Ничего не понял, но мне безумно понравилось :)

Ничего не понял, но мне безумно :)

Ничего не понял, но :)

Ничего не понял :)

Ничего :)

:)

.

Тикаю я, тикаю,
Никого не трогаю.
Настроенье дикое
Тянется дорогою

В заросли пластидные,
Мне эквивалентные.
В лес, тоской застигнутый,
Вьется топкой лентою

Настроенье дикое,
Очень каннибальное.
Я покрыта тиками,-
В звуковых подпалинах.

Ненавижу женщин я,
А мужчин – тем более.
С тишиною скрещена
Эта меланхолия,

Что полна загвоздками
Плюс болты с шурупами.
Черной желчью гвОздаю,
Тиками я хрУпаю.

Жизнь меня не балует.
Полная мне Ижица.
Ницшеанство вялое
В голове колышется.

Провода-извилины
Красные и белые.
Тики пишут вилами,
Реверансы делая.

К темноте прикреплена
Скотчем, тиком сетуя,
Думаю о реплике,
Прячась под газетою.

Скоро, скоро выскажу,
Что во мне натикало.
Эй, пройдохи, выжиги,
Счастья вам великого!

А пока я тихою
Выгляжу, убогую,-
Тикаю и тикаю
Никого не трогаю…

-Прошепчи на стИшьем языке.
Если не пойму, так улыбнусь.
-И мы несём его в любой своей строке,
Просто я не хочу наизусть.

-Расскажи про алгоритм тоски,
И когда в тебе случился сбой.
-Веру в счастье, разбив на куски,
Потерял от боли разум свой.

-СкрИптово тебе, хоть стих пиши.
Вытошни компьютерную суть.
-Что поэзия? — язва души.
Я нашел свою роль. И я принял свой путь.

-Мне ли душу в ноликах судить.
Я и сам… А? Что ты говоришь?
-И пускай разрывается нить,
Когда стонешь, вопишь и ворчишь.

-Твой полет всего на две строки.
Да и мне не одолеть роман.
-Наверно, в почтовом ящике завелись пауки,
А в глазах — блуждающий туман.

-Что ж, давай теперь начистоту.
Хватит блефа. Карты все на стол.
-Выбрав озябшую пустоту,
Мак посею на стены и пол.

-Был не с той, не там, ни тем, ни сем.
Что теперь: один остался я?
-Супостат, чуть не свел все на нет
[вариант не найден]

Соблазнение.
Он:!!!
Она: ???

В магазине.
Она:!!!
Он: ???

Развод.
Он: ???!!!
Она: ???!!!

Отражаюсь я в отражениях отражений
И пытаюсь в них самого себя разглядеть.
Наряжаюсь я в ожерелье из ожерелий
И хотел бы в нем песню песней спеть хоть бы треть.

Чтоб найти себя, не скорбеть всю жизнь об утрате,
Отражение к отражению приковал:
За спиной висит омут зеркала, мгла в квадрате.
Впереди меня – в раме зеркало, взгляд – в овал.

Подражания подражаниям мне в затылок
Смотрят холодно, вереницею в хмурый лес
Превращаются. С пылу жару ли, с жару пылу
Отзеркалилось зазеркалие в олакрЕз.

И, нащупав путь к ощущению ощущений,
Зачарованный, я летел туда, в глубину.
Вот нашел себя, как Иван-дурак смерть Кощея.
Но в последний миг дал я, кажется, слабину…

Стало страшно мне оттого, что я там увидел.
Ожерельное ожерелье я разорвал.
В снежных нЕжитей, хмурых призраков, мглы прикИде,-
Отражением отражений я убежал.

Из Маркеса в сером выпал.
Вот так из пыльного шкафа
Скелет совершает выпад,
Костями в поклоне шаркнув.

Три крестика черных, дата.
Сто лет домашнему порно.
В семьсот мегабайт закатан
Тот вечер пустячный, сорный.

Экран мне моргнул, проснувшись.
Надсадно по сердцу – блюзом.
Себе: успокойся, ну же!
Но комната — юзом, юзом.

Выходишь из крУжев пены,
Мне блюзом сдирая кожу.
Меня воскресишь,- во-первых,
И, во-вторых, уничтожишь.

Тебя стало слишком много,
Подробно и очень крупно.
Рекламный, призывный слоган,-
Сверкнешь то лицом, то крупом.

А камера ближе, ниже,
Выхватывая детали,
Все тело твое оближет.
Последние тайны пали.

Я вижу твою изнанку,-
Испод розовато бледен.
Я в мелкую дрожь весь замкнут.
Звеню столетнею медью.

Вдруг нервно дернулась око,
И комната окосела.
Встревоженный, кособокий
Восторженно и несмело

Тебя касаюсь губами,
Твоим наполняясь ядом.
Я стал семьсот мегабайтным,-
А большего и не надо.

