новый (но не задний) в ней проход.

И буду тем народу я любезна,
Что доводила шутками до слёз.
Хотя Пегас (по слухам достоверным)
Меня к Парнасу так и не довёз.

Веленью Музы буду я послушна,
Лишь попрошу мне чуточку помочь.
Хулу и похвалу приемля равнодушно,
Амбициям скажу: «Подите прочь!»

Секундной стрелкой пробежавшись по душе,
Одной минутой увлекла тропою страсти.
Прошли часы, меж нами, сладострастья,
Закончился очередной ещё сюжет.
Читать дальше →

Глядит Христос с измученной улыбкой
На дорогой ценой спасённый мир.
Границы зла-добра всё так же зыбки
И вновь толпою сотворён кумир.

Всего лишь десять заповедей… ДЕСЯТЬ!
Не тысяча… не сто… не пятьдесят.
Но чашей дел благих не перевесить
Той чаши тяжесть, где грехи лежат.

Не возжелай! И всё-таки желаем.
Не убивай! Наверняка убьём.
Раскаявшихся – сердцем не прощаем
И шансов на спасенье не даём.

Не укради! Крадём и не краснеем.
Не говори неправды! Нагло лжём.
Друг друга слышать просто не умеем.
И всуе… всуе Господа зовём.

Мы всё ещё душою не созрели.
Посеян, да не собран урожай.
Ростки взошли, но дышат еле-еле,
Хоть тыщу клонов плоти создавай.

Господь наш! Мы тебе не надоели?
Прошу — ещё раз шанс спасенья дай!
Мы стать добрей друг к другу не успели.
Жестоко нас за это не карай.

Быть может, где-то щёлкнет… свет прольётся
На те потёмки, что зовём душой.
И дух наш ярким факелом
взовьётся
И нам Спаситель с неба
улыбнётся
Улыбкой не измученной…
… иной.

Заметает осень
жёлтым снегом сад,
на ветру деревья
голые стоят.
На ветвях повисли
капельки дождя,
никого нет в парке
только ты и я.

Заметает осень
жёлтым снегом сад,
нам с тобою лето
не вернуть назад.

Не мне судить людскую глупость,
И жизни друга поучать,
Мне не дано измерить мудрость,
И над судьбой судьею стать.

Исполнить все свои желанья,
В короткий век мне не дано,
И все мечты и ожиданья,
С собою взять не суждено.

Смогу лишь только здесь оставить,
Поступков доблесных молву,
И добротой своей исправить,
Чужих ошибок черноту,

Невежество лечить словами,
Смиреньем гордость укрощать,
И боль детей в глазах печальных,
Одним дыханием в себя вбирать.

Мне не дано увидеть окончанье,
Дороги каменистой и крутой,
Проникнуться могу лишь состраданьем,
К глубокой старости, великой и простой.

Придет тот день, когда итоги жизни,
Мне спешно придется подводить,
Лишь об одном, прошу тебя я Боже,
Дай силы! Бодрость духа Сохранить!

Отчего ты такая печальная?
Ведь уеду – не навсегда.
Церемония чайно-прощальная.
Взгляд тревожный – Зачем? Куда?

Деловая поездка. Служебная.
С нею вырастет мой оклад.
Отхлебни-ка настоя целебного.
Это нервы твои шалят.

Помню… помню о матери старенькой.
Вновь инсульт… и тебе невмочь.
Ты же сильная. Справишься, Варенька!
Ну, а я… чем смогу помочь?

О тебе ведь забочусь, родимая!
Повышаю семьи доход.
Как неловко ты чашкою двинула.
Вон – по скатерти чай течёт.

****
Мну в руке платочек батистовый.
Разговора нити теряю.
Твоих взглядов огнём неистовым
Согреваюсь быстрей, чем чаем.

Нас с тобой занесла нелёгкая
В этот зал, красиво украшенный.
А со сцены музыка, грохая,
На поступок зовёт безбашенный.

Пульс частит и вокруг всё кружится.
Влюблёна ли в тебя? Не знаю…
Погадать бы на чайной гущице.
Жаль, что в чашке – пакетик чая.

Глубь в глазах твоих необъятная.
По макушку в ней утопаю.
Что же мне теперь – на попятную?
Сладкий омут – в чашечке чая.

Склонилась Русь над тихою рекою
И долго так смотрелась в гладь воды,
И любовалась долго так она собою,
Что месяц ей вдруг крикнул с высоты:
— Ой, хороша ты, Русь, я это знаю,
Такой всегда ты, матушка, и будь!
Смутилась Русь и тихо отвечает:
— Я так… поправить… локон чуть.
Автор: Виктор Шамонин (Версенев)
Читает: Александр Синица
Your text to link...
Художник: Мирослава Костина

Навеяно верованиями в переселение душ

Возможно на земле пройдут века,
Наступит миг – я вновь глаза открою.
Увижу ль снова небо голубое,
Луч солнца, золотящий облака?

Кем в этой новой жизни окажусь?
Предстану ль с человеческой душою?
Какие чувства овладеют мною?
Какому богу страстно помолюсь?

Одно лишь знаю: копией не стать!
Всем старым снам уже не повториться.
А годы мчатся быстрой колесницей
И ход времён не поворотишь вспять…

Сейчас, пока… ещё могу мечтать…

С колокольным вечерним звоном,
Я вернусь к тебе, милый край.
Мир сединам твоим и клёнам,
Мир дорожке, ведущей в рай.

Рубашонка моя в заплатах,
На штанах моих пыль дорог,
Не скрываю в карманах злата,
В тех карманах моих — песок.

На плечах моих — дождь и вьюга,
В волосах моих — солнца прядь
И душа моя, не лачуга,
В ней стихов золотая кладь.

Проводи меня, ворон, с зорькой,
На дорогу, где неба ширь.
Там, за далью, у чаши горькой,
Мама ждёт меня и псалтырь.

Автор: Виктор Шамонин (Версенев)
Читает: Александр Синица

Your text to link...