Серая над далью пелена
А за ней и жизнь вся, будто снилась,
Юность счастьем светлым где она
По каким задворкам притаилась?
Лишь бродяга ветер зная всё,
Треплет грусть сусальную берёзки,
Песней он до сердца донесёт
Впечатлений смутных отголоски.
От далёких глаз привет шепнёт,
Оживит любви хмельное лето
Там рукою вслед судьбе махнёт
Девушка из синего рассвета.
И устало вновь себя миря,
С днями уходящими накатом,
Я про всплеск твой юных лет заря
Расскажу алеющим закатам.
Серая над далью пелена
А за ней и жизнь вся, будто снилась,
Юность счастьем светлым где она
По каким задворкам притаилась?
Владимир Вальков
Всплеснулся март в весеннем путче,
Но с буйства сил не рассчитал,
И мокрый снег зимы дремучей
Вновь на дороги падать стал.
Зависла хмарь и сердце мутит,
Всё будет завтра, а пока.
Плывут по небу цвета ртути
Так монотонно облака.
Улыбка с губ твоих слетела,
Как сны мгновения парят
И лишь глаза с движеньем тела
Про годы счастья говорят.
Не надо, милая, раздумий,
Где одиноким бродит Я,
А просто, дни слагая в сумме,
Наполни смыслом бытия.
Согреет, если ты озябла,
Воспоминаний дикий хмель.
Откуда в юность с белых яблонь
Летит и кружится метель.
Уйдёт однажды стынь любая
И луч, смеясь у изголовья,
Шепнёт, что в мире голубая
Теперь весна сияет новью.
Владимир Вальков
Вспыхнет над просторами, чаруя
Чей-то взгляд весёлый синева,
Чтоб чужого счастья не воруя,
Радугой обрызгал он слова.
А не стыл бы чёрным изваяньем
В свой печальный жизни эпилог,
Смысл огромный там убив деяньем,
Где всплеснул божественное бог.
Рассказал бы письменно и устно,
Как мгновенья без любви тесны
И о том, как сердцу биться грустно,
Если нет в нём чувственной весны.
Чаще жизнь-дремучая рутина
В ней дела надолго и всерьёз,
Оттого и нужен Буратино
Что дурачась, рассмешит до слёз.
Вспыхнет над просторами, чаруя
Чей-то взгляд весёлый синева,
Чтоб чужого счастья не воруя,
Радугой обрызгал он слова.
Владимир Вальков
Прольются тусклым, жёлтым светом
В пустынный сумрак фонари.
Как часто в жизни пустоцветом
Мерещит ночь приход зари.
Глазами в синь смеясь когда-то
Я был всегда рассвету рад
И в дымке розовой заката
Не исчезал мой грустный взгляд.
Тогда от чувств шалея юных,
Кружила песни голова
И нежно так звучали струны,
И душу трогали слова.
Быть может нужный смысл утрачен
Раз сердце сдавливает мрак
И ты смятением охвачен
В чужом краю, где всё не так.
В твоём родимом после смут,
Надежда откликалась где-то,
А здесь на тоже — почему
Ты не найдёшь уже ответа.
Прольются тусклым, жёлтым светом
В пустынный сумрак фонари.
Как часто в жизни пустоцветом
Мерещит ночь приход зари.
© Copyright: Владимир Вальков, 2011
Свидетельство о публикации №11109228029
Владимир Вальков
Где-то вечность с нами говорит
И текут мгновенья не для прозы,
Под застывшим всполохом зари
Жгут листву сусальную берёзы.
Красотой немыслимой упьюсь,
Чтоб душа картины те хранила,
Этой грустью осени, ты Русь,
В каждом сердце что-то заронила.
Шёпот твой то светлый и живой,
То с кленовых веток хмарью плачет,
Тайны приоткрыв над головой
Пройденным он путь нам обозначит.
А, когда с церквей прольётся звон
И растает в розовом закате,
Нужный выбор сам волною он
Из глубин сознания накатит.
Где-то вечность с нами говорит
И текут мгновенья не для прозы,
Под застывшим всполохом зари
Жгут листву сусальную берёзы.
Владимир Вальков
Там за окном прозябший свет,
Но скоро вновь над стынью,
Весна приветствуя рассвет,
Заполыхает синью.
Забыв, как девка с бодуна,
Вчерашние проказы…
Ну, а пока в ночи луна
Сияет жёлтым глазом.