Твои соленые губы,
Твое удобное тело.
И снег с потолка нас грубо
Завалит. Метель летела…

Экран в белоснежной шали,-
Оделся по непогоде.
По комнате сумрак шарит
И никого не находит.

Ты сказала: «Поздравь, залетела».
Я спросил, замерев: «От кого?»
Усмехнулось любимое тело
И послало с упреком кивок,

Нет, не мне,- за окно, что налево
От меня и правей от тебя.
Там желтело рыжело алело
О поминках роскошных трубя.

Я – про деньги, но ты отмахнулась,
Встала с кресла, к окну подошла.
И высокие бледные скулы
Осеняли осенний аншлаг.

Там дрожало смеясь умирало
Торопясь исполняло обряд
Золотые швыряя реалы
примеряя кричащий наряд.

Ты смотрела на сонную муху,
Забиравшуюся по стеклу.
«Без тебя все я сделала», — глухо
Прошептала ты, словно хулу.

И прихлопнула муху ладонью.
Заметалась она, щекоча
Кожу, будто гадая о доле
Вдруг заплакавшего палача.

Катитесь по степИ, шурша,
Под солнцем чахлым в сорок ватт.
Подъела гниль вас и парша,-
Уже не повернуть назад…

Открыт вход в погреб – тьмы притвор;
И балка – в галстуке петли.
Тьма смотрит на меня в упор.
Я – в гараже, я – на мели.

Шагнул. И заревела кровь,
А под ногами – зыбь огня.
Скорей, скорей притвор закрой!
Но потащило вниз меня.

Боль вырвала из забытья
И стала в пОгребе кромсать
И рвать заботливо, в оттяг,
Как обезумевшая мать.

Я закричал туда, где свет
Зарылся в серую шинель
И потерялся в ней совсем.
Лишь тихий шелест в вышине

Ответом был. Я здесь один.
Все это пОгреба навет.
Щепотку храбрости найди,-
Пора карабкаться наверх.

По дыбе лестницы я лез,
На ней себя терял порой
И, отыскав на дне, в золе,
Опять бодался с высотой.

И вот я выполз. Гаража
Нет и в помине. Степь шуршит.
Гнилые яблоки лежат,
И солнце лампочкой дрожит.

Вдруг ветер вздорный налетел,
И яблоки гурьбой – в притвор.
И я за ними — в тьмы предел,
Вливаясь в шелестящий хор:

Катитесь, яблоки, шурша,
Под солнцем чахлым в сорок ватт.
Подъела гниль вас и парша,-
Уже не повернуть назад.

Кто меня обнимет,
Кто меня обманет,
Трепетом одарит,
Лаской обдурИт.
Ночь проходит мимо
За окном в тумане
Робкою отарой
В сторону зари.

Повернувшись набок,
Я овец считаю:
Звякают минуты,
Звякают часы.
Развивая навык,
Постигаю тайну
Полуночной смуты,-
Ей по горло сыт.

Вдруг сгустилась темень:
Черная овчарка
Прыгнула бесшумно,
Целясь мне в кадык.
В страхе костенея,
Через миг отчалю,-
Тонкую брошюру
Пролистал кирдык.

Но прильнула мягко
Ты ко мне всем телом
И, шепча в затылок,
Отвела беду.
И мне сразу,- ах, как —
Ласки захотелось.
Ты ли это, ты ли?
Слов я не найду.

Овцы,- «Унца, Унца».
Нежность прет рекою
Очумело, шало
С ночью наравне.
Так хотел коснуться
До тебя рукою,
Что ты вдруг пропала
В тонкой простыне.

Ночь проходит мимо,
Звякая в тумане.
Очень мягко стелют,
Очень жестко врут.
Кто меня обнимет,
Кто меня обманет,
Кто прильнет всем телом
И растает вдруг.

Не приручить смерч ушлыми речами.
Но я просек магический мотив.
Его шепчу,- и вот меня встречает,
Вкрутившись в небо, штопор на пути.

Я поражен. Теперь я обладаю
Ужасной властью. Осторожным быть
Придется мне. И я, гордясь медалью,
Ее скрываю под пятой судьбы.

Вернувшись в класс, я сел украдкой с края
И вдруг услышал, весь окоченев,-
Два пузыря, к окну перетекая,
Насмешливо бубнили мой напев.

Приятель школьный объяснил мне скоро,
Что каждый в классе знает тот мотив.
Смотрел я на него, как будто вор он.
Мне стало грустно, словно я один…

Теперь все ясно: я обычен, скучен.
Мне магия, увы, не по плечу.
Мелодией я не устрою бучу,
Да и не очень этого хочу.

Лишь иногда, взгляд погружая в известь,
Шепчу я в Высь, что жизни лишена.
Но сколько смерч я не пытаюсь вызвать,-
Кривясь, мне отвечает тишина.