Посмотри мне в глаза, что ты видишь, родная?
В них играет весна, песнь поет удалая,
В моем сердце любовь, как волна в океане,
Накрывает меня с головой, дорогая.

Я тону. Ну и пусть. Ничего в этом мире
Мне не нужно уже. Тают медленно силы.
Дай мне руку свою, помоги отдышаться,
Без любви я умру и на дне мне остаться.

Ты мой нежный цветок, моя муза и песня,
Сокровенный бриллиант и души вдохновенье,
Я рассвет не дождусь, впереди часы муки
Предстоит провести, умирая в разлуке.

Но как только взойдет и украсит свод солнце
Я расправлю крыло, упорхну чрез оконце,
Ты с востока встречай, жди меня на балконе,
Я к тебе прилечу на восходе с любовью.

Зацелую уста нежно в крепких объятьях,
Ты ответишь мне «да» на мое пожеланье,
Мы, как птица, вдвоем. Полетим куда скажешь,
Мои крылья — твои. Ты сама это знаешь.

А давай воспарим в небе над облаками,
Только ты, только я посреди океана,
Время будет за нас и часы на мгновенье
Нас отбросят назад, когда день был весенний.

Я тебя отнесу в одно райское место,
Среди сотен цветов будешь ты королевой,
А потом покажу сверху берег песчаный,
Где из роз написал " я люблю тебя, ангел".

Мы в этом танго меряли шагами

Поверхность наших непонятных чувств.

Движения к близости, к огню плотских желаний

Мы в этом танго изучили наизусть.

И песни сердца и дыхания порывы

Мы знали, и внимая долгий вздох

Всё сокровенное беспечно открывали…

И фразы каждого мы знали наперед.

Я в этом танго был тобою вдохновенный

И всякий раз когда смотрел в глаза,

Я видел в них огонь священный

Любви, что выжигает жизнь дотла.

Идя на встречу к нежной памяти объятий

Преподнеся себя в нелепом па

Встречал твой шаг назад…

…… невольный будто в страхе

И остужающий до сердца грустный взгляд.

Шагну назад потупив взор смущенно

Ты видя боль мою ко мне стремишься вдруг,

Но я увы, в тоске недоуменной,

Уже не в силе пережить любви недуг.

Мы в этом танго жизнь свою протанцевали,

Так и не сделав друг для друга верный шаг,

Мы в этом танго и себе не доверяли,

Копя обиды обратив любовь во мрак….

В углы таверн, под синеву табачных облак

Мы разошлись, оставив только звук

Аккордеона выдувающего танго

Из наших душ страдающих от мук.

В этом пьяном, задумчивом мире
Моей боли уж вышел срок,
Захмелев позабыл я о Боге,
Только Он обо мне не смог.

Закружилась земля, завертелась,
Тишина во хмельной голове,
Как легко, когда не трезвонит
Совесть в грешной моей душе.

Но вот утром давя на нервы
Божий свет сквозь квадрат окна
Мне напомнит, как ангел света
Защищал меня от греха.

Как берег мою душу и тело,
Укрывая ее под огнем,
Хранил верность, когда неверный
Я совсем позабыл о нем.

Что ж я в пьяном, хмельном угаре
Как в болото вогнал себя,
Утопаю в своей могиле….
Боже…. Боже…. спаси меня.

Между нами невидимой тянется нить,
Ее чувствует сердце горячей ладонью,
Каждый понял из нас, что такое любить,
Каково ж это жить постоянно мечтою.

Мои мысли витают среди облаков,
Мчатся к звездам на скорости яркой кометой,
А во снах на границе двух наших миров
Я с любимой встречаю закат и рассветы.

Ее взгляд где-то рядом со мною в толпе,
Вот сейчас должен встретиться на повороте,
Или чей это взгляд на рекламном щите?
А быть может найду его на развороте?

Я любовь ощущаю, гуляя в ночи,
Когда молча брожу по московским задворкам,
Под ногами напавший снег бодро хрустит,
Разукрасив снежинками старую елку.

Но печально, что все это не для меня,
Без любимой живу я, увы, в параллели,
Почему же на сердце зимою тоска,
А весной соловьи уши все просвистели?

Я тянусь к тебе, солнце, как новый побег,
Распускаюсь от счастья, как майская роза,
Мне с любовью без разницы: дождь или снег,
Для меня будет ярким любой месяц года.

Сияло солнце нестерпимо ярко,
Ползло за шторы, и слепя глаза
Звало гулять на улицу, но жалко
Я на работе и уйти нельзя.