И оттого туманен взгляд,
И слово стало зыбким,
Про чувство скупо говорят,
Слетая с губ улыбки.
Ведь жизнь попав в игру теней,
Над вечностью зависла
И там, где смуты бездна в ней
Слезинкой капля смысла.
А значит надо за порог,
Лишь солнце засмеётся
Под небом слушать песнь дорог,
Что вдаль ручьями льётся.
Душа задышит счастьем пусть,
В какое так манилось,
Оно мне виделось сквозь грусть
И под метели снилось.
Там за окном прозябший свет,
Но скоро вновь над стынью,
Весна приветствуя рассвет,
Заполыхает синью.
Владимир Вальков
Живые с детских лет картинки
Что в нас остались навсегда,
Мелькают, словно золотинки,
Средь бренных мыслей иногда.
И возвращают к тем дорогам,
Где в чувствах смутных из начал,
Очеловечив их во многом,
Христа затеплилась свеча.
Топча равнины и по склонам,
Из Рима в новый всё предел
Шёл легион за легионом
И мир от страха холодел.
Тогда и жизнь текла другая,
В сердцах без смысла тлела суть,
А он надежду зажигая,
Позвал увидеть Млечный путь.
И отсияв судьбой приметной,
Растаял странником во мгле,
Но след его инопланетный
На древней матушке Земле.
И в снах всё тот же бестелесый
За грустным месяцем в ночи,
Плывёт, светясь над тёмным лесом,
Бродяжка ангел и молчит.
Мы так несбыточно любили
Проникший в нас далёкий свет,
Ты от скитальцев, что здесь были
Шепни из вечности привет.
Владимир Вальков
Я изливал в стихах, меняя,
Далёкий образ теплоты,
Немного грустью оттеняя,
Под слово ласковое ты.
Сгорал в огне страстей случайных,
Надежд лазурью не клубя,
Мир открывал поэту тайны,
Но мало значил без тебя.
Там в сентябре зануда-ветер
Трепал листвы осенний шёлк,
А мне апрель на всё ответил
В котором я тебя нашёл.
Мечталось встретить мне такую
И песнь любви судьбой всплеснуть,
И вот идёшь ты въявь, смакуя,
Глазами синими весну.
И я души не обесточил,
Ты стала близкой и с тех пор
Желанна словно после ночи
Навстречу вспыхнувший простор.
Я изливал в стихах, меняя,
Далёкий образ теплоты,
Немного грустью оттеняя,
Под слово ласковое ты.
© Copyright: Владимир Вальков, 2012
Свидетельство о публикации №11203125491
Владимир Вальков
Затеряюсь я судьбой в народ,
Или в жизни будет всё иначе
И найдётся зелье-приворот
Для гулящей, ветреной удачи.
Только мне на что сдалась она,
С бесовским её спесивым тленьем,
На такое ставит сатана,
А господь посмотрит с сожаленьем.
Если ты мечту оберегал,
То искать сокровища не плавал,
Ведь про золотые берега
Ласково нашёптывает дьявол.
И всегда за квоту лишних благ
Втягивает душу, как удав,
Надо лишь взметнуть пиратский флаг
И себя и близкого предав.
Нынче я ни беден, ни богат
И мелькнёт ли парус ветра полный
Сотворённый из надежд фрегат,
Где тебя шальные носят волны?
Где-то рвёт на части море-зверь,
Или просто бездна между нами,
Корабли, что в гавани теперь
Сильно так потрёпаны штормами.
Владимир Вальков
Мы летели, мелькали парсеки
На приборах в командном отсеке.
Позабыв, кто мы есть и откуда,
Мы летели, надеясь на чудо.
Sos, бросаемый в горло эфира,
Ничего не откликнул у мира.
И глаза человечьи без всплеска
Холодели от звёздного блеска.
Нас Вселенная-подлая злюка-
Заставляла метаться у люка.
Чтоб душе не рыдать бесполезно,
Так хотелось швырнуть её в бездну.
Но однажды, во мраке, впервые,
Мы увидели краски живые,
Наших мук была узнана мера
В силе слов, «У неё атмосфера».
«Ах скорей же, иди сюда, Ева,
Посмотри, на экране там слева,
Может всё наваждение это
У звезды голубая планета».
Ну а дальше уж не было горя
Стали жить мы у синего моря.
Много разных смешных побрякушек
Смастерил мне Адам из ракушек.