По природе своей не всегда мы с природой в ладу.
Жарким летом мечтаем о снежных сугробах искристых.
Ну, а вьюжной зимой – о лиловой сирени душистой,
Расцветающей пышными гроздьями в майском саду.

По природе своей не всегда мы с другими в ладу.
Те, по нашему мненью, глупы… а другие — спесивы,
Горделивы, заносчивы, пустоголовы, хвастливы,
И, к тому же, чрезмерно болтливы себе на беду.

По природе своей не всегда мы с собою в ладу.
Не в согласии бурные чувства с холодным рассудком.
А душа вечно спорит о целях с голодным желудком.
И, частенько, идёт у него на цепи-поводу.

Подскаажите же мне, я умишком своим не дойду:
По природе своей — мы хоть с кем-то бываем в ладу?

Как нынче необычен день декабрьский! Сияет солнце в вышине по-царски,
Даря земле весеннее тепло. Голубизною небо расцвело.
Ни тени облачка… лазурью свод играет. Повсюду оживились птичьи стаи,
Весёлым звонким щебетом восславив нашествие природной аномалии.

Ещё вчера пейзаж был строго зимний. По насту санки детские скользили.
Снежок блистал подарком новогодним. Какой сюрприз! Расстаял он сегодня.
Лишь на траве, бесформенный и грязный, лежит его остаток безобразный.
Текут ручьи воды небесной талой, журча весенней песенкой бывалой.

В чертог зимы, холодный и бесстрастный, весна ворвалась шумно, по-бунтарски.
Нарушив очерёдности законы, стучит капель декабрьская со звоном.
Нас удивляя, климат отчебучил: мотив весенний для зимы озвучил.
Природы женский маленький каприз. Однако, как желанен сей сюрприз!

Случившийся с зимой внезапный казус, открыл душевной нежности оазис.
Пусть ждут ещё нас снежные заносы, к зиме претензий нет… и нет вопросов.
Она для нас — владычица, царица. Но, сказка о весне пускай продлится.
Приход морозов очень вероятен. Однако, как весны денёк приятен!

Мой любимый,
мой родимый,
мой хороший!
Разве в чём перед тобой я виновата?
Постарела, подурнела… ну так что-же?
Время ведь со всех взимает плату.

Нынче взгляд твой, милый, уж не нежен,
Как бывало в юности далёкой.
Стал холодноват он и небрежен,
Согласись, ведь это так жестоко!

Да, с годами остывают чувства.
Их накал уже не тот, что прежде,
Но ведь оба жили мы надеждой,
что хранить очаг любви — искусством

Овладели… но порой, в мгновенья,
Взор когда ловлю твой равнодушный,
Червячки сомнений точат душу,
Не подменой ли горенью — тленье

Стало… очевидно, чаще
Надобно в очаг бросать поленья
Бережности, нежности, терпенья,
Дабы не угас костёр горящий.

Оттого-то на дуще тоскливо,
Потому-то все бессонны ночки…
Как бы не угасли сиротливо
Наших чувств взаимных уголёчки.

Раскачав сильнее лодку
В жажде острых ощущений,
Опрокинувшимся днищем
Получаем по башке.
Мудро всё-же изреченье:
«От добра добра не ищут».
Если ветром сносит крышу,
Не укрыться в затишке.

Больно крутят завихренья
Грянувшей сердечной бури,
Будь вы даже Буревестник
С гордо реющим крылом.
По вине стрелы амурной,
Жизнь по шву возьмёт и треснет.
Станет жить вам вместе тесно
Под семейным потолком.

Коль прельстившись ненароком
Пролетевшей Синей Птицей,
Заменить свою Синицу
Захотите Журавлём,
Можно будет убедиться,
Счастье – хрупкая вещица,
На кусочки разлетится,
Вновь не склеить целиком.

Ночь пролила на мир свои чернила,
Сосуды с мглою расплескав до дна.
Лишь призрачно сквозь облака светила
Холодная, надменная луна.

Забывшись дрёмой, зыбкой и тревожной,
Озябший город вздрагивал во сне.
О солнце, как о чём-то невозможном,
Мечтал дрожа… и грезил о тепле.

Продрогший ветер, колотясь в ознобе,
Пристанище себе в ночи искал.
Стучась в окошки, облетал трущобы,
Безудержно и дико хохотал.

Дома, сгрудившись в тесных переулках,
Друг к другу жались в робкой немоте.
Лишь изредка шаги звучали гулко
И чья-то тень бродила в темноте.

Виденьями в ночи сверкали дали.
Струился голубой холодный свет…
… На свод небесный тихо и устало
Вползал студёный серенький рассвет.

Гляжу на цифры – слышу голоса,
Записанные памятью навечно.
Разлуки бремя падает на плечи,
Сквозняк колышет огонёчки свечек,
И кажутся глухими небеса.

