Ты поэт, великий самый
Ты Русь воспел и осветил,
Ты пел раздолье и дубравы,
И собой других затмил.
Стая воронья тебя венчала
С названьем громким «друг»,
Она же водкой привечала
И «породнила» с «теткой» на досуг.
А ты пел, писал и снова пел
Всем врагам на зло,
И слово русское хотел
Возвысить и превратить в добро.
Так будь же славен ты Сергей
Твои стихи да будут Славны,
Они ведь как хороводы фей
Танцуют перед Богом Фавном.
Примечания: «тетка» -так называли в 20-е годы поэты имажинисты между собой ГПУ.
Фавн — бог полей и лесов
Что есть добро
Задаю себе вопрос,
И что такое зло
В догадках маюсь.
И где та правда
Превратилась в ложь,
А эта халда
Обернулась правдой.
Как все сложно в мире
О Боже, как пустынно,
На знаменитом этом пире
Что не стоит и алтына.
Но мы еще живем,
Надеемся и любим
И мы душою не умрем
И никогда мы не погубим,
Наш свет в глазах
Который пламенем пылает
Искру в сердцах
Что наших близких согревать.
примечания: халда
— грубая, наглая, женщина.
алтын — древнерусская монета ценностью в
три копейки.
Я не стану тобой забавляться,
Я не стану с тобою шутить.
Поспешил ты в любви признаться,
А я не готова так жить…
Возраст тоже причина, преграда,
Я встречаться с тобой очень рада.
Мне и так хорошо и спокойно,
Давай будем любить привольно…
Не надо меня бояться,
Не надо меня стесняться.
Обнимая всегда говоришь,
Раздеваешь, целуешь, не спишь.
Я краснея пружиной сжимаюсь,
Может быть воспитание хромает.
Прикосновением твоим упиваюсь,
И рада, что ОН обнимает…
И в душе я б хотела открыться,
И сказать, как с тобой хорошо.
Пусть пружина моя распрямится,
Пусть-ведь детство давно прошло.
что ты плачешь? что ты стонешь?
что ты жалобно зовёшь?
душу мне тоской тревожишь
и по капле радость пьёшь.
почему грустишь ты-скрипка
у маэстро на плече?
сделал мастер тебя хлипкой,
покорясь своей мечте.
видно женщину когда-то
всей душой он полюбил,
а теперь понять нам надо,
как отчаянно грустил.
он не мог её коснуться,
лишь смотрел издалека.
и не смел пошевельнуться,
чтоб не выдать, вдруг, себя.
и всю боль любви, что богом
нам даётся на двоих,
он вложил в свою работу
ради глазок голубых.
и давно всё это было…
нет фамилий, нет имён.
только скрипка не забыла,
как страдал когда-то он.
и пытается, как прежде,
всем об этом рассказать.
чисто, пламенно и нежно,
чтоб сумели мы понять.
Ты прости меня милая мамочка,
Не смогла я побыть с тобой рядом.
Не валялась под солнцем в панамочке,
А работала, как в поле треклятом.
Мне хотелось бы взять тебя за руку,
Причесать, погладить головушку.
Облегчить путь, как последнему страннику,
Приласкать, обогреть лебедушку…
Но между нами пролегло расстояние,
А теперь у меня покаяние…
Ты прости меня, родная,
Я последних минут твоих не узнала…
Ты звонишь мне десять раз на дню,
Я не против: я подсела ни твое«ЛЮБЛЮ».
И не имею права расслабляться,
НО грешна-нравится в любви купаться…
Может добрая волна флюидов,
Мне поможет дыхание открыть.
Может многолетние обиды,
Вирусом, набело накрыть…
Все проходит без участия нашей воли,
Все приходит к нам согласно доли.
Из того, что Бог послал в подарок,
Будем раздувать свечи огарок…
Закончилась загранкомандировка,
Истосковался ты по родной земле.
Позвонив, спешишь без остановки,
Я волнуюсь, встречи жду, тоскуя о тебе.
Лихорадочно я режу тортик,
Мысли вперемешку в голове.
Для меня ты-в непогоду зонтик,
Я лечу с тобой-букашкой на крыле…
Хочется сказать, как я скучала,
Как о встрече затаенно мечтала.
Ничего об этом не скажу,
Только нежно-нежно обниму…
в этом мире бесконечном
кружится земля.
может быть о счастье вечном
думает она.
чтобы встретиться на млечном
с суженным своим,
бескорыстным и сердечным,
самым дорогим.
и несёт её беспечно
время сквозь года.
будет счастлива навечно,
может быть она.
а пока вопрос извечный:
быть или не быть?
ей придётся не беспечно
всё-таки решить.
Свет свечи…
В нем вижу твои губы
Яркие, пронзительные, черные глаза
Даже если ты меня погубишь,
Без тебя никак нельзя.
Наше счастье пусть недолговечно
Пусть беспечны были чересчур
Были вместе, хоть и быстротечно
В этом прелесть и всей жизни каламбур.