ты откуда взялась такая,
что ночами теперь не сплю?
я руками виски сжимаю,
но забыть тебя не могу.

звонким эхом в ночи раздаются,
тихо сказанные слова…
и откуда стихи берутся?
не писал раньше никогда!

я готов на любые муки.
я с тобою, хоть в рай, хоть в ад.
холодеют от страсти руки
и колотится сердце не в такт.

чёрная смородина-
ягода лесная…
а девчонка бойкая
мне теперь родная.

чёрные, как бусины,
у неё глаза.
тёплая и длинная
русая коса.

я живу на свете
только для неё.
хорошо что встретил
солнышко своё.

чёрную смородину
очень я люблю.
и свою девчонку
ею одарю.

запуржило, закружило, замело,
ветром северным снежинки принесло.
и не видно солнца в этой кутерьме,
всё подвластно ветру и седой зиме.

белый снег ложится, словно кружева,
а любовь сбежала нынче от меня.
остывает сердце, воле вопреки,
и неправдой отдают слова твои.

мне весной сказал, что я навек твоя…
ароматами кружилась голова.
платье белое купила и фату,
ведь в ответ сказала:«я тебя люблю.»

завывает зимний ветер за окном.
мы с тобою быть обязаны вдвоём.
только не о чем нам больше говорить-
очень трудно через силу полюбить.

обманула нас волшебница-весна.
подарила счастье, а потом взяла.
и не греет душу звук седой пурги.
и совсем другой мне нужен для любви.

Россия ждёт поэта…
да где ж его найти?
ведь он, как лучик света,
что где-то впереди.

он то блеснёт звездою,
то спрячется в тени,
то манит за собою
по Млечному пути.

то пьяно и решительно
орёт свои стихи…
пошлы иль восхитительны-
поди-ка разбери.

и лишь того признают,
которого узнают,
которого читают
и строчки повторяют.

а на Кавказе,
а на Кавказе
большая «драка»,
а мы в спецназе.

мы впереди,
за нами взвод.
и лейтенант нас
вперёд ведёт.

в горах растяжки,
засады, бой.
запас патронов
несём с собой.

здесь слева кручи,
справа обвал,
где снег лавиной
нас накрывал.

и солнце яростно
слепИт глаза,
но всё равно нам
идти туда.

где льётся светлый
с горы ручей.
а мы теряем
своих друзей…

и где то время,
когда сюда
не заглянёт
больше война?

я стою на коленях
перед светлой иконой,
где в мерцающих тенях
образ мамы Христовой.

я прошу только счастья
для любимых детей.
долго буду я клясться
ей в молитве своей.

может знак мне покажет,
что со мною она.
и рукою укажет,
где полегче судьба.

очень хочется верить,
что не бросит в беде.
и немного рассеет
все тревоги во мне.

я стою на коленях
перед светлой иконой,
где в мерцающих тенях
образ мамы Христовой.

вечер. холодно. мерцают звёзды.
снег скрипит, вторя моим шагам.
говорить о чём-то слишком поздно-
я словам твоим не верю, ты — моим слезам.

лунный свет чуть обозначил
силуэты длинных улиц.
вышло так, а не иначе.
наши чувства вдруг уснули.

и глаза потухли разом.
и тепло куда-то делось.
нам понятно стало сразу-
всё пошло не как хотелось.

вечер. холодно. мерцают звёзды.
снег скрипит, вторя моим шагам.
говорить о чём-то слишком поздно-
я словам твоим не верю, ты-моим словам.

сквозь года
бежит река.
она твоя,
она моя.

крепче держись,
рукой возьмись.
ведь это — жизнь.
ты оглянись.

она светла
и молода.
бежит река
издалека.

и нет забот,
лихой народ,
потом пойдёт
наоборот.

большие камни
на пути.
и не свернуть,
не обойти.

и мало силы…
вот беда.
течёт река
немолода.

всё тише бег,
не тот разбег
и глубина,
едва видна.

уж скоро море,
конец дороги…
нас было двое
на том пороге.

клонятся травы к земле,
ива — ветвями к воде,
а я всей душою к тебе,
и наяву, и во сне.

бог обустраивал мир,
и ничего не забыл.
чтоб не был убог он и сир,
любовь бог Земле подарил.

и я в этом сладком плену
о чувстве своём говорю.
о том как тебя я люблю
и для тебя лишь живу.

согрей мои пальцы дыханием…
я что-то озябла совсем.
в душе безнадёга с отчаяньем
составили крепкий тандем.

совсем доконала депрессия-
нет сил на слова и дела.
тебе предоставлена миссия-
вернуть просто к жизни меня.

согрей мои пальцы дыханием…
три слова скажи о любви.
и может за этим признанием
расстают тревоги мои.

и может средь ласки и неги
я вспомню о солнечных днях.
и вновь станут лёгкими веки,
и искры зажгутся в глазах.