И год, и два… и много лет спустя,
Не затихает в сердце боль потерей.
Душой своей я всё ещё не верю,
И, кажется, вот-вот открою двери:
А там, за ними – вновь стоят друзья.

И их уход – лишь полнолунный вздор.
Лишь страшный сон – нелепый и ужасный.
Проснусь – и утром будет всё прекрасно,
Вся моя скорбь и боль по ним — напрасна.
Друзья ведь живы… живы до сих пор…

Понравилась царевичу лягушка.
Шепнули, правда, молодцу на ушко,
Что у девицы интеллект убогий,
К тому же кривоваты ноги,
В годах большая разница видна.
Лягушка-то уж больно зелена!

Но, видно, разум царский помутился.
Царевич в земноводную влюбился.
На возраженья все ответил: «Вздор!»
И брачный заключил с ней договор.
Хоть и была невеста молода,
Да выгода ей в том была видна.

Пол царства-государства, вроде,
Она бы получила при разводе.
Неделю свадьба пела и плясала.
Лягушкина родня поприезжала.
Скакали рьяно, до седьмого пота.
С трудом гостей вернули в их болото.

Вот отыграли свадьбу, слава богу.
Молодожёны на широку ногу
Зажили… муж жену боготворит,
Ещё чуть-чуть — в царевну превратит.
С ней на Мальдивах вместе отдыхает.
Наряды милой пачками скупает.

Проходит день за днём, мелькают ночи…
Но с превращеньем как-то всё не очень.
Лягушка к мужу нежность не питает,
На дискотеках где-то пропадает.
Потом из дома стала исчезать,
Супругу потихоньку изменять.

В конце-концов, дала ему отвод
И подала бумаги на развод.
Судьбу свою с крутым качком связала
И за бугор с ним вместе ускакала,
Из сейфа муженька наличность прихватив,
Его до нитки обобрав и разорив.

Пол-царства в свою пользу отсудила
И за границей бизнес свой открыла.
Вот так, как говорят, в натуре
Содрала с мужа бывшего три шкуры.

Мораль гласит: коль холодна лягушек кровь,
Не сможет брачный договор спасти любовь!

В неоглядных снегах утонула земля,
От метелей шальных с каждым днём хорошея.
Ты снежком мне грозишь, звонким смехом дразня
На декабрьского парка озябшей аллее.

Припев:
Ты снежком мне грозишь, звонким смехом дразня
На декабрьского парка озябшей аллее.

От твоих нежных глаз уклониться нельзя.
Перед ними душа моя — вся нараспашку.
И летит вслед за нами позёмка, звеня,
Когда с горки несёмся с тобой на салазках.

Припев:
И летит вслед за нами позёмка, звеня,
Когда с горки несёмся с тобой на салазках.

Раз… и кубарем в снег, и хохочем до слёз.
А потом поцелуй, обжигающе-пряный.
И не властен над нами трескучий мороз,
И сугробы, как знойные травы саванны.

Припев:
И не властен над нами трескучий мороз,
И сугробы, как знойные травы саванны.

От твоих страстных губ веет жаром огня.
Мы растопим снега, распрощавшись с зимою.
Утопая в любви закружИтся земля,
К огневым небесам вознося нас с тобою.

Припев:
Утопая в любви закружится земля,
К огневым небесам унося нас с тобою.

Родные, сердцу милые берёзы!
Берёзы разных стран и городов!
Роняю ностальгические слёзы
При виде ваших тоненьких стволов.

С ветвей свисают нежные серёжки.
Бежит, стекая по стволу смола.
Такой далёкой за бугор дорожки
Себе я и представить не могла.

Ответьте мне, красавицы-берёзы,
Какая небом вам судьба дана?
Поведайте о том, как бьют вас грозы,
Как снегом засыпает вас зима.

Со мною поделитесь — как с ветрами
Летят над миром ваши семена,
Не зная, где проклюнутся росткками,
В каких краях разбудит их весна.

Пускает корни брошенное семя,
Не зная бюрократии оков.
На въезд не получая приглашений.
Без всяких виз и даже паспортов.

Шумите же своей главой зелёной
Средь городов, лесов, лугов, полей!
Повсюду чувствуйте себя, как дома,
И радуйте сердца простых людей!

А может быть, любовь не казнена?
Помилована, словно Достоевский.
Надежда возвратиться ей дана,
И засиять, как прежде, чудным блеском.

И тот, кто ей построил эшафот,
Наслушавшись завистливого вздора,
В последние мгновения поймёт
Жестокость и нелепость приговора.

Разрушит наспех сделанный помост
Из сплетен мерзких, ревности напрасной.
И очи милой осушив от слёз,
Обнимет нежно, поцелует страстно.

Любовь очнётся, вздрогнет, оживёт,
В своё спасенье до конца не веря.
Расправив плечи, радостно вздохнёт:
Ей снова к счастью приоткроют двери.