Хочется мне закрыть глаза
И раствориться в тумане осеннем
Может быть, не моя слеза
искрится в холодном твоем воскресенье

Я умерла и воскресла вновь,
Море эмоций в тебе разливая
Орбиты планет разрывает любовь
Я — нас с тобой разрываю…

Любишь наверно, а может и нет,
Облаком в мысли твои проникаю
В них не найти мне желанный ответ:
Его твое сердце надежно скрывает

Уходить. И теряться в осадках,
Что кричат во дворах без умолку.
Взгляды темных прохожих украдкой
Ты не видишь сквозь длинную челку.

Убегать. И скрываться в ущельях
Незнакомых домов высотных.
И упасть. Но мечтать о крыльях,
Тех, что в списке вещей запретных.

Ускользать. От себя и от ночи,
И пытаться найти ответы…
Что же сделать без полномочий
В обезумевшем мире этом…

ах. зима-красавица!
людям очень нравится:
в белом одеянии
чудное создание.

вся огнями светится,
и тому, кто встретится,
дарит самоцветы-
от себя приветы.

белые ресницы…
снег на них искрится.
а щека румяна.
от любви я пьяна!

я иду с любимым:
молодым, красивым.
а зиме — спасибо!
за то, что я любима.

Где смерть другим, там для меня дорога.
Где миг другим, там для меня века.
Удел такой я вымолил у Бога,
Он дал мне сути нить. Но как она тонка!

Хочу погрузиться в абстракцию
Или впасть в анабиоз
И вся измазаться красками
В постели из лепестков роз.
И будет падать пушинками
Вся боль из моей души
Под ней ты будешь кружиться
Стирая капельки лжи.

Ты сказала: «Поздравь, залетела».
Я спросил, замерев: «От кого?»
Усмехнулось любимое тело
И послало с упреком кивок,

Нет, не мне,- за окно, что налево
От меня и правей от тебя.
Там желтело рыжело алело
О поминках роскошных трубя.

Я – про деньги, но ты отмахнулась,
Встала с кресла, к окну подошла.
И высокие бледные скулы
Осеняли осенний аншлаг.

Там дрожало смеясь умирало
Торопясь исполняло обряд
Золотые швыряя реалы
примеряя кричащий наряд.

Ты смотрела на сонную муху,
Забиравшуюся по стеклу.
«Без тебя все я сделала», — глухо
Прошептала ты, словно хулу.

И прихлопнула муху ладонью.
Заметалась она, щекоча
Кожу, будто гадая о доле
Вдруг заплакавшего палача.

я открыла глаза и вижу
этот мир без всяких прикрас-
здесь дворцы между нищих хижин,
яхты там, где старый баркас.

бедность близко живёт с богатством,
а любовь, где грязь и разврат.
мудрость рядом ютится с пьянством.
и не ясно: кто прав? виноват?

молодые идут сияя
чистотой своих белых лбов.
но с годами жизнь оставляет
сеть морщин на щеках стариков.

а трава, что весной зеленеет,
наряжая собой луга,
злой осенней порой желтеет,
и её покрывают снега.

а они весною ручьями
убегают к долинам рек.
и. конечно, снега не знают
в чём же этой жизни секрет.

да и нам раскрыть не удасться
для чего на земле мы живём.
и нельзя здесь надолго остаться,
и второй раз уже не прийдём!

уплывают корабли, уплывают…
за собою пенный след оставляют.
топим в нём свои обиды, печали.
ждут подруги нас на новом причале…

хорошо вот так мотаться по свету,
и менять блондинку веру на свету,
а потом и эту свету на валю,
ну, а валю на ирину и галю!

нигде правды о нас не узнают,
только с радостью везде принимают,
накрывают столы и топят бани,
и считают нас своими мужиками.

а мы снова уходим, уходим…
и везде, везде романы заводим.
обещаем вернуться обратно.
не вернёмся — это тоже понятно.

настоящие мы волки морские.
и любые берега нам чужие.
обнимает в дальнем море волна-
верная подруга и жена!

слова ложатся,
как винтовки,
в коробку:
одно к одному,
штыки наизготовку!
готовы
драться
за правое
дело,
и в бой за него
ринуться
смело!

пишет поэт — поэт
понимает,
что правды
меж нами
давно не хватает,
что зависть
и злоба
губит людей,
и нет надежды
на лучших
друзей.

ему
не исправить
поганые души.
и голос его
всё глуше
и глуше…
и вот его имя
уже вдалеке…
и дырка
от пули
на гордом
челе!

Летела по небу корова,
Летела в Африку она,
Вон, прочь от шума городского,
Туда, где синяя волна

Ласкает нежно желтый берег,
Где цвета вишни небосклон,
Где на деревьях дремлют звери,
И стоя спать умеет слон.

О перелетная корова,
Ну, чем тебе не люб наш луг,
Что притяжения оковы
Порвав, летишь скорей на юг.

И гордо крыльями махая
И разгоняя облака,
Она ответила: «Мечтаю
Увидеть черного быка.

Там говорят быки такие,
Не то, что в нашенском хлеву,
У них на лбу рога крутые,
И жрут не сено, а траву.

А наши, тьфу, одной соломы
Нажрутся, тут же отдыхать,
А если сделать что по дому,
Так можно даже не мечтать».

Но возвращаются коровы,
Опять на Родину летят,
А рядом с ними бык здоровый
И стайки черненьких телят.

Теперь, глядишь, по всем колхозам
Быки у нас черней угля,
И афронигерским навозом
Добрится русская земля.

А белый бык стал в дефиците,
И в Красной книге этот вид
Везде в гоненьях, в геноциде,
И каждый шкуру норовит

Повесить у себя на даче.
Так как случилось, белый бык,
Что черной стала шерсть телячья,
Мужик ты или не мужик?