И день покрывшись черной сажей,
В болото, в потроха бумаг
Загнал меня, чтоб я уставший
Не знал, что за окном весна.
Что небо синевой бескрайней
Безоблачно и дышит красотой,
И воздух свеж и ветер шепчет тайны
О том, что ты так хороша собой...,
Украсив щеки россыпью веснушек
Идешь к реке в компании подружки.

Я мир узнал, как лунную поверхность,
От глаз укрытую печалью темноты,
Мир не такой, когда доступен сверху,
С небес все грации и тонкости видны.

Как удалось? Окликните, друзья, вы,
Как смог забраться в гущу облаков?
Скажу: любовь для сердца отыщите,
Рецепт мой счастья всем банально прост:

Приправить чувств прекрасных с теплотою,
Добавить к ним игристого вина,
Немного слез, упавших пред грозою,
И для волос кусочки января.

Потом смешать все вместе на закате,
Да, не забыть в конце добавить кровь,
Иначе вы, влюбившись, не поймете,
Что к вам пришла та самая любовь.

Всего не хватило каких то минут,
Вот, кажется, это мгновенье,
Но это минуты в объятиях рук,
Дарующих мне вдохновенье.

Их кожа нежнее восточных шелков,
По ним бы пустить караванчик,
Из теплых лобзаний губами следов
Прокладывал путь бы как странник.

Ладони сравнимы с живым родником,
Глотнешь- и ты счастлив навеки,
Ничто не сравниться с чудесным теплом,
Бегущим по венам, как реки.

Всего не хватило минуты другой
Еще раз к рукам прикоснуться,
Почувствовать нежность колючей щекой,
Чтоб утром счастливым проснуться.

Я наблюдаю за падением снежинки
На мою теплую, раскрытую ладонь,
В ней моя грусть утраченных слезинок
От той любви, что выжгла как огонь.

И в красоте лучей холодных, снежных
Я вижу добрую и нежную мечту
Ушедшею так быстро, безнадежно,
Как и положено, в огне растаять льду.

Я в этих образах вновь оголяю нервы,
Все крики боли, приглушая в стон,
Смотрю, как тает снег водой неверной
В моей ладони жаркой как огонь.

Какой бывает дерзкою любовь,
Не знал, что рядом с раем врата ада,
Любовь сначала будоражит кровь,
Потом тоска становится наградой.

Мы открываем ей свои сердца,
Мы доверяем ей чужие тайны,
На самом деле цель ее — душа,
Ранимое и тонкое созданье.

И если ты влюбленный человек,
Сочувствую, испил ты чашу яда,
Любовь теперь в твоей душе навек,
И поводок на шее из металла.

Ты раб любви, который не успел
Еще понять свои приоритеты,
Зато с наивной легкостью посмел
Нарушить непреклонные заветы.

Она, любовь, и Цезарь, и палач,
Ее клинок разит всегда навылет,
Прости душа, пожалуйста, не плач,
Что человек исхода не предвидел.

Что он пройдет одной ногой Эдем,
Но там любовь не даст ему остаться,
Печаль и боль последуют затем,
И им уже нельзя сопротивляться.

Такая вот отвязная любовь,
Перед душой юлит, когда ей надо,
А стоит чуть поддаться на игру — Ты вечный раб милльонного отряда.

Глава II. Императорский Царскосельский Лицей

Часть 13

Но, вот настал конец забавам
И в прошлое ушел покой.
А впереди с грядущей славой
Был путь, начертанный судьбой.
С надеждой, верой и тревогой
Шагнул с домашнего порога
В лицей, свободно и шутя,
Уже подросток, не дитя.
В те дни, веселых и счастливых,
Когда над девственной душой
Витал дух вольности святой,
Соединил сердца строптивых,
В союз восторженных друзей,
В России созданный лицей.

Часть 14

Науки, умными речами,
Профессора вливали в грудь
И, словно, звездными лучами
Им озаряли светлый путь.
В живых беседах, в жарких спорах,
При откровенных разговорах,
Шло воспитание основ
В свободомыслии умов.
Здесь жажду творчества умело,
Среду лицейских мудрецов,
Стихами прадедов, отцов,
Наставники питали смело.
Они учили их читать,
Свободно мыслить и писать.

Часть 15. Волнение страстей

Для юношей досуг не бремя.
И в увлечениях игрой,
В проказах находили время
Шалить с девицами порой.
Здесь вспоминается курьезный,
Забавный случай, но серьезный
Из жизни юношеских лет,
Когда ошибочно поэт,
Стремясь к Наташе, возбужденный,
Княжну Волконскую обнял
И жарко даму целовал,
В своем предмете убежденный.
Об этом государь узнал.
Его простил, не наказал.

Часть 16

Вернемся к дням, когда в Лицее
Поэт науки постигал.
Не Цицерона — Апулея
Труды усердно изучал.
В часы досуга, бурных споров
И бесконечных разговоров,
Являлась муза в тишине,
Рождая строфы в голове.
Его студенческая келья
Полна беспечных шалунов,
Стихами молодых умов.
Ну, как от шумного веселья
Ту поэтическую нить
Под звон бокалов не забыть.

Часть 17. Лирическое отступление автора

Признаюсь, муза посещала
Меня не раз, наедине.
И строчки чудные шептала,
Вполне приятные душе.
Запечатлеть чреду мгновений
Спешу под властью вдохновений.
К бумаге просится перо,
Волнуя чувства заодно.
А мимолетное виденье
Прекрасных ножек и голов,
Составит строй из нежных слов,
Входящий в новое творенье,
В котором буду продолжать
Писать о дамах в двадцать пять.

Часть 18. Наталья, крепостная актриса

Поэт, с натурою беспечной,
Театр Толстого посещал
И там, впервые, страстью нежной
К одной актрисе воспылал.
И вот его воображенье
В стихах находит отраженье,
С душой влюбленной, молодой,
К Наталье, графа крепостной.
Напрасно взгляд ловил блестящий
И думал, чувство скрыто там.
Лукавым доверял слезам
И вздох ловил мимолетящий.
Но, что за польза, коль предмет
«Французу» не давал ответ.

Часть 19

«На сердце грусть забыть едва ли,
Когда Наталья в мире грез
Или в притворстве, как в печали,
Подобие увядших роз.
Как по-актерски безупречно
Скрываешь холод бессердечный.
И держишь чувства взаперти.
Скажи: как к сердцу путь найти?
Пусть нет любви ко мне, но все же,
Едва удерживаю страсть,
Теряя над собою власть.
Поверь Наталья, мне дороже
Улыбка на твоих устах,
С очарованием в глазах».

Часть 20. Юношеская любовь

Теперь других иного склада,
Букет из дам настал черед,
Где ждет читателя плеяда
И первой автор назовет
Бакунину Екатерину,
С лицом прелестным, взглядом милым.
Для Александра – идеал.
О, как к себе он привлекал!
Она училась у Брюллова.
Писала собственный портрет.
Прекрасным был и сам предмет.
Его душа хвалить готова
И за глаза, и за уста,
За то, что в помыслах чиста.

Часть 21

Она – из первых увлечений
Поэта юношеских дней.
Лицейских грез, сердец волнений
В кругу всех пушкинских друзей.
Своим лицом и дерзким взором,
Дававшим пищу разговорам,
Казалась дивным божеством.
Владела чувством и умом.
Когда являлось совершенство,
Огнем пылала в жилах кровь
И чувство нежное – любовь
Рождало томное блаженство.
Как счастлив был поэт не раз
От Катиных чудесных глаз.

Часть 22

«О, как я счастьем наслаждался,
Ее красой, пусть пять минут.
При встрече робко улыбался,
Стараясь взгляд ее вернуть.
В те дни, испытывая муки,
Забыл лицейские науки.
Казалось, что пришла любовь
Ко мне, волнуя в жилах кровь.
И милым образом смущенный,
О чувствах не сказал словами,
А только выразил стихами,
Любовью к деве вдохновленный.
Как дух безумства укротить,
Когда так хочется любить».

Часть 23. Наталья Плюскова

Теперь представим вам Плюскову,
Одну из фрейлин при дворе,
Чей образ Пушкину знакомый,
С Лицея, нравился вполне.
Но, не она была любимой.
Другая стала сердцу милой.
А как признаться ей в любви,
Когда пылает жар в крови.
Как чувства выразить словами?
Ведь знал тогда, что отрешен
От счастья множеством препон.
И все же смог сказать стихами,
Что втайне женщину любил
И всей душой боготворил.

Часть 24

Поэт хранил воспоминанье
От всех в сердечной глубине.
Не в силах высказать признанье,
Лишь поклонялся красоте.
Небесный есть тому свидетель,
Что музой славил добродетель
Царицы с родственной душой,
Благословенной и земной,
И в тоже время недоступной.
О счастье каждый день молил,
При встрече взгляд ее ловил
В той обстановке неутной.
Страсть улеглась и наш герой
В театре встретился с другой.